Начиная с 1837 года в течение пяти лет строились объекты акведучной системы водоснабжения «Кротон». Через этот акведук начало осуществляться снабжение пресной водой с материка, из Кротонского водохранилища, расположенного на севере округа Уэстчестер. До этого ньюйоркцы довольствовались поставками бутилированной воды. В торжественное празднование вылилось открытие распределительного резервуара «Кротон», состоявшееся 14 октября 1842 года: в нем приняли участие действующий и два бывших президента США, а также губернатор штата Нью-Йорк.

В том же, 1842 году горожан начал обслуживать омнибус с конной тягой, который оставался на улицах Нью-Йорка вплоть до Первой мировой войны. 3 октября 1851 года была открыта Гудзонская железная дорога; она продлила существовавшие в регионе железнодорожные пути до города Нью-Йорка. А венцом достижений первой половины века стало проведение в Нью-Йорке Всемирной выставки 1853 года. Специально для нее был построен роскошный «Кристал палас» («Хрустальный дворец»). К сожалению, простоял этот выставочный павильон недолго: 5 октября 1858 года он сгорел дотла.

Не могли остановить прогресс и различные испытания и стихийные бедствия, которым Нью-Йорк подвергался в первой половине века. Вспомним о том, что в ходе англо-американской войны 1812–1814 годов Верхняя Нью-Йоркская бухта была заблокирована британскими кораблями. Однако в самом городе никаких разрушений не было, в отличие, например, от Вашингтона, большую часть которого в августе 1814 года захватил и сжег английский десант.

А вот Норфолкско-Лонг-Айлендский ураган 3 сентября 1821 года вызвал такой шторм, что окрестные воды затопили все улицы города к югу от Канал-стрит. К счастью, по тем или иным причинам было зафиксировано совсем немного смертей. Зато произошел оползень в районе бухты Джамайка. Этот ураган – единственный в истории, который нанес прямой удар по региону современного Нью-Йорка.

16 декабря 1835 года в городе вспыхнул Великий нью-йоркский пожар. Дул сильный ветер, из-за чего пламя быстро распространялось.

Пожарные сперва были бессильны, поскольку при температуре существенно ниже нуля замерзала вода в пожарных трубах и помпах. Жители сначала переносили товары и вещи в церкви, надеясь, что они не подвластны огню, однако он был такой мощный, что вспыхнуло и несколько церквей. В конце концов, чтобы остановить распространение огня, спасатели вынуждены были взрывать здания, находившиеся на его пути. Пожаром была уничтожена большая часть города к югу от все той же улицы Канал-стрит.

Отметим еще одну особенность этапа. В 1820-е – первую половину 1840-х годов, когда бурно росли промышленность, торговля и банковский сектор Нью-Йорка, город одновременно достиг пика этносоциальной однородности. Нет, конечно, его жители не утратили вдруг по какому-то волшебству свои давние английские, голландские, французские, африканские и т. п. корни. Однако до 95 % их были рождены в Америке и с детства ощущали себя гражданами США! К тому же огромным было преобладание протестантов – представителей среднего класса. И в массе своей биржевые брокеры, банковские служащие, ремесленники, мастеровые, купцы, лавочники, моряки, грузчики, хорошо (по тогдашним меркам) оплачиваемые рабочие испытывали тягу к гражданственности. Они добровольно обеспечивали противопожарную безопасность, осуществляли охрану правопорядка, выполняли другие задачи в сфере общественного самоуправления.

Однако ситуация резко изменилась в конце 1840-х годов. Если социальные характеристики немцев, массово эмигрировавших в город после поражения революции 1848 года, были сходны с характеристиками ньюйоркцев, то нахлынувшие сюда в результате «картофельного голода» на родине ирландцы в этом плане существенно отличались. Вчерашние крестьяне в массе своей были неграмотными, не имели никакой профессиональной квалификации и исповедовали католицизм. Уже к 1850 году ирландцы составляли четверть населения города! И прежний жизненный уклад Нью-Йорка рухнул в результате разразившегося «социального землетрясения».

Нью-йоркское сообщество попыталось оперативно отреагировать на изменения. Был создан полицейский департамент города Нью-Йорка, резко расширилась сеть государственных школ. Однако этого оказалось недостаточно. Главная проблема заключалась в том, что кануло в небытие сообщество единомышленников. Город стал ареной длительного, острого, хотя и скрытого, гражданского конфликта. «Коренные» ньюйоркцы создавали неформальные сети организаций с целью самозащиты; в ответ ирландцы, чтобы защититься, формировали свои банды. К тому же в дело вмешалась грязная политика. Рост преступности подпитывала борьба этнических группировок за «хлебные» должности в органах местного самоуправления, за контроль над муниципальными департаментами (включая полицейский) и процессом использования выделяемых им средств.

С конца XVIII века в Нью-Йорке постепенно набирала силу группировка «Таммани холл», превращенная в свою «политическую машину» Демократической партией США, которая оформилась в 1828 году. В то время она представляла интересы рабовладельцев-плантаторов Юга и связанной с ними части торгово-банковских кругов страны.

Город Нью-Йорк и пролив Ист-Ривер в 1848 году

С конца 1840-х годов «Таммани холл» сделал ставку на поддержку со стороны ирландских иммигрантов и во многом благодаря этой поддержке в 1854 году выиграл выборы мэра. В следующем, 1855 году Фернандо Вуд стал первым мэром Нью-Йорка от «Таммани холла». Этап господства этой организации в политической жизни города продлился вплоть до Великой депрессии 1929–1933 годов.

Весьма неприглядную роль часть нью-йоркской верхушки играла во время Гражданской войны. Кстати, как раз накануне ее, в 1861 году, мэр Вуд предложил осуществить сецессию (отделение) Нью-Йорка от США и образовать нейтральный суверенный город-государство, с тем чтобы избежать военных неприятностей. Однако нью-йоркская общественность отвергла это предложение, несмотря на поддержку его со стороны «змей-медянок» (такое прозвище получили сторонники плантаторского Юга, проживавшие в штатах Севера).

Вообще, Нью-Йорк, который был издавна связан с Югом экспортом хлопка, работорговлей, финансовыми операциями, являлся главным оплотом «змей-медянок». Уже после раскола город снабжал Юг оружием, а часть его «элиты» продолжала вынашивать планы отделения Нью-Йорка от Союза.

Летом 1863 года, в разгар решающей Геттисбергской битвы, «змеи-медянки» спровоцировали в городах Севера ряд мятежей против набора в армию, сыграв на том, что по закону о наборе состоятельные граждане имели возможность откупиться от солдатчины, заплатив 300 долларов (очень большие по тем временам деньги). Самый крупный из подобных мятежей – так называемые «призывные бунты» – разворачивался в Нью-Йорке в течение пяти дней, начиная с 13 июля 1863 года. «Медянкам» удалось повести за собой ирландских бедняков и натравить их на чернокожих жителей.

Вид Нью-Йорка с высоты птичьего полета в 1865 году

Вид на улицу Уолл-стрит от угла с Брод-стрит (1867). Слева – колонны здания таможенного управления США (сейчас Национальный мемориал «Федеральный холл»)

Эти события оцениваются как самое худшее проявление гражданского неповиновения за всю историю США. А в 1865 году, сразу после окончания войны, Нью-Йорк вместе со всей страной был потрясен убийством и похоронами президента Авраама Линкольна…