Реставраторы сохранили дошедший до нас облик завершия церкви Вознесения. Ступенчатый верх храма по типу «восьмерик на четверике» вносит живость в силуэт здания, вызывая в памяти образы ярусных церквей. Массивная глава церкви, по ширине равная нижнему четверику-постаменту, имеет примечательную луковичную форму, типичную для XVII века.

Сколь бы выиграл образ памятника в пластичности, если бы реставраторы освободили его венцы от тесовой обшивки. Представьте на минуту, что нет этих поздних, исказивших образ плотницкой постройки одежд. Сочная игра светотени на круглых венцах сосновых бревен, упругая кривизна повала венцов в подкровельной части основного объема церкви, восстановленная галерея-гульбище с глубокими тенями в проемах- вот вам и Кижи Подмосковья.

Московская область идет вровень с веком. И лишь старинные названия селений, в которых слышатся забытые предания, могут напомнить о далеком прошлом края нечерноземной полосы средней России.

Мы словно прокручивали назад ленту столетий. От коренных перемен в крестьянском укладе жизни, от облика жилья, не уступающего по комфорту городским квартирам и зачастую превосходящего их площадью, мы отмеривали расстояние до бревенчатых срубов, до сеней и житниц. Еще далее в глубине истории глазели подслеповатыми волоковыми оконцами курные избы с напоминающими скворечники дымниками на соломенных крышах. И вот мы, шагая из 70-х годов XX века, стремились найти приметы старинного строительного мастерства, которые, как оборванная нитка жемчуга, рассыпались по долгим проселкам Подмосковья. Мы стремились их найти и привлечь к ним внимание наших современников, увлеченных людей. Пусть и другие, так мы думали, увидят и услышат песню народного искусства, органически исходящую из природы, органически связанную родовыми узами с землей-кормилицей.

Если мы с вами побывали в селе Воскресенском, то нам не миновать и села Ивановского того же Ногинского района. Туда можно добраться через село Черноголовка, расположенное на автобусной дороге от станции Чкаловская к Ногинску. В Ивановском на государственной охране стоит деревянная церковь значительно моложе памятника в Воскресенском. Рублена она в 1798 году.

Малая речушка Пружонка, может быть, в ту пору была полноводной рекой, а ныне по угадываемому руслу тихо струится ручей, едва выживающий в жаркое июльское лето. Раньше здесь стояли мельницы, от которых остались остовы свай.

В Ивановском все еще жив дом мельника — простецкая избушка с миниатюрным хозяйственным двором и амбарчиком.

А сельская церковь сохранила облик былого величия классической архитектуры. Конечно, она по своему виду далека от народных творений, но кто ее рубил? Кто обшивал венцы срубов широкими, под 40 сантиметров, досками, которые не приискать сейчас на вьтчинку современному реставратору? Те же плотники, Что умели видеть и находить красивое в, казалось бы, чуждых для них архитектурных модах. И хотя время Не обошло этот памятник стороной, он и доныне организует планировку села, главенствует над окрестным пейзажем, не смущаясь в общем своими небольшими размерами. Просто не могли бездушно копировать городские образцы артельные плотники и придавали своей постройке черты легкости и изящества объемов наряду со строгостью и благородством форм, то есть черты, присущие именно народному зодчеству.

И в подтверждение наших слов в нескольких верстах за ближним лесом стояла в селе Душонове другая церковь, но о ней мы уже вам рассказали в путешествиях по северному Подмосковью.

На западном направлении

После встреч с плотницким искусством восточного Подмосковья, где мы были не единожды покорены красотой истинного народного творчества, не сразу решились ехать на запад. Все стояли перед нашим мысленным взором образы лиричной деревни Севастьянове, строгие лики сел Анциферова и Яковлевского. А разве забудешь улочки Старой Купавны!

С великим чувством сомнения разглядывали мы карту западного Подмосковья. В знакомых названиях городов — Наро-Фоминск, Руза, Истра, Можайск- слышался всполошный набат прошедшей войны. Так, может быть, не стоит идти по этой земле ради поисков уникальных образцов крестьянского жилища?

Великая Отечественная… Бой «не ради славы, ради жизни на земле!» За уют домашнего очага. За отнятый мир на обновленной земле. За благополучие крестьянской избы с умытыми стеклами окон, с певучей резьбой наличников, с сиянием в палисаднике золотых шаров с росными каплями. И мы пошли по дорогам на запад. Под Истрой перешли «линию фронта», решив пройти по старинному большаку на Рузу. Когда-то оживленный, а ныне почти забытый тракт привлек наше внимание тем, что в довоенной литературе (Е. Радченко и Н. Ефтюхов. По Истринскому краю. М., 1934) отмечалась стойкость традиционных приемов в сельском строительстве и наличие уникальных построек на этом направлении. В книге особенно выделялось село Мансурово, где отмечались архаичные формы крестьянской архитектуры: тесовые покрытия житниц, крутые «сбежистые» крыши старых изб и даже жилая курная изба.

Но в корне изменился облик деревень, расположенных на старом большаке. Время, война, послевоенное строительство и благоустройство сельской жизни изменили вид старинного торгового пути между городами Истрой и Рузой. Точнее, такого пути уже не существует. Автобусное сообщение на бывшем тракте поддерживается лишь с деревней Онуфриево, приютившейся на берегу большого Тростенского озера.