В это время советская практика конвейерного дознания и запущенное пропагандистское клише продолжали действовать завораживающе. От созданного в 1947 году ЦРУ потребовали решительных мер. Начались лихорадочные поиски в области управления поведением. С американским размахом были задействованы все трофейные германские и японские наработки. При этом, несомненно, использовались захваченные специалисты-фармакологи из Германии и Японии.

В результате появились программы специсследований под названием «Блю-бэрд» (1950) и «Артишок» (1951). Программа «МК-Ультра» (1953) заслуживает особого внимания. Она осуществлялась 25 лет и стоила 25 млн. долларов. Суть проекта заключалась в следующем: «Разрушение поведенческих стереотипов пациента путем неоднократного применения сильного электрошока (так называемое депрограммирование) на протяжении 6 — 7 дней, затем сенсорная изоляция пациента с последующим продолжительным (7 — 10 суток) периодом сна. Эта технология предполагала применение сильнодействующих лекарственных препаратов и наркотиков, которые уже в тот период считались самыми перспективными средствами».

По результатам этих исследований в 1956 году американцами была разработана так называемая техника «психического вождения» объекта. Суть ее заключалась в том, что пациента заставляли слушать магнитофонные записи определенного текста, зачитываемого им самим — так называемое «аутопсихическое вождение», и другими людьми — так называемое «гетеропсихическое вождение». С помощью такого принудительного аутотренинга и создавались условия для преодоления психических средств защиты человека, и осуществлялось так называемое «активное внедрение». При этом для того, чтобы обойти психологическую защиту, применялись растормаживающие препараты и наркотики, вплоть до ЛСД.

Если пациент и после этого продолжал сопротивляться, к лечению добавляли в различных комбинациях интенсивный курс электрошока, инсулиновую кому, вызываемую внутривенной инъекцией инсулина, и продолжительный наркотический сон. При этом человек погружался в сон на более чем 20 часов в день. 3 раза его будили для принятия пищи, а перед каждой едой вводили инсулин. По технологии это должно было продолжаться 10 дней. Затем осуществлялось собственно депрограммирование с помощью многократного электрошока. В результате объект отправлялся в состояние «вне времени и пространства», аналогичное тому, чего достигают с помощью специальных ритуалов неорелигии кришнаитов.

Таким образом, «психическое вождение» осуществлялось на трех стадиях. На первой происходила потеря памяти, но при этом пациент еще осознавал, кто он и где находится. На второй — пациент терял представление пространства и времени, но отдавал себе отчет в происшедших с ним изменениях и поэтому впадал в сильнейшее беспокойство. На третьей стадии пациент мог забыть иностранный язык и утратить всякое представление о своем материальном положении. Иногда он оказывался не в состоянии ходить без посторонней помощи, самостоятельно есть. Его ответы на вопросы становились не связанными с воспоминанием прошлого и ожиданием будущего. Он полностью освобождался от всех тревог, сохраняя при этом постоянное состояние мягкой эйфории. В результате пациент начинал жить на очень ограниченном отрезке пространства и времени.

В 1977 году было объявлено о том, что «Программа "МК-Ультра" не дала никаких результатов, представляющих ценность для ЦРУ, в связи с чем, дальнейшие опыты были запрещены». Однако, по имеющимся данным, стоимость «закрытой» программы в конце 80-х годов возросла на 6 млн. долларов. Во всяком случае, из практики разведок известно, что, когда интересующая тема исчезает со страниц специальных изданий, это означает ее переход в стадию секретных спецразработок.

О структурах советских спецслужб, занимавшихся аналогичными разработками, известно чрезвычайно мало.

Фармакологи печально известной лаборатории Майрановского в составе 4-го спецотдела НКВД до войны больше интересовались токсическими веществами, а не наркотиками. После войны в структуре оперативно-технической службы НКВД-КГБ эта лаборатория получила 12-й порядковый номер. Можно предположить, что одна из 11 оставшихся лабораторий НКВД на базе трофейных разработок занималась и этой проблемой стимуляторов и психотропных веществ. Во всяком случае, трофейные разработки по данной тематике в HКВД имелись.

Говоря о конкретных сферах применения спецслужбами наркотических средств и психотропных веществ, можно говорить о военной, политической, оперативной и криминальной.

В военной сфере применение наркотических и психотропных веществ наибольший удельный вес падает на использование психоделического оружия, так называемого военного наркотика. Этот вид современного оружия представляет собой взрывное устройство, начиненное сильнодействующим наркотическим средством, способным привести в бессмысленное состояние население города или личный состав войсковых подразделений. Когда американцы в 1980 г. планировали освобождение заложников, захваченных исламистами в посольстве США в Тегеране, в Пентагоне и ЦРУ под руководством Бжезинского была разработана уникальная диверсионная операция.

Согласно плану в операции должны были быть задействованы две группы численностью 160 боевиков. В состав одной из групп, которая должна была штурмовать посольство, были включены два американских специалиста, замаскированных под операторов телевидения. Первый «техник» был специалистом по акциям радиоэлектронного подавления. Второй «техник» был «психофармацевтом». В его задание входило обеспечение эффективного применения быстродействующих психотропных средств (психоделического оружия) для выведения из строя как студентов, несущих охрану заложников, так и любых других сил, которые могли подоспеть им на помощь; На этого специалиста делалась большая ставка. Этот факт свидетельствует о том, что уже в 1980 году американский спецназ имел на вооружении психоделическое оружие. Провал операции так и не позволил нам узнать результаты применения этого современного вида оружия в боевых условиях.

На втором месте по значению в спецслужбах стоит использование наркотических средств при подготовке боевиков к спецоперациям. Выше мы уже говорили о наркотиках амфетаминовой группы и о том, что такие средства можно использовать в качестве допинга боевиков при проведении тайных операций. Еще до войны немцами на базе препарата бензедрин был разработан стимулятор фенамин, который с успехом применялся спецподразделениями германской армии. В частности, им активно пользовались диверсанты Скорцени. После приема фенамина бойцы спецподразделения могли совершить с полной выкладкой марш-бросок на 50 км, после этого вступить в бой и вновь, не чувствуя усталости, уйти на маршрут. Это был препарат, практически мобилизующий, как минимум, двухдневный запас физических сил для расходования их на более коротком отрезке времени. Правда, затем субъекту было необходимо адекватное по времени восстановление организма, в процессе которого наступал глубокий сон продолжительностью до 48 часов.

Можно с уверенностью утверждать, что применение подобных технологий для подготовки спецконтингентов у большинства участвующих развивает навыки проявления таких резервных способностей, как невосприимчивость к боли, высокой температуре, дает возможность ослабления действия наркотиков, повышения выносливости, скорости реакции и т.п. Другими словами, прикладное значение спецпрепаратов для военных целей общепризнано. Но известно также и то, что последствия и побочные эффекты от применения таких средств представляют опасность для человеческого организма.

Именно поэтому проблема использования наркотиков спецслужбами очень часто привлекала внимание западной прессы в 70 —80-е годы. Происходило это в связи с утечками информации о том, что у участников экспериментов появлялись необратимые изменения психики и психофизиологического состояния. Происходило резкое ухудшение общего самочувствия, падение скорости реакции, рост влияния на организм спиртного и т.п. Ввиду отсутствия ясного понимания механизмов специального биологического воздействия, вопросы защиты от подобных воздействий до настоящего времени остаются нерешенными.