Второй аспект: потребление пищи. Пишут, что миллиард людей недоедают, миллион голодают, до ста тысяч умирают в связи с голодом. Наверное, эти цифры соответствуют действительности. Но много людей едят заведомо лишнее. Вот характерные сопоставления: 75 % населения планеты, живущих в развивающихся странах, в сравнении с остальными 25 % в развитых странах, потребляют 70 % «мировых» калорий, 58 % — белков и всего 32 % жиров. Природа человека такова, что он может оставаться здоровым, съедая как много, так и мало пищи, в разумных пределах, конечно. Здесь тоже заложен резерв для выживания. Взаимодействие фактора пищи с другими — очевидно. Рост ВВП повышает резервы, рост населения их понижает. Такая же зависимость касается и загрязнения среды.
Здоровье. В конце концов, это самое главное: прежде чем начнется массовое вымирание людей — будут болезни. Предполагается, что их вызовут загрязнение среды, «озоновые дыры», недостаток пищи (особенно белков). Все это так… и не так! Мне кажется, что биологическая уязвимость человека сильно преувеличена, и болеет он не столько от внешних вредностей, сколько от неправильного, небиологического поведения, связанного с его социальной жизнью. Особенно в нашей стране. Пресса последние годы пестрит сообщениями о росте заболеваемости в районах с повышенной загазованностью или радиацией. Я сомневаюсь в достоверности этих данных. Как правило, наши статистики лишены надежного контроля, т. е. сравнения с другими районами, где этот фактор отсутствует. Посмотрим на Запад. В 60-70-е годы многие города (Лос-Анджелес, Токио, Мехико и др.) были очень загрязнены и, тем не менее, демографические показатели в них медленно улучшались. Смею думать, что человек гораздо более стоек к внешним факторам, чем об этом думают медики. Или возьмем смертность мужчин в наших постсоциалистических странах: продолжительность жизни на 10 лет меньше, чем у женщин. А нормальная разница должна составлять 2–3 года. В трудоспособном возрасте — от 20 до 60 — мужчины умирают в три раза чаще, чем на Западе. Причина: социальные факторы. Пьянство. Безделье.
Замечания к «глобальным проблемам» от 2000 г
Вот динамика главных показателей прошедшего XX столетия. Население выросло в 3,7 раза. Экономика — в 40 раз. Образование, считая по проценту грамотных взрослых — очень приблизительно — с 13 до 82 %. Продолжительность жизни — с 50 до 67 лет. Все колонии получили независимость. Демократия почти повсеместно. Хотя бы формальная.
НТП ошеломляющий: самолеты, ракеты, космос, спутники, радио, телевидение, атомные станции (правда, и атомные бомбы тоже), компьютеры, Интернет, генетика, протезирование функций и пересадка органов, клонирование, биотехнологии. «Зеленая революция»… И так далее. Невозможно перечислить даже самое важное.
Полезен и горький опыт истории: две мировые войны, фашизм, социализм, ГУЛАГ и Освенцим.
К сожалению, отрицательные последствия цивилизации тоже прогрессируют. Не случайно три десятилетия назад были сформулированы «глобальные проблемы» человечества («Римский клуб»).
Эти проблемы в соотношении с последними тенденциями выглядят так.
1. Возрастает население. Но есть отрадные признаки: в связи с созреванием цивилизации, темпы прироста замедлились в сравнении с шестидесятыми годами почти вдвое. Появилась уверенность, что лет через 50–70 произойдет стабилизация населения планеты на уровне 9-11 миллиардов. Это много, но еще переносимо для природы.
2. Ускоряется рост мировой экономики: в средних странах — 5–7 %, в бедных — 3–6 %. Наоборот, в богатых странах прирост ВВП замедлился до 2 %. По мере созревания замедление ожидает весь мир — и это хорошо (называется — «сбалансированный рост»). Плюсы от ускорения — НТП, рост образования, торможение прироста населения. Минусы — возрастание вредных воздействий на природу.
Но все же к середине XXI века суммарный ВВП возрастет в 3–4 раза. Замедление наступит только после созревания развивающихся стран. Хватит ли ресурсов на такое производство? Уже никто не сомневается — хватит. Энергоемкость и материалоемкость единицы ВВП в развитых странах уже уменьшилась вдвое, а прогресс идет. Пока разведка ископаемых обгоняет рост потребностей промышленности.
3. Да, природная среда ухудшается. Уменьшаются площадь лесов и количество пресной воды, вымирают биологические виды, загрязняются океаны, расширяются пустыни, сокращаются пахотные земли, возрастают «озоновые дыры», повышается температура атмосферы, учащаются природные катастрофы. Все вместе ограничивает ресурсы пищи и вредит здоровью.
Будут ли эти процессы фатальными для биологии планеты? Нет, не будут. Пока еще — не будут! НТП обещает сокращение отходов производства и улучшение их утилизации. Конечно, не до идеального уровня, но — достаточного для безопасности. Есть надежда, что вредоносное воздействие техники на природу возрастет не в 4 раза (как ВВП), а может быть — в два. При этом повысится экологическая культура, расширятся «зоны сохранной природы», какие сегодня представляют Европа, Северная Америка, Япония. Агротехника и биотехнологии компенсируют сокращение посевных площадей и обеспечат население пищей. Не будет и смертельной угрозы для жизни людей. Здоровье больше зависит от культуры, богатства и медицины, чем от загрязненности среды. Созревание цивилизации это обеспечит.
4. Природа может преподнести сюрпризы: пример — СПИД. Не думаю, что новые инфекции могут представить угрозу человечеству, но для некоторых беднейших стран Африки — это проблема выживания.
5. Опасность тотальной ядерной войны, кажется, миновала, но стабильности мира угрожают межэтнические, религиозные и идеологические конфликты. Они разделяют страны, ведут к террору, к возникновению агрессивных режимов, распространению и накоплению атомного и химического оружия в соперничающих «средних» странах… Наркотики тоже стали фактором угрозы благополучию человечества. Надежда — на однополюсный мир: проще принимать решения, когда есть авторитетный (и богатый!) арбитр, к тому же владеющий большой дубинкой.
Оценка в целом: баланс отрицательных и положительных тенденций еще не достигнут, но надежда появилась. Самое обидное, что наука, техника и мировая экономика уже сейчас способны во всем мире зарегулировать рождаемость, всех обеспечить пищей, энергией и материалами, уничтожать отходы, сбалансировать природу. Мешают все те же биологические качества человека: лидерство, эгоизм, алчность. И — неразумность. Но это небезнадежно: созревание касается и накопления разума тоже. По крайней мере — мониторинг среды уже налажен. Природа достаточно устойчива, и обвальная катастрофа в планетарном масштабе невозможна. Разговоры о необратимости деградации биологических систем после опускания до некоторого уровня — пустые. Популяции животных и растений живут автономно, приспособляемость их велика, и пока солнце светит — одновременно на всей планете они погибнуть не могут. Наконец, можно надеяться: когда угроза достигнет опасной черты — меры приняты будут. Страх подтолкнет Разум.
Общественный Разум — это идеология, наука и культура
Сначала о культуре, а проще об образовании, как факторе глобального развития. Биологические корни заложены в «ненасыщаемости» одной из потребностей, обеспечивающих разум: интерес побуждает к знаниям, а знания стимулируют интерес. Эта положительная обратная связь начинает действовать после достижения некоторого порога образования. Возможно, что именно культура в последние 40 лет больше характеризует мир, чем рост экономики. Доказательство вижу в том, что грамотность закономерно повышается даже в тех самых слабых странах, что последние десять лет живут на благотворительности, без всякого прогресса в экономике.
Уровень образования нельзя быстро повысить простым увеличением числа школ: восприятие школьных знаний готовится в семьях, в культуре родителей. Каждое новое поколение способно прибавить 2–3 класса, даже если будут школы. По статистике ООН образованность среди молодежи развивающихся стран прибавляется на 1 год обучения каждые 10 лет с затуханием по мере роста уровня. Первый, начальный, уровень достигается за 20–30 исторических лет самой бедной страны, 2-й — среднее образование — предполагается за 30–40 лет, 3-й — высшее — уже неопределенно, не подтверждено статистикой, зависит от ВВП/д. Во всяком случае, к 2000 году прогнозировался 1-й уровень у 90 % молодежи всего мира, 2-й у 40 %, а 3-й у 12 %. Не знаю — исполнились ли прогнозы.