(вместо — «моложавый ус» в поэме «Моя именинная»).

Если он слышал или появлялись в печати какие-нибудь хорошие новые стихи, он немедленно запоминал их, читал сто раз всем, радовался, хвалил, приводил этого поэта домой, заставлял его читать, требовал, чтобы мы слушали.

Так было с «Мотэле» Уткина. Маяковский услышал его впервые на вечере во ВХУТЕМАСе. Пришел домой возбужденный и не успокоился до тех пор, пока и мы его не узнали.

Так было с «Гренадой» Светлова, с ранними стихами Сельвинского, со стихами Маршака для детей.

Светловскую «Гренаду» он читал дома и на улице, пел, козырял ею на выступлениях, хвастал больше, чем если бы сам написал ее! Очень нравилась ему «Пирушка» Светлова. Из стихотворения «В разведке» он особенно часто читал строчки:

Он любил стихи Незнамова, просил его: «Почитайте, Петенька, „Хорошо на улице!“» — и ласково встречал Петра Васильевича его строчками:

Часто читали вслух «Именинную» Кирсанова. За утренний завтрак Маяковский садился, напевая:

В хорошем настроении он бодро пел кирсановское:

Очень нравились ему строки поэта-комсомольца Бориса Веревкина:

Он декламировал их на своих выступлениях и дома, для собственного удовольствия.

Одно время часто читал Сельвинского «Мотька-Малхамовес», «Цыганский вальс на гитаре», «Цыганские вариации».

Из стихотворения «Вор»:

и

Из «Улялаевщины» пел, как песню, акцентируя точно по Сельвинскому:

Часто цитировал строчки Вольпина:

У Маяковского записана парафраза стихов Уткина, очевидно, подошедших ему под настроение:

Как-то, кажется в 1926 году, Маяковский пришел домой и сказал, что на завтра позвал Маршака обедать. Черт знает что делают с ним эти старые девы! Человек в ужасном состоянии!

Учительницы изводили тогда Маршака тем, что он «недостаточно педагогичен». Гостей Маяковский приглашал:

Если собеседник мямлил:

Очень нравилось ему:

Провожая девушку домой, он говорил стихами Веры Инбер:

Про ребенка, которого давно не видел:

Когда у кого-нибудь болела нога:

Про собаку:

За вином:

Перед воскресеньем:

В Берлине в ресторане он заказывал обед официанту: «Geben Sie ein Mittagessen mir und meinem Genius!'» «Гениус» произносил с украинским акцентом: Henius.

Маяковский огорчался, что не может прочесть Гейне в оригинале. Часто просил меня переводить его подстрочно. Как нравилось ему стихотворение «Allnächtlich im Traume sehe ich dich!».[50]

Есенина Маяковский читал редко. Помню только:

Н. Ф. Рябова вспоминает, что в Киеве в начале 1926 года, когда он писал стихотворение «Сергею Есенину», Маяковский без конца твердил, шагая по комнате: