Надо полагать, эти вылазки подогревали их взаимный аппетит, судя по воспоминаниям Дьюи Филлипса, которого позабавило, как сильно изменился за несколько месяцев застенчивый исполнитель «Всё в порядке»: «Мы с Сэмом Филлипсом забавлялись, шокируя Элвиса скабрезными рассказами в студии „Сан“. Говорили ему, как приятно лизать киску, а ему становилось так противно, что его тошнило и он выбегал за дверь. Потом он уехал в Голливуд сниматься в кино. Помню, однажды вечером в студии, где были Сэм, Джерри Ли Льюис, я и еще кто-то, является Элвис и говорит: „Мистер Сэм, помните, вы доводили меня до тошноты, рассказывая про лизание киски?“ Сэм говорит: „Да, и что?“ А Элвис: „Так вот, представьте себе, прошлой ночью я попробовал, и теперь всё пропало“. Сэм спрашивает: „Почему? С кем это было?“ Мы все предположили, что его застукали с чужой женой или что-то в этом роде, но оказалось, что это не так. „Нет, с Натали Вуд“. „Так в чем проблема, сынок?“ — удивился Сэм Филлипс. „Проблема в том, мистер Сэм, — ответил Элвис, — что мне это понравилось“».
И все же не потребность в сексе стала самой большой проблемой для Пресли, который очень быстро столкнулся с трудностями, проистекающими из его ненасытности в то время, когда противозачаточные таблетки, разработанные в 1955 году, еще относились к области научной фантастики. Первый иск об установлении отцовства (впоследствии их было еще много) был подан уже в декабре 1954-го, но дело не дошло до суда за неимением доказательств. Впоследствии одной из обязанностей полковника Паркера стало улаживать дела такого рода, по большей части полюбовно, что еще более укрепило его власть над Элвисом.
Остро выраженная враждебность со стороны мужчин, прямо пропорциональная поклонению противоположного пола, представляла собой опасность, отвести которую было значительно сложнее. Годы гастрольных поездок, предшествующие уходу в армию, отмечены более или менее серьезными инцидентами, спровоцированными, как правило, мужчинами, ревновавшими к знакам внимания со стороны девушек. Пресли регулярно оскорбляли, забрасывали яйцами на сцене, случалось даже, что некоторые столкновения принимали плохой оборот. В Лаббоке, в Техасе, один водитель попросил его подойти, якобы чтобы дать автограф, а сам ударил его по лицу и скрылся. Осенью 1956 года певец подрался с работником автозаправочной станции в Мемфисе, а через полгода — с молодым военным, обвинившим его в неуважении к своей жене. В обоих случаях Элвису пришлось покаяться в суде, чтобы страсти улеглись.
Чаще всего подобные стычки происходили в Мемфисе: вызывающая популярность Элвиса явно раздражала некоторых из его земляков. Певец тем более не понимал этой враждебности, что вел себя в своем городе как можно скромнее, раз уж не мог сохранить инкогнито. Каким разительным был контраст между популярным певцом, кочующим по всей Америке с одной сцены на другую в ореоле скандала, и образцовым сыном, регулярно возвращающимся к матери, двуликим Янусом в своей личной жизни! Пока Элвис-Хайд плодил мимолетные романы, Джекил-Пресли чинно прогуливался под руку с редкими подружками, с которыми поддерживал длительные отношения.
В отличие от Дикси Локк, которой выпала сомнительная честь стать свидетельницей преображения смирного подростка в эстрадного кумира, следующие «невесты» Элвиса уже знали, к чему готовиться. Это относится к Джун Джуанико, которая встретила Элвиса в начале лета 1955 года. Вечером 27 июня «Блу Мун Бойз» давали концерт на базе американских ВВС в предместье Билокси — городка на южном побережье штата Миссисипи. Джун было семнадцать лет, она пришла на концерт со своей лучшей подругой; после концерта обе девушки встретились с Элвисом и повели его по ночным клубам. Расставаясь с Джун той ночью, певец записал номер ее телефона, но так и не позвонил.
Их пути снова пересеклись одиннадцать месяцев спустя в Мемфисе, когда он узнал ее среди фанаток, толпившихся перед его домом. На сей раз они не расставались несколько дней и уговорились встретиться в Билокси, куда Элвис привез в середине июня Вернона и Глэдис. Когда Пресли вместе со своим окружением снова решил провести летний отпуск в штате Миссисипи, ни у кого не осталось сомнений, что дело серьезное. Местная газета «Билокси геральд» даже объявила о свадьбе — этот безосновательный слух прилетел вперед парочки в Новый Орлеан, и пресса назвала ее пребывание в этом городе медовым месяцем.
С месяц Элвис и Джун почти не расставались и снова встретились осенью, но их роман не пришелся по вкусу полковнику. Тот знал, что женатый или помолвленный певец не так привлекателен для фанаток, как неженатый, и настоял, чтобы артист тратил избыток чувств в другом месте. Совет оказался лишним: с момента дебюта в Голливуде у Элвиса не было отбоя от поклонниц; он развлекался с другими в полной уверенности, что Джун будет терпеливо ждать. Каково же было его удивление, когда, удосужившись наконец напомнить ей о себе после нескольких месяцев молчания, он услышал, что она выходит замуж. Самолюбие избалованного ребенка было уязвлено, он в последний раз попробовал помириться, но безуспешно: Джун ждала от жизни другого, ей не был нужен знаменитый и неверный супруг.
Следующую подружку Элвис выбрал в своей вотчине, чтобы удержать ее под своей властью. Анита Вуд вела музыкальную передачу на радио WHHM и представляла «горячую десятку» в телешоу на канале WHBQ. С Пресли она познакомилась через одного из членов «мемфисской мафии» в июле 1957 года. Элвис сразу привязался к этой хорошенькой девятнадцатилетней девушке, прозвал ее «Little» («Малышка») из-за ее хрупкой фигурки и тотчас познакомил со своими родителями.
В отличие от Дикси и Джун Анита не ограничивала свои мечты о будущем ролью домохозяйки и считала свою работу лучшим способом сделать карьеру в кино или на эстраде. Она участвовала в различных конкурсах, а войдя в близкое окружение Пресли, стала мелькать в прессе, что позволило ей начать выпускать свои пластинки после неудачных попыток пробиться в Голливуде, но ее эпоха славы так и ограничилась пятью годами, проведенными в тени Элвиса. Несмотря на то что Пресли категорически опровергал все слухи о браке в беседах с журналистами, Анита чаще многих других находилась рядом с ним в сложный период, отмеченный призывом в армию, кончиной Глэдис и отъездом в Германию.
Неофициально считаясь невестой Элвиса, Анита, однако, не получила разрешения приехать к нему в Европу. Запрет исходил в первую очередь от полковника, который и слышать не хотел о браке. В самом начале своего сотрудничества певец и импресарио заключили договор на этот счет: Элвис соглашался пожертвовать личной жизнью во имя карьеры — по крайней мере на данном этапе. В противоположность Джун Джуанико, противившейся такому диктату, Анита безропотно ему подчинилась: возможно, ее собственная карьера компенсировала ей постоянные обиды от рассказов в прессе о выходках Элвиса, который, кстати, публично отрекался от нее. Всем журналистам, заговаривавшим с ним о семейном гнездышке, Пресли неизменно отвечал: «Я еще не встретил ту самую женщину, но когда-нибудь это случится. Надеюсь, что скоро, потому что одиночество тяготит меня». Пускай этот заезженный ответ был заранее подготовлен в расчете на поклонниц, Аните от этого легче не становилось.
Пребывание в Бад-Наухайме стало поворотным моментом в личной жизни Элвиса. Отсутствие Аниты — покорной Пенелопы, ткавшей и распускавшей полотно своего нетерпения в Мемфисе, — а еще в большей степени кончина Глэдис ввергли его в пучину сомнений. Поклонницы, постоянно толпившиеся у дверей, позволяли ему с легкостью избегать мук вынужденного безбрачия, но неспокойная натура заставляла его задаваться экзистенциальными вопросами о том, что есть идеальная женщина. Из уважения к памяти матери, которая часто советовала ему не действовать сгоряча, он не мог решиться на то, чтобы выбрать будущую жену из числа доступных девушек, не раздумывая падавших в его объятия. Чтобы показать себя достойной миссис Пресли, не сводившей с сына своего заботливого взгляда с высоты Рая, будущая супруга Элвиса должна была принадлежать к категории Мадонн.