Вильямс предсказывал, что наше социалистическое сельское хозяйство, совершив переход к травопольной системе земледелия, сможет достигнуть повышения урожайности почв Советского Союза на 1000 процентов.

«Если выразить эту величину в процентах повышения производительности труда, то получится величина порядка 10000 %», — таким предсказанием закончил Вильямс свой доклад на конгрессе почвоведов.

Выдающийся ученый говорил с трибуны международного научного конгресса о процентах повышения производительности труда. Это было неожиданным для многих его слушателей — зарубежных ученых, но это казалось вполне естественным ученикам Вильямса, начиная со студентов-первокурсников Тимирязевской академии.

Вильямс выступил перед широкой аудиторией ученых мира как революционер в науке, научный деятель нового типа, как ученый-большевик. Пример научной и общественной деятельности Вильямса показывал зарубежным делегатам конгресса, что в стране социализма ученый может действительно отдать все свои силы и знания служению народу. Только при социализме возникла возможность безграничного расцвета науки, завоевания все новых и новых высот в познании тайн природы.

Крупнейший естествоиспытатель, ученый смелыми и яркими мазками набросал картину мира в его непрестанном изменении и развитии. Широта научных интересов Вильямса, поразившая многих, была продиктована широтой его подхода к изучению природы, где все явления находятся во взаимосвязи. Поэтому, говоря о развитии почвы, Вильямс выдвигал и решал сложные вопросы геоботаники и микробиологии; он создавал новые, оригинальные гипотезы в области геологии и искал им новые и новые подтверждения.

С ним можно было не соглашаться, можно было спорить, но нельзя было оставаться равнодушным — такой захватывающий мир новых проблем и представлений возникал из доклада Вильямса.

Его научные взгляды поражали своей исключительной целеустремленностью. Это было самой главной отличительной особенностью Вильямса — ученого нового типа. Эта целеустремленность объяснялась действенным, активным отношением его к жизни. Ученый стремился раскрыть тайны природы, стремился объяснить мир для того, чтобы его переделать. Вот где крылась причина сочетания глубоких теоретических обобщений процессов развития природы с решением насущных вопросов практики, связанных с жизнью и счастьем народа. О подобном союзе труда и науки, осуществленном ныне в стране социализма, мечтали поколения передовых людей.

Итоги многолетних научных исканий, изложенные ученым, не были для него самоцелью; это был трамплин, от которого Вильямс призывал оттолкнуться, чтобы приступить к решению новых задач, к выдвижению и проверке новых гипотез, к раскрытию еще не раскрытых тайн природы и подчинению ее сил воле человека.

Прежде всего этому призыву последовал сам Вильямс. Сразу же после конгресса он приступил к составлению «Перспективной программы работ отдела биологии почвы», созданного при институте агропочвоведения ВАСХНИЛ. Этот отдел, возглавлявшийся Вильямсом, должен был, по мысли ученого, провести целую серию взаимосвязанных исследований, направленных, в конечном счете, на решение все той же всепоглощающей проблемы — повышения плодородия почвы.

Огромный круг вопросов, поставленных в этой программе на разрешение, требовал многих и многих лет напряженной, согласованной работы ученых различных специальностей. Но это не смущало Вильямса: так он привык строить свои научные планы, так он работал всю свою жизнь, заглядывая на десятилетия вперед.

Эта, как назвал ее ученый, «перспективная программа» оказалась действительно на редкость перспективной. Сейчас, через два десятка лет после ее составления, перед учениками и последователями Вильямса все более глубоко раскрывается значение этой программы научного подвига, начатого ученым на склоне его жизни и ждущего еще своего полного осуществления.

Раздел за разделом, тема за темой последовательно и взаимосвязанно поставлены ученым проблемы изучения эволюции элементов плодородия почвы в зависимости от биологического воздействия растительных формаций, в зависимости от эволюции структуры почвы.

И почвоведение, и микробиология, и ботаника, и геология, и механика, и химия — многие отрасли науки были призваны ученым для осуществления намеченной им программы: раскрыть от начала до конца всю сложность превращения мертвой горной породы в плодородную почву, понять закономерности этого превращения и научиться направлять развитие почвообразовательного процесса в нужную для человека сторону. Вильямс далеко заглядывал вперед, он видел преображенную волею советского человека природу, когда намечал один из последних разделов своей программы:

«Влияние эволюции почвообразовательного процесса на эволюцию климата и борьба с пустыней».

В том же 1930 году Вильямс выдвигает задачу строгого планирования всех «почвенных обследований и изысканий в целях составления полистной почвенной карты Союза в масштабе 1: 1000000». Но он хочет, чтобы эта карта не только верно отражала распределение различных почв в (пространстве, но и активно помогала социалистическому сельскому хозяйству. Ученый предлагал:

«Углубить изучение почвенного покрова Союза в сторону: а) выявления связи генезиса почвы с динамикой эволюции плодородия почвы, б) районирования территории Союза в агропочвенном отношении и в) установления рациональных систем использования производительных сил сельскохозяйственной территории Союза».

«Перспективной программой работ отдела биологии почвы» так же, как и каждой новой своей работой, Вильямс как бы подчеркивал: то, что достигнуто, — только начало, еще надо трудиться и трудиться, чтобы раскрывать все новые и новые тайны природы, чтобы тесный союз труда и науки, созданный в Советской стране, помог превратить в цветущий сад землю, о которой Максим Горький проникновенно сказал:

«Поистине, это — наша земля».

VIII. БОРЬБА ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Все то, что было создано Вильямсом за десятилетия его неустанной работы, исканий, борьбы, должно было теперь подвергнуться суровому экзамену, строгой проверке на практике.

Победа колхозного движения создала условия для перестройки всех основ земледелия на передовой научной базе.

Партия большевиков, поведя крестьянство по колхозному пути, сразу же выдвинула задачу наступления на стихию и создания высоких, устойчивых урожаев, задачу борьбы с засухой.

Осенью 1931 года в Москве состоялась Всесоюзная конференция по борьбе с засухой.

Вячеслав Михайлович Молотов, обращаясь к участникам конференции, говорил:

«Итак, как стоит перед советской властью вопрос о борьбе с засухой?

Для нас, большевиков, это дело не сводится только к оборонительным мероприятиям против засухи. Большевистская борьба с засухой неразрывно связана со всем делом борьбы за подъем производительности труда в сельском хозяйстве. Для большевиков борьба с засухой — это организованная по-советски борьба за поднятие урожая»[43].

На конференции произошло столкновение Вильямса и его сторонников с группой так называемых «антиструктурников», возглавлявшейся Тулайковым (который впоследствии был разоблачен как враг народа). Тулайков выступил против травопольной системы земледелия на том основании, что, по его мнению, создание прочной структуры почвы не имеет значения. Хороший урожай, утверждал Тулайков, можно получать и на бесструктурной почве. Действительно, в отдельные благоприятные годы, когда дожди выпадали часто, на бесструктурной почве получался хороший урожай. Но сельское хозяйство при этом оставалось игрушкой в руках стихии; урожай, как говорил Вильямс, зависел только от частоты выпадения дождей. Искусство агронома здесь вовсе ни при чем.