– Айлани, сними оковы, связывающие тебя с твоим спутником, – приказало айтави. – Они противоестественны. Ты создана, чтобы делиться, а не порабощать. Пусть твой спутник уйдет. Пойдем со мной, ты больше никогда не будешь одинока.

И квайла забыла Лукаса. Она забыла все, кроме манящего в бесконечные дали света. Квайла устремилась к мерцающему занавесу, желая его обнять, но крючья и оковы, которыми она удерживала Лукаса, мешали ей. Они глубоко вонзались в плоть. Лукас закричал…

– Я не могу, – простонала квайла. – Мы слишком близки… Если мы разделимся, он умрет.

– Он не умрет. Поверь мне, айлани. Отпусти его, – айтави послало квайле образ соскальзывающих крючьев. – Сделай вот так, айлани, не бойся.

– Мы должны разделиться, – печально произнесла квайла. – Я причинила тебе боль, Лукас. Я не могла в этом признаться, но это правда. Ты будешь в безопасности без меня.

– Нет! Мы не можем расстаться! Ты сама так говорила.

– Я была неправа. Я не помнила ни своего места, ни цели… Но сейчас я все знаю! Я должна уйти с айтави, только так я смогу тебя защитить.

– Нет, я тебя не отпущу!

– Отпусти ее, – сказало айтави. – Она не сможет прожить без меня. Не удерживай ее.

– Ты меня уничтожишь!

– Нет! Мы бы взяли тебя с собой, но это невозможно. Ты должен оставаться с себе подобными. Ты должен вернуться и рассказать другим квайлам обо всем, что узнал. Ты покажешь им, что означает истинное единение. Ты не умрешь, когда квайла тебя покинет, я не позволю тебе умереть, Лукас. Пусть айлани идет со мной.

Лукас яростно протестовал, но никто его уже не слушал.

– Айлани, пойдем, – раздался голос айтави. И квайла ушла.

Лукас вспомнил миг соединения с квайлой. Тогда его разум едва не взорвался от переизбытка информации. Квайла безжалостно захватила его мозг и давила на Лукаса до тех пор, пока он не перестал сопротивляться. Только потом квайла влилась в него. Каждое мгновение квайла контролировала сознание Лукаса. Часто он не мог отличить себя от нее, но продолжал переваривать огромные объемы информации, недоступные обычному человеческому мозгу.

Теперь крючья, глубоко впившиеся в его мозг, вырвались наружу. Лукас застонал от боли. Он умолял квайлу прекратить эту пытку, но она не услышала. Все внимание квайлы сосредоточилось на призывавшем ее айтави. Квайла вышла из Лукаса так же быстро, как и вошла, не оставив после себя ничего, кроме холода и пустоты.

– Нет! – закричал Лукас. – Прекрати! Пожалуйста, останься!

Квайла зависла в пространстве, разрываясь между Лукасом и манящим светом.

– Айлани, не волнуйся о своем прежнем спутнике, – раздался голос айтави. – Я о нем позабочусь. Иди ко мне.

Квайла влилась в айтави. Оба сияния соединились в одно. Еще секунду тому назад Лукас был жив, а теперь он умер.

– Нет, ты не умер, – услышал он голос айтави. – Ты жив и будешь жить еще долго.

Свет обнял его и наполнил своим сиянием. На мгновение Лукас вновь обрел силы, но свет скользнул мимо, оставив его опустошенным и одиноким.

– Ты не погибнешь, – снова услышал он голос айтави, теперь в нем звенели нотки хрустального смеха. – Ты будешь жить. Это не конец. Все только начинается.

Свет ярко вспыхнул в последний раз и исчез. Лукас остался один во тьме с кровоточащей раной в душе. Он почувствовал, что падает в бездонный колодец тьмы. Лукас не пытался остановить падение. Он уже не нуждался ни в заботе, ни в помощи… Лукас закрыл глаза и забылся.

Кинан так и не успел понять, что же случилось в тот миг, когда свет обрушился на него, – слишком быстро все произошло. На бешеной скорости перед ним проносились чуждые человеческому разуму впечатления вперемешку с отрывками его собственного прошлого. Поднялся ветер. Вихрь мыслей и чувств захлестнул Кинана, закружил и понес прочь. Дэниэл яростно сопротивлялся пронзительному ветру, но его засасывало все глубже и глубже к центру гигантской воронки. Вспыхнула молния и расколола почерневшие небеса. Раскаты грома обрушились на Кинана, и он в ужасе закрыл лицо руками… Разразилась гроза.

Кинан очнулся от холода. Ледяной ветер усиливался и обжигал лицо. Он срывал с Кинана одежду, пытаясь добраться до тела, лишить его тепла и жизни. Ветер превратился в завывающий ураган. Снова вспыхнули молнии, разорвав на куски черное небо. У Дэниэла закружилась голова. С каждым мгновением ему становилось все хуже и хуже. Он жадно глотал воздух, стараясь побороть тошноту. Что-то попало ему в рот и лилось до тех пор, пока Дэниэл не почувствовал, что вот-вот лопнет. Он хотел закричать, но в легких не оставалось воздуха. Дэниэл упал на колени. Что-то чужеродное заполняло его тело и разум, становясь частью его самого.

Сквозь вой ветра донесся странно знакомый голос:

– Успокойся! Это твое собственное упрямое сопротивление разрывает тебя на части. Доверься мне, я не причиню тебе вреда!

Дэниэл прислушался – и в тот же момент пытка прекратилась. Может быть, голос был прав, и он сам виновник собственных несчастий? Ясно одно: он находился на грани безумия. Оставалось только рискнуть, и Дэниэл перестал сопротивляться. Свет наполнил его, он проник в его тело и душу. Свет был теплым и нежным, но совсем не чужеродным.

– А теперь смотри!

Дэниэл посмотрел вниз и увидел звездолет «Галактика Виддона», его команду, миквири, гантирцев… Он огляделся по сторонам и узнал вдали Сумпали и «Воскресение». Перед его взором открылась вся Вселенная.

– Ты видишь, – удовлетворенно заключил голос. – Я знал, что ты сумеешь, у тебя ведь был самый яркий свет. Неудивительно, что гантирцев тянуло к тебе – их всегда привлекал свет, хотя достичь его им не удавалось.

Боль наполнила Кинана. Горькие воспоминания чужого разума проплыли перед мысленным взором.

– Мы не желали зла гантирцам, но они были так агрессивны. Они не давали нам покоя и в конце концов не оставили нам никакого выбора. Конечно, плохо, что мы убивали, но мы не видели другого выхода. Хорошо, что ты с ними общаешься, но будь начеку. Веди себя с ними поосторожнее. Гантирцы могут попытаться подчинить тебя своей воле. У них есть способы…

И вновь нахлынули воспоминания. Щупальце обвилось вокруг его запястья. Невидимый рот впился в руку, и какие-то вещества проникли в его тело. Он потерял ощущение времени и места, потерял силы. Он поступал так, как ему велели. Он предал весь мир. Он убивал своих собратьев.

Он служил тем, кого так ненавидел, а когда окончательно утратил силы, хозяева выкинули его на свалку. Его нашли собратья. Они поняли и простили, но было слишком поздно. Душа его освободилась лишь в тот миг, когда он покончил с собой.

– Гантирцы погубили много наших, – произнес свет. – Они и тебя могут уничтожить. Ты не должен этого допустить. Не должен… Ты понимаешь?

– Да, – ответил Кинан.

Все вокруг неуловимо изменилось. Свет померк. Меркло и сознание. Кинан посмотрел вниз и увидел, что падает. Увидел он и кое-что еще…

Звездолет проник куда глубже в зону барьера, чем предполагала Кайли. Более того, отклонение от заложенного в компьютер курса превышало двадцать градусов. Кинан быстро просчитал все в уме. Выходило, что короткого прыжка будет недостаточно для выхода за пределы барьера, следовало набрать куда более высокую скорость. Необходимо было вернуться и предупредить Кайли.

– Да, – согласился свет. – Ты должен вернуться.

В голосе звучала печаль, как будто свет хотел еще побыть с Кинаном, но Дэниэл все быстрее стал падать в направлении звездолета.

– Не бойся, – успокоил его свет. – Вот, возьми это с собой. Это как раз то, за чем ты приходил. Смотри, не потеряй!

Кинан ощутил что-то в руках, и сразу же вновь поднялся ветер. Дэниэл изо всех сил прижал к груди подарок света. Ветер поднял его, перевернул и швырнул вниз…

Открыв глаза, Кинан обнаружил, что сидит у кровати Лукаса. Реальность вступила в свои права, он, наконец, вернулся. Дэниэл посмотрел на Лукаса и понял, что пилот остался где-то далеко. Грег открыл глаза, поднялся с кровати и сделал шаг вперед, не обращая никакого внимания на Дэниэла. Секунду он оставался неподвижен, а потом закричал. Это был вопль ярости и неприятия. Вырвавшись из объятий Кинана, Лукас закричал снова.