Я похолодел. Увидел, как… на экране внезапно расцвело уже знакомое перекрестие прицела в ярко-оранжевом треугольнике!

— Отставить, — выдохнул, вскакивая с трона. Оранжевый треугольник мягко, неотвратимо скользнул по экрану и — лег Старцеву прямо на высокий наморщенный лоб.

— Отставить!!! — Я взревел и запустил бутылкой в экран. Бутылка ударила в мягкий стеклопластик (по изображению кольцами разбежалась легкая рябь) и беззвучно отлетела в дальний угол зала, утонула в пушистом ковре.

А на экране в это время просияла отчетливая надпись:

— Семаргл не слышит твоих приказов, повелитель, — быстро прошептал Би-Джей. — Берубой — живой человек и действует самовольно.

— Что? — простонал я. — Как самовольно? Эта плазменная гнида вздумала прикончить моего друга Алексиса Старцева?! И я буду с этим мириться? Вы что, артишоков пережрали, болваны? Забыли, кто во дворце хозяин?

— Так. Баста, карапузики. Беру управление на себя, — прохрипел я и вдохнул любекса. Усилием воли остановил картинку на экране. Взглядом провел понизу тонкую красную черту. Под чертой быстренько загорелись веселые жирные надписи, хорошо знакомые любому поклоннику компьютерных игр в жанре 3D-action:

Рядом с надписями возник шаржированный портрет Берубоя, дико-затравленно вращающего нарисованными очами. Очень похож: даже серьга в ухе поблескивает. Так-то лучше. Совсем как в компьютерной игре «Квака». Ты теперь никакой не самовольный семаргл, а всего лишь — виртуальная марионетка, тупой персонаж компьютерной игры. Сейчас я поведу джойстиком — и ты послушно выполнишь приказ…

Вцепившись пальцами в огненный самоцвет на волшебном перстне полызмея, я осторожно повернул камень… Бережно, как прозрачное плазменное яйцо неведомой птицы, вынул его из золотого гнезда. И аккуратно вставил в рукоятку джойстика. Придавил пальцем, утапливая огненный бриллиант в потеплевший пластик.

покорно пискнув, мигнул желтый транспарант внизу экрана.

— Слушать меня, «Стелc-1», — прохрипел я, властно накладывая повлажневшие пальцы на черную джойстиковую рукоять. — Слушать и запоминать! Сохранение жизни объекта «Князь» критически необходимо для успешного завершения операции. Рекомендуемый алгоритм поведения: во-первых… э-э… улыбнуться. Во-вторых: свести конфликт к шутке. В-третьих: дружелюбно разъяснить свои намерения. Выполняйте, полковник.

— «Не волнуйся, княже Лисей». — Судя по голосу, семаргл улыбнулся. — «Я… до ветру хотел сходить! Ха-ха. А коли по совести сказать — погляди: вон там, видишь? Неведомый дозорный на дерево взлез. Ежли хочешь — айда вдвоем. Поглядим на него».

Старцев покосился на деревья, торчавшие вдали. Точно: к одному из них привязана лошадь. Пригибаясь к земле, первым бросился вперед. Эй-эй, дружок, осторожнее! Я поспешно двинул джойстиком — повинуясь приказу, семаргл стронулся с места. Тяжело, будто звездный истребитель, двинулся вслед за Алексисом. Цветная картинка на экране плавно поплыла на меня, медленно укрупняясь.

Лошадь Травеня, привязанная к дереву, недовольно всхрапнула… Видимо, этот храп и разбудил наблюдателя, засевшего в ветвях. Жаль… я никак не успевал на помощь Старцеву — тот подбежал к дереву на несколько секунд раньше. Мой семаргл уже не смог прикрыть князя Лисея, когда сверху, из сплошной зелени ветвей, проснувшийся недобрый Травень метнул в него толстую острую сулицу.

К счастью, Алексис успел нервно дернуться вбок — черная зазубренная молния врубилась в землю совсем рядом. Заметно вздрогнув от испуга, мой друг Старцев рывком вскинул арбалет… и опять опоздал. Травень попросту спрыгнул вниз — тучей гремящего кольчужного железа обрушился на бедного Алексиса. Разумеется, мой бедный друг упал — как я уже говорил, на нем вовсе не было доспеха.

Травень оказался бодрым молодым человеком с очень синими глазами и очень тренированным телом. Он выпрыгнул из травы мне навстречу — и как-то сразу, не здороваясь, махнул топором. Причем махнул от души. С непривычки я не успел среагировать. Топор со всей дури жестоко громыхнул в левое плечо семаргла — на мгновение экран заволокло быстрым облаком искристого дыма: это разлетелись осколки мелоцементной брони. Камера дернулась, внизу экрана издевательски замигало:

Я быстро крутанул джойстиком: семаргл подпрыгнул и довольно ловко ушел от очередного удара. Но Травень не унимался: вертя секирой в воздухе, бросился в погоню. Ах, каналья! Этот джойстик такой тугой и непослушный: мой семаргл не успел отпрянуть и снова получил топором — на этот раз в голову.

Обстановка накаляется, осознал я, когда мой семаргл кубарем покатился в пыльную траву. Пора защищаться. Только как? Не могу же я применить убойную полызмейку против парня, который работает на моего лучшего друга Бисера? Придется, видать, использовать более гуманные инструменты — к примеру, зажим «Охотничий».

Поспешно щелкая кнопками, я закрепил складную рогатину в свободной левой турели семаргла. Резко развернул семаргла боком — и нажал «Engage»: древко рогатины телескопически выстрелило в Травеня. Фантастика! Этот дружинник — настоящий спортсмен! Зажим «Охотничий» жадно рванулся вперед, хищно подрагивая в полете острыми «рогами», и уже почти настиг плотную тушу противника, норовя ткнуть под ребра и прижать к древесному стволу… Но противник вдруг зыркнул глазом, изогнулся и — блеснув на солнце кольчугой, выполнил красивое сальто назад! Гуттаперчевый мальчик… format тебя через коромысло. Выскочил из поля зрения. Куда подевался?

Я скрипнул зубами и судорожно закрутил джойстиком — семаргл вязко дернулся, пробуксовывая в траве и грузно проворачиваясь вокруг своей оси… Так, быстрее, быстрее — вот проплыло по экрану дерево с привязанной лошадью, тело распластанного в траве Старцева… Ой! Тварь… невесть откуда спрыгнул на меня и — ужас. Два чудовищных удара топором в корпус. Кажется, мой семарглик сейчас помрет…

Я все понял. Травень не шутит. Он решил нас прикончить. Широкий черно-серебристый топор с блескучей полоской наточенного лезвия снова взмыл над моей головой — это будет добивающий удар. Ну что ж… прощай. Ты надоел мне, энергичный ловкий Травень. Недобро ощерившись, я поймал его в оранжевый треугольник прицела и нервно вдавил «Engage».

Полызмейка жахнула бесшумно, но беспощадно. Травень успел отдернуть белобрысую голову: желтый луч плазменного аннигилятора врубился прямо в лезвие топора, мгновенно облил его жгучим пламенем и — превратил в облачко сажи. Топор сгорел целиком, облачко развеялось. А Травень выжил. Всплеснув обожженными конечностями в дочерна обугленных кольчужных рукавах, отлетел куда-то назад, за пределы экрана. Я быстро толкнул рукоять джойстика: полуживой израненный семаргл послушно прыгнул следом за недобитым супостатом. Ага! Вот он, злодей, катается по траве. Два коротких удара свободным кулаком левой руки — прямо в голубоглазую рожу. И еще разок — по темени (казенной частью тяжкой полызмейки). Да-да, вот так. Травень затих с удивленным окровавленным лицом. Отдохни чуток.

Я перевел дух. Расслабил сцепленные на джойстике пальцы, вытер повлажневшую ладонь о бархатный халат. Глупо получается. Кажется, я только что прибил дозорного из банды Бисера. Как теперь Бисер узнает о начале битвы за лодьи?

Сбоку экрана в траве что-то шевельнулось. Ура! Хоть Старцев очнулся — и то хорошо. Я приблизил семаргла: вгляделся в измученные аристократические черты моего московского друга. Запыленное лицо Старцева поморщилось; дрогнули густые ресницы. Он открыл глаза и спокойно посмотрел в камеру. Нащупал рукой серебряный рожок на перевязи, подобрал валявшийся в пыли арбалет. Удивленно покосился на поверженного Травеня.