пушки и огнеметы. Но его внимание привлек

ло другое. Он видел только двоих, без всякого

интереса глазевших на него с арочной галереи

— но это точно были Астартес: высокие, мо

гучего телосложения, словно выкроенные из

мускулов… как отборные туши в мясной лав

ке. Поначалу он подумал, что это космоде

сантники Хаоса, но, приглядевшись, решил, что ошибся. Они носили на себе оружие самых

разных систем, но их броня не походила на

порченные варпом доспехи, что так любили

легионы отступников. Несмотря на высечен

ный на скале знак, который он видел раньше, он не заметил знакомых символов — только

изображение восьмиконечной звезды Разру

шительных Сил. Если уж на то пошло, они

напоминали Рафену самого Фабия: высокие

неподвижные фигуры, от которых исходило

ощущение опасности.

Скрип заржавленных механизмов заставил

его обернуться. Створки ворот, входившие

друг в друга, как зубья пилы, разошлись в

стороны, и из них вышел человек в длинном

бесформенном одеянии — вроде того, кото

рое он видел на убитом. Обвитая мускулами

рука с кожей цвета старой дубленой шкуры, поднялась, чтобы откинуть капюшон.

— Если ты желаешь умереть прямо сейчас, родственничек, наше зверье устроит тебе это.

А если не хочешь — я б советовал тебе не

делать резких движений.

Его прилизанные волосы, если их отмыть, были бы серебристо-серыми; они обрамляли

старое, покрытое шрамами лицо с тяжелой

челюстью, которую подчеркивала косматая

борода. У седого пришельца не было глаз —

пустые глазницы были забиты толстыми ком

ками ткани, оплавленной, как воск. Тонкие и

резкие чернильные линии виднелись на впа

лых щеках и вокруг шеи, складываясь в угло

ватые буквы на языке, которого Рафен не

знал. Но некоторые знаки были ему знакомы

— он признал руны, которые использовали

племена, населявшие Фенрис. Старик показал

зубы — желтоватые клыки, видневшиеся из-

под верхней губы.

— Назови своего господина, — потребовал

он.

— Ты… сын Русса… Космический Волк… —

Рафен не мог поверить. Космический десант

ник из лояльного Ордена, даже старый, сле

пой ветеран без оружия и доспехов был по

следним, что он ожидал увидеть здесь.

— А ты — нет, — заметил слепой воин, и

шумно принюхался, — я бы сказал точно, если

бы в твоих венах был лед. Да и ты бы не стал

тратить время попусту и попытался меня

убить. Поэтому спрашиваю еще раз. Кто твой

господин?

Рафен не видел смысла скрывать свое про

исхождение; если бы у Космического Волка

были глаза, он сразу получил бы ответ, увидев

выжженный на его плече знак — слезу с кры

льями.

— Я сын Сангвиния, из IX Ордена Астартес.

— Ха, — невесело ухмыльнулся ветеран, —

Кровавый Ангел. Ну, конечно… Я отсюда чую, какой ты красавчик.

Не на шутку обозлившись, Рафен шагнул к

Космическому Волку.

— Не смейся надо мной, старик. Может

быть, я действительно поступлю, как ты гово

ришь, и убью тебя! Пока я не вижу ни одной

причины для Астартес-лоялиста — если он не

предатель — находиться здесь, у нашего вра

га!

Улыбка сбежала с лица его собеседника, он

оскалил клыки:

— Щенок! Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни об этом месте! — он коротко кивнул. — Но

скоро узнаешь. Уж поверь мне, узнаешь.

Коротким жестом он сделал знак следовать

за ним:

— Пойдем со мной. Или… как хочешь.

Сростки потренируются на тебе в стрельбе, если проторчишь тут слишком долго.

Рафен неохотно двинулся следом за Кос

мическим Волком, который провел его через

ворота.

— Сростки… — повторил он, — это мутан

ты?

— Он их так называет, — ответил ветеран, на секунду остановившись, кашлянув и сплю

нув в сторону сгусток мокроты.

— Когда-то они были обычными людьми…

пока Байл не надумал получить от них кое-

что… как он это умеет.

— Фабий Байл. Где он? — спросил Рафен.

— Молись, чтобы тебе этого никогда не

узнать, — был ответ.

Ворота медленно закрылись за ними, и

туннель, по которому они шли, погрузился в

непроглядный мрак. Оккулобный имплант

Рафена позволял ему различать неясные кон

туры предметов, но слепой Космический Волк

шагал уверенно, словно отлично видел в тем

ноте. Кровавый Ангел остановился, нахмурив

брови. Второй воин даже не замедлил шага.

— Итак, я пленник отступника, хаоситской

твари, — произнес Рафен, — а как сюда зане

сло тебя?

— Так же, как тебя. Но так давно, что уже

песок сыпется. Короче, я здесь куда дольше

тебя.

— И поэтому ты ему служишь? Тащишь ме

ня к нему, как охотничий пес — дичь? Он смог

тебя сломать?

— Ничего ты не знаешь, парень, — старик

остановился.

— Говорят, сынов Русса нельзя подчинить, что их смелость в бою — безгранична, а воля

— тверже камня. Но смотрю на тебя, и вижу —

врут те, кто так говорит!

Космический Волк зарычал, и, развернув

шись к нему, резко вскинул обе руки — паль

цы были согнуты, как когти; но на секунду

замешкался, а потом — уронил руки вдоль

тела. Несмотря на темноту, Рафен смог разо

брать выражение его лица. В нем не было

ярости, только… странная покорность.

— Отсюда нельзя сбежать, — произнес ве

теран, — выхода нет… кроме того, что ты ви

дел.

Он кивнул в сторону ворот, через которые

они вошли.

— Спроси себя, почему один из нас по сво

ей воле предпочел смерть жизни здесь. Спро

си себя, Кровавый Ангел — и на досуге поду

май над ответом.

— Здесь есть еще Астартес? Из других Ор

денов?

— А то. И все они думали как ты сейчас, —

старик вздохнул, подошел ближе, и, понизив

голос, продолжал, — каждый раз, когда я го

ворю с теми, кто сюда попал — всегда одно и

то же. Они спрашивают, почему я здесь. И

почему я больше не сопротивляюсь.

— Мы — Астартес, — отрывисто возразил

Рафен, им медленно овладевала холодная

ярость, — и мы никогда не сдаемся. Мы сотво

рены для боя!

— Как тебя зовут, Кровавый Ангел?

— Рафен, сын Аксана. Сержант.

— А я — Нурхунн Ветча, из Длинных Клы

ков. Cлыхал мое имя?

Он помотал головой:

— Нет. Не слышал.

— Это потому, что я покойник. Как и все

остальные наши с тобой родичи здесь. Мы

сопротивляемся, Рафен, сопротивляемся, как

можем. Тем, что остаемся в живых так долго, сколько можем, и каждый наш вздох здесь

говорит, что мы не покоримся!

— Сколько здесь может быть этих мутан

тов? — требовательно вопросил Рафен. — Все

действительно так безнадежно? И ни у кого

не хватило пороху захватить это место и срав

нять его с землей?

— Много кто пытался.

— Они пытались и не смогли?

— Они пытались и погибли, — с нажимом

произнес Ветча, поворачивая к Кровавому

Ангелу свое спокойное и покорное лицо, — а

мне помогает моя надежда, парень. Каждое

утро я прошу Русса и Императора стать сви

детелями тому, что здесь происходит — и си

лу выдержать это. А делаю я это потому, что

знаю: однажды настанет мой день!

Голос старого воина зазвенел от сдержива

емой ярости:

— Я жду, Рафен. Я жду этого дня. Этой ми

нуты, которая обязательно настанет. И тогда

— даже свинцовый нож сгодится для одного

удара.

— А пока ты ждешь — Фабий Байл жив-здо

ров и продолжает творить преступления по

всей галактике, — покачал головой Рафен.

Космический Волк развернулся и зашагал

дальше:

— Если б ты пробыл здесь столько же, сколько я, Кровавый Ангел, ты бы понял. А

сейчас — идем. В этом стоке у нас прометиум, чтобы угробить любого потрошителя, кото