— Я пошла — заикаясь, произнесла она
— Удачи
Парень подошел ближе, ожидая, что Челси выйдет и закроет дверь, но девушка резко обернулась, прижала его к себе и с горячим, очень частым дыханием попыталась его поцеловать, на что Джимми оттолкнул ее.
— Ты что делаешь?! — громко начал парень — Ты думаешь, по каждому твоему зову к тебе прибегут парни?! Нет! Убирайся отсюда вон!
— Ха — надменно засмеялась Челси, от нее несло алкоголем и сигаретами, поэтому Джимми стало еще противней.
Парень вытолкал ее за дверь, хоть та и кричала, что сама в силах уйти. Его качающийся силуэт прошел в комнату, по пути показывая средний палец каждому зеркалу в доме, словно говоря: «Я не желаю сегодня с вами общаться», обращаясь к внутренним демонам, как он их успел окрестить. Джимми включил музыку, взял в руку еще одну бутылку. Сердце успокоило ритм, вновь Саманта витала в голове, он медленно, но уверено, потушил тлеющую сигарету в пепельнице, отвел глаза к зеркалу, так же, как и утром произнес: «С днем рождения, Джимми». Затем снова стукнул горлом бутылки о зеркало и сел на диван. В уши вливались прекрасные мелодии, которые вновь вызывали все ту же грусть, сжимавшую его полумертвое сердце.
Утром голова Джимми раскалывалась, все болело, парень вяло лежал в кровати, едва думая, в коридоре кто-то ходил, видимо это была Кэтрин. Молодой человек медленно встал, в глазах все кружилось, летело, пол уходил из-под ног. Он взял пачку сигарет, и еле передвигая ногами, облокачиваясь на стены, побрел в сторону кухни.
— Как все прошло? — раздался женский голос
— Все нормально, Кэт — ответил Джимми — Только голова побаливает. Ну, ничего страшного, до магазина дойду, и все пройдет
— Тебе не обязательно идти в магазин — Кэтрин протянула парню две таблетки и стакан воды
— Спасибо. Тебе кто-нибудь говорил, что ты ангел?
— Нет
— Зря. Так оно и есть
— Спасибо, но все же, Челси еще спит? — поинтересовалась девушка
— Она еще вчера ушла. Вернее, я ее выгнал. Так что ночевал твой братик сегодня один — Джимми тяжело вздохнул
— А почему выгнал-то?
— Будет знать, как лезть ко мне с поцелуями
— Ты дурак? Неужели так переживаешь по Саманте? Надо двигаться дальше. Вроде, не глупый мальчик, а ведешь себя, как маленький. Пойми ты, не бывает этой чистой любви, у тебя еще будет много девушек — говорила Кэтрин
— Прекрати! Ты сама не знаешь, что несешь! Я свою любовь нашел и надеюсь, что она вернется. Если надо будет, то всю жизнь убью в ожидании. Ясно тебе?!
— Мне ясно лишь, что у меня брат без мозга живет! — громким тоном, продолжала Кэтрин — Сиди и жди! Делай, что хочешь!
— Да что тебе от меня нужно?! Это моя жизнь! А Саманту даже трогать не смей! Ты ничего не знаешь! — с этими словами, Джимми сильно ударил кулаком в стену и отправился в свою комнату, громко хлопнув дверью — Да пошли вы все!
Парень сел на кровать, тяжело дыша, закрыв глаза. И именно тогда, впервые, два образа столкнулись в его голове. Генри кричал, вдыхая все больше ненависти, кровь плыла перед глазами, он хотел, чтобы все сдохли, громко смеясь в голове Джимми, Парня трясло от этих мыслей и звонкого хохота. Сцены насилия, жестоких расправ поднимались с глубин мозга, все больше заполняя оболочку тела, Джимми взял бы нож, но противовес в лице Пьеро не давал ему натворить глупостей. Он выдавливал соленные слезы, создавая картины самоубийства. Словно кричал внутри головы: «Беги! Дальше! Где нас никто не побеспокоит!». Реки слез тянулись длинными линиями по щекам, падая на пол. Джимми уже не контролировал себя. В голове мелькали различные кадры. Вот он снова стоит в том придуманном пыльном баре, читая со сцены свои произведения, и все аплодируют, выкрикивая: «еще, еще», то уже мелькали какие-то расчлененные тела, разрезанные на ровные части, из которых сочилась бордово — алая кровь. Это непередаваемое чувство, словно война развернулась внутри, голова болела, тело дрожало, пытаясь хоть как-то придти в себя, Джимми твердил под нос: «успокойся, прошу», но разум не слушался. Это продолжалось около десяти, пятнадцати минут. Страх. Именно он овладел парнем. Вскоре, все затихло, Джимми сидел на кровати, боясь открыть глаза. «Вдруг они снова вернутся?» — думал про себя молодой человек. Вытирая рукавом кофты слезы, парень вновь схватил «Иллюзорий» и, с трепетом, начал записывать в него новые буквы.
«23 декабря 2011 год.
Здравствуй. Наверное, мои демоны все прекрасно понимают и видят, что именно я пишу в тебя, какими чувствами наделяю. Да и ты знаешь их лучше, чем я. Неужели, моя психика готова создать двоих людей и целый мир вокруг?! Все это выходит из-под контроля! Они приносят столько боли, и, кажется, что именно эти демоны создают мой мир! У меня нет сил, я забываю, как жить без них! К чему это все ведет?! Хотя бы ты не молчи! Скажи, прошу! Они сидят где-то в моей голове, выжидают момента и смеются над этими буквами. Ведь ты слишком слаб, чтобы противостоять им! Зачем я пишу эти строки?! Но, кто, как не ты, поймет и выслушает?!
Сестра кричит о том, чтобы я начал отношения. Челси — тварь! Я люблю одну, и, кажется, без нее вся реальность превращается в пропасть, в которую я, подобно тающим каплям льда, скатываюсь, чтобы засохнуть, испариться, не оставив и следа!
Перебирал, храня в руках, картины в своей голове
Я не хотел проблем…
Проблематичен мир, проблематична ты, проблематичен я!
Вопрос-пробел…
А как принять мне в душу яд? Пустить иголкой внутривенно.
Так много смерти средь детей, что нежно бросили со скал
Мое больное тело…
Твоей судьбы невидимый оскал…
Руками разрывал мне небо
.
Той красоты закат, закопан где-то в горизонте
Рисунок на полотнах…
Где Сальвадор Дали искал в дали глазами никотин,
Картины и часы…
Мольберты, краски и холсты, но пули также холосты!
Прости, невидимый мой мир…
Среди земли, больных, оставить все свое во сне,
Пока врачи анацефалов так нежно выпустят на свет
.
Погасли свечи…
Вечереет…
Желаю моей смерти две любви, опять до встречи,
Опять камин, летели листья на полотна, кружа в зиме,
А люди, как подопытные, себе подобных
Захоронят в своих мечтах, в чужой земле