А потом сразу наступит лето. В мае жарко. Многие девочки отрезают рукава у старой формы. Не жалко: на локтях материя протирается, а за лето все вырастают и надо покупать новую. Века никогда не разрешает резать рукава. Потому что они крепкие. Их защитили сатиновые нарукавники. Как будто. Приходится хитрить. Возвращаться домой в уродских нарукавниках, словно они не лежали весь день в портфеле, скатанные в комочек.

Тело майского жука покрыто хитиновым покровом. Везет! У него-то ничего не протирается… Скорей бы закончилась школа. Летом приедет мама и заберет их с Валеркой на Сахалин. А на Сахалине майские жуки есть? Вряд ли. Там вьюги и бураны.

Уже вечер. Майский жук в голову не лезет. За черными окнами идет снег. Снежинки мягко шуршат по стеклу, просятся в дом погреться. Дома тепло. Печку не топят, потому что рабочие всю осень громыхали и таскали грязь. Ставили чугунные батареи. Удобно. Дрова не покупать, пильщиков не искать, по холоду в сарай не бегать. Но грустно, что нет больше веселых язычков пламени в гудящей печке. Зато оранжевый шелковый абажур с кистями — как майское солнце. Яркий и немножко греет. Освещает страницу учебника. На рисунке — кровеносная система жука. Она незамкнутая. Бедный жук!

Все заняты делом. Бабушка Лиза довязывает скатерть. Рисунок похож на жуков. Они выползают из-под порхающего крючка и немедленно обвязываются резным кружочком. Чтобы не улетели. До мая еще далеко.

Бабушка Века штопает чулки. Сдвигает очки на нос, щурится. Чулочная пятка туго натянута на деревянный грибочек. Иголка ныряет в дыркины края, продевает нитку. Крепко, а то расползется. Нина тоже штопать умеет. Надо дырку плотно закрыть параллельно уложенными нитками. Потом переплести их поперек через одну. В шахматном порядке. Как лукошко. Только у Веки гораздо аккуратнее получается. Штопка почти не видна.

Лена вышивает крестиком даму и кавалера. Дама в шляпке с цветами. Лицо вышло обиженное. Лена нитки сильно стянула. Получилось, что дама на кавалера дуется. Может, он тоже сердитым окажется? Пока неизвестно. У него головы еще нет. Вышивать — легко. По картинке-то всякий сможет. Хотя пяльцы иногда подводят. Одно кольцо из другого выпадает. Но Лена крепко держит.

Голда просто так сидит на своем любимом стуле у двери. Как всегда, зашла на минуточку. А когда человек заходит на минуточку, он с собой рукоделие не берет.

Нервная система жука образована брюшной цепочкой… Вот. У некоторых мозги в животе. Им уроки учить не надо. Летай себе, цветочки нюхай. Тут еще Валерик мешает сосредоточиться. Сидит за столом напротив и звонко читает:

— Завтра думаю жаркое поставить, — говорит Лена. — А на первое не знаю. Может, суп с клецками?

— Я вчера варила, — сообщает бабушка Века. — Поели…

Что такое «наткалая»?

— Это два слова. «Наткала» и «я», — откликается Нина.

— А что такое «наткала»? — не унимается Валерик. — Как его натыкают, это полотно? Шпалами?

— Да это же не железная дорога, балда! Материя такая. Из нее скатерти шьют. Читай!

Валерик вздыхает и послушно бормочет:

А как богатырей родют? — заинтересовался Валерик.

— Это сказка! — строго сказала Нина. — Не задавай глупых вопросов.

— А кабы ты была царица, чего бы делала? — спросил Валерик и сам ответил: — Облопалась мороженым, там всякими пирожными, конфетами.

Нина снисходительно посмотрела на брата. Мал еще. Как будто дело в конфетах. Конфет она и так купит, когда вырастет. Если не варить скучные супы, не жарить никому не нужные котлеты, тогда денег хватит точно. Для этого совершенно не обязательно быть царицей.

— Если б я был царь, то купил велосипед, — напомнил Валерик на всякий случай.

Могут забыть, хотя обещали. Летом. А на самом деле он не такой дурак, чтобы ограничиться велосипедом. У него были бы танки, самолеты, пушки. И ружье! А бабушкам он бы устроил счастливую жизнь. Только неизвестно, что им надо.

— А ты, ба? Если б ты была царица?

— Купила бы тебе три велосипеда, чтобы ты уже отстал, — засмеялась бабушка Лиза.

Зачем оно ей надо, быть царицей? И так все есть. Двух пенсий хватает. Если тщательно распределить. Правда, возникают непредвиденные расходы. На детях все горит, только успевай латки ставить. С другой стороны, никто не голодает. Не то что после войны. Но и тогда выкручивались. Иногда приходилось продавать память. Золотые украшения. Те, что папа делал своими руками еще до революции, когда работал на ювелирной фабрике Маршака. Века трусиха. Дрожала, но ходила к знакомому старичку ювелиру, папиному сослуживцу. Приносила деньги, и можно было жить дальше. Если б я была царица, выкупила бы цепочку, серьги и кольцо с сапфирами. Те, что мама носила… А еще вернула бы зятя с Сахалина. Пусть в Киеве служит. Нечего им там делать, на краю земли. Еще и детей с собой тащить собрались…

— А ты, ба? — не унимался Валерик.

— Ай, отстань! — Бабушка Века сосредоточенно вдевала нитку в иголку, щурилась.

Царица! Что за глупости? Хотя можно было бы посылать кого-нибудь за продуктами. Со списком. Тяжело тащить полные кошелки на Боричев Ток. Но лучше не рисковать. Мясо надо самой выбирать, а то принесут одни жилы. И рыба годится не всякая. Могут обмануть. Скажут, что утром поймали, а сами три дня в холодильнике гноили. Творог опять же не всякий подходит. Тот, что рассыпается, суховат. Лучше найти помягче. А сметана! Сметану вообще никому доверить нельзя. Так что никакого смысла быть царицей. И все-таки… Хорошо бы не выгадывать каждую копейку. Не высчитывать, не прикидывать, хватит ли до пятого числа, когда почтальонша принесет пенсию. И можно будет покутить! Вызвать такси и поехать с сестрой в оперу. Интересно, там еще дают «Евгения Онегина»? В последний раз слушали в пятьдесят седьмом, кажется. А детей с Леной оставить. Только надо платья в химчистку сдать. У Лизы бордовое приличное, а у нее — синее. Не забыть воротнички кружевные пришить…

— Лен, а ты? — спросила Нина.

— Понятия не имею. А! Надо поставить в кухне ванну и лежать каждый день.

— И все бы ходили и об тебя спотыкались. И к плите не подойдешь. — Века развеяла в дым ее мечты.

— Ну не знаю… Кому надо быть царицей, если от этого никакого толку? Можно хотя бы пошить Алику новый костюм?

— Можно! — великодушно разрешила Века. — Только выбери хороший бостон.

Тогда уж лучше два костюма. Один — про запас. Вдруг настанут тяжелые времена. Вот именно. Царица может себе позволить иметь запасы. Соль, сахар, мука, греча… Нет! Если б я была царица, поехала бы в санаторий. В Пущу-Водицу. Там сосны и воздух…

— А я бы не учила майского жука. Ни за что! Мне бы и так пятерки ставили. Разве можно царицам двойки лепить? — притворно вздохнула Нина.

Чтобы ее пожалели за то, что целый вечер сидит над учебником. От жука остались еще пищеварительная система и размножение. Выучить можно. Лишь бы не спросили. Мальчишки снова хихикать будут.

Но если б ей такое счастье привалило, она бы велела выстроить дворец. И в нем бы жили мама с папой, бабушки, Лена, Голда, Фира, Оля с семейством, Лубаны. Еще дедушка Рафаил с Розой Эммануиловной. Тети Мира и Тамара. Дзюбик пусть тоже живет. С ним не соскучишься. Все девочки из класса, особенно Наташа Гейсман. Аркаша, хоть с ним не разрешают дружить. Рива Соломоновна тоже пусть будет. А Марксину не пускать! Так страже и приказать: не пускать Марксину ни за какие коврижки!