Пережив 2-ю эскадру, он служил при бригаде линейных кораблей Балтийского моря в продолжении всей мировой войны. Благополучно избежав в 1918 г. захвата немцами в Гельсингфорсе, пароход перешел в Кронштадт и в 1923 г. под названием "Декабрист" совершил семимесячный рейс во Владивосток. Затем — служба в Совторгфлоте, боевые рейсы во время Великой Отечественной войны, героическая гибель в ноябре 1942 г. во время рейса из Рейкьявика в Мурманск, после атак фашистских самолетов и захват в 1943 г. германской подводной лодкой немногих спасшихся из членов экипажа во время зимовки на о. Надежда. Так закончилась почти 40-летняя служба парохода, героическая судьба которого еще ждет своего историка…

В числе инициативных и плановых работ на двух новых додредноутах за время зимовки во льдах механическое заряжание в 203-мм башенных установках было переделано на более скорое ручное. Вообще, лейтмотивом всех работ было увеличение скорострельности. Мысль о том, что первый же залп в бою может решить исход боя, теперь хорошо усвоили на флоте. Во всех башенных установках кораблей бригады, включая и "Андрея Первозванного", окончательно установили подвергавшиеся для того неоднократным переделкам муфты Дженни.

Изделия малоосвоенного в отечественном судостроении точного приборостроения, эти муфты заставили немало помучиться взявшийся за их поставку Путиловский завод. Испытанные в кампанию 1912 г. они обнаружили большие мертвые хода, часто ломались и расстраивались, не давали малых скоростей и всеми подобными неполадками положительно измучили артиллеристов. Только к весне 1913 г., кардинально переделанные, муфты приобрели конструкцию, которая вполне удовлетворяла своему назначению и в таком же виде была принята и для дредноутов. Теперь муфты, как говорилось в отчете бригады линейных кораблей за 1913 г., "в большой степени" улучшили наводку орудий, и корабли готовились к предстоящим стрельбам. Постоянными были тренировки наводчиков на скорость стрельбы и обучение плутонговых командиров самостоятельному управлению огнем.

1 апреля "Андрей Первозванный" со всей бригадой (кроме "Славы") начал кампанию. Корабли готовились к предстоящим экзаменам на полную боевую готовность. 5 апреля вице-адмирала Н.С. Маньковского еще в марте назначенного Главным командиром Севастопольского порта, в должности начальника бригады сменил контр-адмирал барон В.Н. Ферзен (1858–1917) почти тотчас же произведенный в вице-адмирала.

Всего лишь на полгода моложе своего предместника (значит об "омоложении" кадров речь идти не могла) барон Ферзен получил самую почетную на действующем флоте должность, несомненно, в силу всегда остающихся скрытыми придворных интриг. Хотя и совершив 15 мая 1905 г. прорыв сквозь кольцо японских крейсеров на крейсере "Изумруд", он по заключению следственной комиссии, не отличился выполнением своего воинского долго в день цусимского боя. В частности, в отличие от других кораблей, "Изумруд" под командованием барона почему-то не сумел спасти ни одного человека с погибшего броненосца "Ослябя", а затем — и "Императора Александра III", место гибели которого крейсер проходил, догоняя эскадру. После прорыва барон, поддавшись неоправданным страхам, побоялся идти прямо во Владивосток. В бухте Св. Владимира он посадил крейсер на камни и взорвал его без всяких сколько-либо осязаемых причин. Командир подлежал ответственности, за постановку крейсера на мель в бухте Св. Владимира ночью 17 мая, так и за ничем не оправданное его уничтожение. Но у императора были свои понятия об офицерской чести и воинском долге. Он наградил опростоволосившегося барона золотой саблей с подписью "за храбрость" и в том же 1905 г. произвел в капитаны 1 ранга, а в 1906 г. назначил командиром Владивостокского порта. Флоту, как выразились бы его ветераны, была дана пощечина, а офицерам показан пример императорского неуважения к чести и долгу. Обеспечили и дальнейшее продвижение барона по флагманским ступеням карьеры. И вот теперь накануне, как всем было хорошо понятно, почти неизбежного столкновения с Германией он стоял во главе главного боевого соединения флота.

Примерами подобной кадровой политики императора, который, словно играя в солдатики, с легкостью продвигал своих любимцев на ответственейшие командные должности и так же просто убирал лиц, чем-то ему лично не угодных или неприятных, переполнена вся история царствования этого (в наши дни ставшего уже "святым") "самодержца". За все это армии и флоту предстояло расплачиваться неудачами, поражениями, бесцельно пролитой кровью и напрасной гибелью людей в разразившейся вскоре войне.

Но люди флота, не посвященные в тайны этой по существу предательской деятельности императора, продолжали в большинстве своем верить в самодержавие, в его священные права и благородные устремления на пользу и славу своего отечества. С новой энергией действовал Командующий морскими силами Балтийского моря Н.О. Эссен, произведенный 14 апреля 1913 г. в полные адмиралы. 19 апреля "Андрей Первозванный", "Император Павел I", "Цесаревич" и "Рюрик" во время перехода в Ревель совершали пробу машин. Здесь, выходя в море, продолжали боевую подготовку. Перерыв был сделан только для похода 4 мая в Кронштадт, где два самых мощных корабля русского флота в числе других были представлены для осмотра членам Государственной Думы. 24 мая "Андрей Первозванный" в составе всей бригады участвовал в совместном эскадренном маневрировании с бригадой крейсеров, учебно-артиллерийским отрядом, заградителями и миноносцами. 10 июня в том же составе бригада участвовала в торжествах освящения "в высочайшем присутствии" сооруженного на пожертвования всего флота Морского собора в Кронштадте.

В продолжение всего июня "Андрей Первозванный", как и остальные корабли бригады, был занят все усиливавшимися в интенсивности боевыми артиллерийскими стрельбами. Как отмечалось в "Отчете бригады линейных кораблей эскадры Балтийского моря за 1913 г.", скорострельность первой полубригады увеличилась почти в два раза. Изнуряющие всех труды по усовершенствованию наводки, прицелов и подачи боеприпасов на кораблях принесли свои осязаемые результаты: корабли полубригады "Андрей Первозванный" и "Император Павел I" своим метким огнем 4 июля по щиту, буксировавшемуся "Славой", вызвали неподдельный восторг у императора, наблюдавшего за стрельбой с "Рюрика". По возвращении на ревельский рейд император на борту яхты "Штандарт" устроил в полдень завтрак для адмиралов и командиров кораблей.

После стрельб 4 июля император на "Штандарте", конвоируемый линейной бригадой, отправился из Ревеля в Кокшхер. 12 июля бригада пополнила запас угля, а "Андрей Первозванный" прошел докование в Кронштадте. В результате боевой стрельбы с расстояния 88 каб. на "Андрее Первозванном" пришлось заменять прогнувшиеся подъемные винты 203-мм казематных орудий. 22 июля "Андрей Первозванный" вместе с бригадой участвовал в торжествах открытия в Кронштадте памятника адмиралу С.О. Макарову. О многом напоминала, от многого предостерегала, вознесенная на Якорной площадью словно над океанским простором и обращенная к Морскому собору бронзовая фигура адмирала-патриота, адмирала-ученого, адмирала-мореплавателя. Вместе с ней в бронзе был увековечен многократно повторявшийся адмиралом, но упорно забывавшийся девиз "Помни войну".

2 августа полубригадную стрельбу демонстрировали великому князю Кириллу Владимировичу (1876–1938, Париж), который в 1904 г. состоял в штабе С.О. Макарова и чудом спасся при гибели "Петропавловска". Корабли стреляли по щитам, буксировавшимися крейсерами "на переменных и неизвестных ходах". Остальные стрельбы, проведенные в августе, подтвердили значительно возросший уровень артиллерийской подготовки кораблей. Окончив курс стрельб 17 августа начали "малые маневры" — отработку отдельных эволюции, плавания без огней, отражение атак миноносцев, опыты плавания под проводкой тральщиков и другие упражнения, работы и задачи, необходимые для всестороннего владения боевой подготовкой и морской практикой.