— Валия стелет постель, — сообщил он через некоторое время. — Ешка в одних плавках сидит у стола и дремлет. Кажется, сегодня ночью он уже никуда не пойдет.

Старый капитан был мрачен, как грозовая туча.

— Это что еще за полуночные шатания? — спросил он. — Ты где это ходишь?

— По улице, вместе с Арамисом, то есть Юрисом из соседнего дома, — Уно говорил истинную правду.

— А вчера вечером? — продолжал расспрашивать капитан.

— У адвентистов, на улице Приежу. Там здорово весело, — засмеялся Уно. — Поют всякую галиматью.

У старого капитана опустились руки. Выходит, Паулина говорим правду.

— Запомни раз и навсегда, — строго сказал дедушка, — чтобы ноги твоей больше не было в этом доме. И у этой старой лицемерки Пурвинь тоже. Ясно?

Таким сердитым Уно видел своего дедушку впервые.

— Вот этого я тебе не могу обещать, по крайней мере, пока, — ответил Уно и обнял дедушку за шею. — И не ругайся, старый капитан, я не собираюсь вступать в секту и верить всякой чепухе о царствии небесном. Честное пионерское! Потерпи немного, и я тебе все расскажу.

— Ничего не понимаю, — покачал головой старый капитан и тяжело вздохнул. А когда Уно уснул, он сел за стол и долго писал письмо. На следующее утро он сам пошел на почту и попросил авиаконверт.

Глава 10. Тайна коричневого чемодана

В понедельник вечером мушкетеры и Уно встретились у Атоса.

— В 11.04 к Вилцанам явился бородатый с тяжелым чемоданом в руках. Он два раза перекладывал чемодан из одной руки в другую и после этого вошел в дом. Видно, чемодан был тяжелым, так? — сообщил Атос, заглянув в блокнот.

— В 11.57 бородатый вышел из дому. Под мышкой у него была небольшая белая папка. В 12.23 Вилцан со своей книжной тележкой отправился в город. Магдалена вместе с матерью все время работала в саду.

— Да, тяжело живется этой малышке, — вздохнул Арамис, — как Золушке у мачехи.

— Ты недалек от истины, — засмеялся Атос. — Я вчера слышал, как мама говорила отцу, что Вилцаны взяли себе из детского дома не дочь, а прислугу. «Надо, вероятно, сообщить куда следует», — предложила она. «Какое твое дело, — ответил отец, — пусть они сами разбираются. А работа еще никому не вредила».

— Так, выходит, Магдалена неродная дочь Вилцанам?

— Ну да, — подтвердил Атос.

— Бедняга ничего об этом и не знает. Может быть, рассказать ей? — вслух размышлял Уно.

— Лучше пока не надо, подождем, — решили остальные.

— Ну, слушайте дальше. В 17.38 Вилцан притащился домой. Потом он возился в теплице. В 18.31 к калитке подошла женщина, одетая в черное, с минуту пошепталась о чем-то с Вилцаном и пошла дальше. Всех чужих посетителей я сфотографировал, — добавил Атос.

Уно и Арамис рассказали о своих приключениях. Уно наблюдал за домом Валии с семи до десяти, потом пришел Арамис. В 10.17 Ешка вышел из дверей дома, широко зевнул и зашагал в сторону «Жирного кита» завтракать. Там он выпил две кружки пива, передал Ингриде привет от Валии и пожаловался, что страшно трещит голова. Потом он вернулся в тот же дом, где ночевал, и через некоторое время появился оттуда с коричневым чемоданом в руках.

— А к Вилцану он заходил или нет? — спросил Атос.

— Да. — Арамис ответил утвердительно. — Я спрятался за твоей калиткой, чтобы он меня не заметил.

— Ну а дальше что? — Портос сгорал от нетерпения.

— После этого Ешка сел в четвертый трамвай и поехал в центр. Я следом, — продолжал Арамис. — На улице Судмалиса он вышел, я за ним. Он завернул в кафе «Золотая лилия», и я туда же. Ешка заказал у стойки коктейль…

— Ты тоже, — засмеялся Атос.

— Имей совесть! — Арамис вспылил. — Я, правда, немного боялся, что меня могут выгнать, поэтому заказал мороженое и притворился, что читаю газету. А он тянет свой коктейль и о чем-то шепчется с буфетчиком, потом открыл папку и передал ему тонкую пачку. Наконец Ешка расплатился и направился к универмагу. Ну и тут я его потерял, — признался Арамис. — Сами знаете, какая там толчея.

— Ты сделал ошибку, — заметил Атос. — Нужно было тут же ехать к Валии и понаблюдать за ее домом. По крайней мере мы бы знали, когда этот фрукт туда вернется.

— А я навел справки о Валии, — рассказал Портос. — Она, оказывается, уволена с работы за недостачу. Правда, Валия ее покрыла, поэтому до суда дело не дошло. Теперь она нигде не работает, к ней часто заходят всякие сомнительные личности и устраивают пьянки. Это все.

— Да, нам попался крепкий орешек, — сказал Арамис. — Может быть, все же сообщить дружинникам или в милицию?

— Ты с ума сошел! — запротестовали остальные.

— Вот только не допустили ли мы какой-нибудь ошибки? — размышлял Уно. — Надо подумать, как бы в таком положении действовал Шерлок Холмс?

— По крайней мере, он бы констатировал состояние дел и нарисовал бы схему событий по их последовательности, — сказал Атос и достал из письменного стола белый лист бумаги. — Совершенно ясно, что мы имеем дело с целой бандой спекулянтов, — продолжал он. — Нам необходимо ее раскрыть. Назовем это «Операция X». Во главе банды стоит «шеф». — Атос начертил карандашом кружок и написал в середину «шеф». — Кто он такой, мы пока не знаем, а поэтому поставим пока рядом знак вопроса. Связисты шефа — Вилцан и Ешка. — Чуть пониже Атос нарисовал два кружочка поменьше. — От Ешки следы ведут дальше к Черному Джо и на пароход «Скумбрия», — Атос нарисовал стрелу и на конце ее маленький пароходик.

— Ты забыл буфетчика из «Золотой лилии», — напомнил Арамис.

— И Валию, — добавил Портос.

— Правильно, — Атос начертил еще две стрелы и кружки, куда вписал «Валия» и «буфетчик».

— Теперь возьмем Вилцана. Прежде всего этот святоша сотрудничает с Ешкой. Кроме того, со многими братьями и сестрами, которым после службы выдает какие-то таинственные сверточки. Что мы еще о нем знаем? То, что у него хранится коричневый чемодан. А вот что в нем?

— Это я попробую узнать, — заявил Уно.

— Арамис пусть понаблюдает за Ешкой, — распределял обязанности Атос.

— Я возьму рисовальные принадлежности и буду изображать художника, — вдруг пришло в голову Арамису. — Иначе просто неудобно всюду за ним слоняться, еще подумает невесть что.

— Завтра вечером встречаемся у меня, — напомнил Атос.

На следующее утро моросил мелкий дождичек.

— По крайней мере, не надо будет поливать сад, — радовался Уно.

Около десяти, надев пестренькое ситцевое платьице и накинув на плечи нейлоновый плащик, Уно направился к Магдалене. Калитка по обыкновению была заперта. Уно взобрался на перекладину, просунул руку в щель и ловко отодвинул задвижку. Во дворе никого не было. Двери дома были заперты.

— Алло! Здесь есть кто-нибудь? — громко спросил Уно.

— Иди сюда! — раздалось из сада. Магдалена старательно разрыхляла цветочные грядки.

— Что ты здесь делаешь в такую погоду? — изумился Уно, увидев свою приятельницу совершенно промокшей и продрогшей.

— Мама мне велела, иначе я не заслужу обеда, — объяснила малышка. — Сейчас я кончу и пойдем в комнату.

Магдалена привела подружку в комнату, служившую молельней. Сейчас длинные скамьи были сдвинуты к стене и поставлены одна на другую, а пол тщательно выметен. Коричневого чемодана, который принес Ешка, нигде не было.

— А что там, за дверью? — спросил Уно.

— Там живут отец с матерью, — объяснила Магдалена.

— Пойдем посмотрим! — не сдавался Уно.

— Нельзя! — Магдалена отрицательно покачала головой. — Отец рассердится.