Имынна спросила:

— Почему ты не оставила там мышей, пусть бы съела их старуха кала. Зачем выпустила?

А старуха кала вернулась домой с дровами. Стала мышей искать. А их уже нет. Только мертвую мышку нашла. Собралась было съесть ее, да раздумала. Схватила скелет человека, хотела сжечь. А он зубы скалит, насмехается. Швырнула его.

— Чего издеваешься? Зачем же тогда ты умер? — крикнула скелету.

А потом начала камень просверленный расспрашивать:

— Где же мыши? Может быть, ворон унес?

Отвечает камень:

— Нет, не он.

Опять говорит старуха кала:

— Однако куда же делись мыши-то? Наверное, это черный ворон Итчиманкай?

Опять камень отвечает:

— Да нет же!

— А, так, наверное, чернобурая лиса?

— Ака-а! — и прилип камень ко лбу180.

Отправилась старуха кала к лисе.

Сын лисы по имени Лымнойныткын был в это время на улице. Увидел старуху кала, говорит матери:

— Мама! Смотри-ка, тетушка идет!

Лиса сказала дочери Имынне:

— Когда придет старуха кала, скажи, что мать заболела. А теперь дай мне кору ольхи.

Имынна дала ей толченую кору ольхи. Лиса уселась на нее.

Подошла старуха кала. Радостно встретил ее сын лисы Лымнойныткын:

— Ака-а-а! Тетушка!

И тут же язык вместе с пальцами прикусил. Заплакал. Ушел домой.

Входит старуха кала. Радуется. Вдруг споткнулась о камень. Упала. Лиса смеется. Имынна сказала:

— Заходи, тетя, поешь!

Старуха кала вошла в ярангу. А лиса смеется:

— Иги! Иги! Иги! Заболела я. Не берет муж с собой, когда уезжает к огненным таннитам181.

Старуха кала спросила:

— Что же ты надо мной насмехаешься?

— Да нет, не насмехаюсь. Попросить тебя хочу. Помоги мне выздороветь.

Взяла ольховое крошево и сказала:

— Вот моя хворь. Отнеси на гору Олынайыткин. Но если близко рассыплешь, то умру.

Старуха кала сказала:

— Ладно уж, раз ты такая беспомощная.

Отправилась старуха кала. А лиса позвала дочь:

— Имынна! Где мой керкер?

Дочь спросила:

— Для чего тебе вдруг одежда понадобилась?

— Да пойду столкну старуху кала в пропасть.

А старуха кала тем временем пришла к скалистому обрыву. Подкралась к ней лиса и столкнула в пропасть. Поломала ноги старуха кала.

— Ака-а-а!

Засмеялась лиса и ушла.

Идет, идет, вдруг перед ней пролив. По проливу на льдинах гаги проплывают.

Лиса говорит им:

— Ыкы-ы, ыкы-ы, ыкы-ы! Опять мой дядя в белой камлейке на лодке катается. Дядя, возьми меня с собой.

Гаги говорят:

— Если по волне плыть, исчезнет лодка.

Лиса им отвечает:

— Какие плохие вы! Хорошо бы вам носы откусить!

А тут чайки проплывают. Опять радуется лиса:

— И тут мой дядя в белой камлейке. Прыгну я к нему на льдину.

Чайки отвечают:

— Что ж, прыгай.

Прыгнула лиса к большой чайке на льдину и уселась рядом.

Чайка сказала:

— Подожди. Давай я тебе крылья прилажу.

Действительно приладила ей крылья. Потом сказала:

— Ну, поедем. Только, когда солнце начнет всходить, не чихай. Упасть можно.

Стало солнце всходить. Чихнула лиса и упала в море.

— Ыка-а! Ыка-а!

Чайки смеются. А в море бревно проплывало. Вскарабкалась на него лиса. Прибило бревно к берегу. Сошла лиса на землю. Сказала себе: «Дай-ка я в канаве полежу!»

Однако глаза свои вытащила. Сказала:

— Вы, глаза, сторожите меня. Если кто покажется, будите меня.

А старуха кала выбралась из пропасти и пошла домой. Увидела по дороге спящую лису. А глаза лисы тоже ее увидели. Стали лису будить, а лиса не просыпается. Тут старуха кала придумала: наполнила один чиж водой и вылила на лису. Проснулась лиса, удивилась:

— Ака-а-а! Опять меня водой облили. Какие же вы непослушные, глаза! Ведь сказала: будите меня. Съем я вас!

И съела глаза. Пошла безглазая наугад. Нашла красные ягоды. Попробовала вместо глаз вставить. Краснеется земля, а ничего не видно. Не годятся. Съела. Нашла клюкву. Снова вставила. Тоже не годится. Съела. Затем нашла лед. Камнем разбила и две круглые льдинки в глазницы вставила. Вместо глаз. Обрадовалась.

— Ого, какие прозрачные! Хорошо видно.

Вот так и пошла. Пришла на стоянку, видит чей-то лук со стрелами. И еще видит: медведь спит. Выстрелила из лука прямо ему в ягодицу.

Проснулся медведь, воскликнул:

— Ики-и-и! Кто-то меня уколол.

Лиса сказала:

— Ох, ох! Зачем, племянничек, плачешь?

— Так ты ведь убиваешь меня!

— Да нет же, не я это. Вот так же твоего отца укололи, когда он в тундре был. А моя мать его вылечила. Давай-ка нагрею камешки!

Действительно, нагрела камни. Начала по одному давать.

Говорит:

— Бери в рот! Глотай!

Медведь отвечает:

— О-о-о! Вот уже поправляюсь.

Лиса рассказывает:

— Точно так моя мать твоего отца лечила и вылечила.

А у медведя все внутри кипит.

Лиса говорит ему:

— Подожди, снегу принесу, хорошо жажду утоляет.

Пошла на вершину сопки. Смотрит оттуда.

А медведь уж умирает. Очень сильно всю землю изрыл. Кричит:

— Где ты, лиса? Растопчу тебя!

Но вот затих медведь. Подошла лиса, сначала камнем кинула. А кусок снега держит. Позвала:

— Племянничек!

Не отвечает медведь. Умер. Очень обрадовалась. Начала свежевать. Закончив, домой отправилась. Пришла домой, позвала дочь:

— Имынна! Зайчатинки дай.

Дочь сказала:

— Ну, заходи, поешь.

Зашла мать, поела и тут же уснула. Назавтра проснулась, воскликнула:

— Ой! Идите поскорее за медвежатиной. Только кости не оставляйте.

Дети спрашивают:

— Чем же ты медведя убила?

— Да на вражьей стоянке стрелы и лук. И выстрелила из лука прямо ему в ягодицу. Проснулся, сказал: «Уколола меня». Я ответила: «Племянничек, что с тобой?» Медведь спросил: «Это ты выстрелила?» Говорю: «Нет, не я. Ладно, вылечу тебя». Нагрела камни, а он их съел и умер.

Пошли дочки. Вскоре вернулись.

Лиса воскликнула:

— О-о-о! Пришли! Имынна, свари скорее. Пусть сестры поедят.

Все косточки лиса на веревку нанизала. И отправилась в лес. Увидела, волк спит. Привязала она к пушистому хвосту волка связку костей и закричала:

— Ой, ой! Гонятся за тобой зубастые-клыкастые!

Вскочил волк и кинулся в лес бежать. А кости-то за кусты и зацепились. Хвост оторвался.

Прибежал волк к своей бабушке, жалуется:

— Смотри! Нет моего пушистого хвоста! Потерял. Спал я в лесу. А лиса меня разбудила.

Решил волк пойти искать лису. Долго искал. Затем к каменным столбам182 пошел. Там встретил лису. Сказал:

— Зачем мой пушистый хвост украла?

Лиса ответила:

— Ой! Не я это! Я лиса мирная, здесь неподалеку живу.

Волк все же наломал ей бока. Пришел домой, сказал:

— Бабушка! Пришей мне новый пушистый хвост.

А бабушка ответила:

— Ладно уж, пришью. Только пушистого нет. Плохой есть, свалявшийся.

— Ну что ж, пусть хоть такой будет, — сказал огорченно волк.

А лиса тем временем доползла до того места, где волчий хвост валялся. Взяла его и так же ползком домой отправилась. Пришла домой, сказала дочери:

— Имынна! Ну-ка, возьмите этот пушистый хвост, разрежьте и пришейте к своим хвостам. Пусть с этих пор у всех лис пушистый хвост будет.

Ну, а бабушка тоже волку хвост пришила. Но только не пушистый — плохой, свалявшийся.

А волк и такому хвосту обрадовался. Сказал бабушке:

— Пойду отнесу тетушке-лисе оленинки.

Отправился. Пришел к лисе. Дочь ее Имынна вышла, воскликнула:

— О-о-о! Братец пришел!

— Да, пришел! На вот, возьми оленинки. А то ведь помял я бока твоей матушке. Так пусть хоть полакомится!

А Имынна в ответ:

— Ну и шут с ней! Почему ты ее не прикончил, такую. Всегда пакости творит. Не может иначе жить.

Постоял волк, потом сказал:

— Ну ладно, пойду домой.

Ушел.

Вот так оно и получилось: прежде у лисы хвост тонкий был, а у волка пушистый. Теперь же у волка хвост плохой, тощий, а у лисы пушистый. У лисы кончик хвоста белый, а у песца черный. Это пришитые кусочки волчьего хвоста.