Если тебя небожители,

Смертный, ведут к преступлению, —

Злое тогда тебе кажется

Добрым – и знай, что погибели

Не избежишь.

Эписодий Третий

Сцена 1

Вдали показывается Гемон.

Видишь, царь, подходит Гемон,

Твой любимый сын: должно быть,

О несчастной Антигоне

Он горюет, о невесте,

Ложа брачного лишен.

Креонт

Тотчас мы все узнаем. Милый Гемон,

Врагом ли ты приходишь, услыхав,

Что я обрек на смерть твою невесту,

Иль все ж отец твой дорог для тебя?

Гемон

Тебе я весь принадлежу; давая

Разумные советы, ты ведешь

Меня к добру. Ни для какого брака

Не отступлю от мудрости твоей.

Креонт

И хорошо, дитя мое, что воля

Отцовская тебе дороже всех

Желаний. Вот за что мне мил послушный

И добрый сын: он мстит врагу отца;

Его друзей он так же чтит и любит,

Как самого родителя; а тот.

Кто сыновей рождает бесполезных,

Тот скорбь себе рождает и врагам

Великое посмешище. О Гемон,

Ты мудростью не жертвуй никогда

Для женщины: покажутся супругу

Холодными объятья злой жены,

Живущей с ним без мира и согласья.

Что может быть губительней друзей

Неистинных? Изменницу отвергни, —

Пускай других в Аиде женихов

Себе найдет. В непослушанье дерзком

Одну ее в народе уличив,

Я не солгу пред городом и смерти

Ее предам, хотя б на помощь Зевса

Она звала, хранителя семьи.

Покорности и от чужих не требуй,

Кто воспитал мятежный дух в семье;

А кто в делах домашних мудр, – сумеет

И городом разумно управлять,

И властвовать, и покоряться власти.

Во всем ему доверься: будет он

В смятенье битв незаменимым другом

И воином бестрепетным; но тех,

Кто царствовать мечтает над царями,

Презрев закон, – я тех не похвалю.

Чтить волю тех, кто правит нами, должно

Не только в легком, но и в трудном деле.

Нет хуже зла, чем дух мятежный: гонит

От очага домашнего людей,

И воинов он обращает в бегство

Постыдное, и губит города.

А граждане, покорные владыке,

Спасаются. И так, оберегать

Нам следует закон, не допуская,

Чтоб женщина владела нами. Нет,

Когда мне пасть назначено Судьбою,

Пускай паду я от руки мужей, —

Но женщине не покорюсь вовеки!

Хор

Насколько я, годами удрученный,

Могу судить, – ты правду говоришь.

Гемон

Дарованный богами, разум в людях

Прекраснее всего, что в мире есть.

Я не скажу, сказать я не посмею,

Что ты неправду говоришь, о нет!

Но, может быть, отец, есть доля правды

И у других. Мне легче знать про то,

Что думает народ, что порицает,

Меж тем как царь единым взором страх

Внушает тем, чьи праведные речи

Ему не льстят. И вот я знаю, царь,

Что втайне все невинную жалеют

И сетуют, что ожидает смерть

Позорная за подвиг дочь Эдипа

Несчастную, что не хотела труп

Погибшего в бою родного брата

В добычу птиц и кровожадных псов,

Лишенного могилы, бросить в поле.

«Не должно ли наградой золотой

Ее почтить?» – так в городе глухая

Молва идет. А для меня, отец,

И жизнь и честь твоя всего дороже,

Затем, что сын величием отца

Бывает горд, отец – величьем сына.

Не думай же, что истина тебе

Принадлежит и никому другому:

Кто всех умом мечтает превзойти,

И мужеством, и даром слова, часто

Ничтожней всех; а истинный мудрец

Упорствовать не будет в заблужденье:

Благой совет он примет не стыдясь.

Так дерево, поникшее ветвями,

Не падает, а гордый ствол, поток

Бушующий с корнями вырывает;

Так мореход, свой парус не сложив