Хор
Ты можешь видеть: вынесли ее.
[27]
Антистрофа 2
Креонт
Увы! Второе бедствие теперь, злосчастный, вижу!
Что за несчастье мне еще готовится?
1300
Сейчас держал я сына на руках —
И вижу труп другой перед собою!
Увы, о мать несчастная, о сын!
Вестник 1-й
Сраженная лежит у алтарей:
Ее померкли и закрылись очи;
Смерть Мегарея славную оплакав,
[28]
За ним другого сына, – на тебя
Беду накликала, детоубийца.
Строфа 3
Креонт
Увы! Увы!
От страха дрожу. Что же грудь мою
1310
Двуострым мечом не пронзил никто?
Я несчастный, увы!
И жестоким сражен я горем!
Вестник 1-й
Изобличен покойницею ты:
Ты виноват и в той и в этой смерти.
Креонт
Но как она себя лишила жизни?
Вестник 1-й
Она сама себе пронзила сердце,
О сына горестной судьбе узнав.
Строфа 4
Креонт
Увы мне! Другому, раз я виноват,
Нельзя никому этих бед приписать.
1320
Я тебя ведь убил – я, несчастный, я!
Правду я говорю. Вы, прислужники, прочь
Уводите меня, уводите скорей,
Уводите – молю; нет меня; я ничто!
Хор
В решеньях прав ты, коль в беде есть правда,
И лучше всех кратчайшее из зол.
Антистрофа 3
Креонт
Приди, приди!
Покажись скорей, мой последний день!
Приведи ко мне жребий лучший мой!
Поскорее приди,
1330
Чтобы дня я другого не видел!
Хор
То в будущем, а ты о настоящем
Заботься. Будущее – от богов.
Креонт
Я все желанья в этой слил мольбе.
Хор
Нет, не молись: ведь людям от скорбей
Ниспосланных не обрести спасенья.
Антистрофа 4
Креонт
Уведите вы прочь безумца, меня!
Я убил тебя, сын, и тебя, жена!
И нельзя никуда обратить мне взор:
Все, что было в руках, в стороне лежит;
1340
И теперь на меня низвергает судьба
Все терзанья, и вынести их нет сил!
Хор
Мудрость – высшее благо для нас,
И гневить божество не дозволено.
Гордецов горделивая речь
Отомщает им грозным ударом,
Их самих поразив,
И под старость их мудрости учит.
Примечания
Документальных данных о постановке трагедии нет, но сохранилось сообщение, что афиняне избрали Софокла стратегом на 441 г. для ведения войны против Самоса, воодушевленные его «Антигоной». Выборы стратегов происходили летом, и, следовательно, «Антигону» надо датировать мартом – апрелем 442 г., когда справляли Великие Дионисии, если даже в этом свидетельстве простая последовательность во времени истолкована как причина и следствие.
История Антигоны примыкает непосредственно к мифу о братоубийственной вражде Этеокла и Полиника, излагаемому в античных источниках более или менее единообразно. Однако дочерям Эдипа до Софокла не уделялось почти никакого внимания. В финале эсхиловской трагедии «Семеро против Фив» выводятся Антигона и Исмена, по-разному реагирующие на приказ городских властей оставить без погребения тело Полиника: в то время как Исмена проявляет послушание, Антигона отказывается повиноваться приказу и вместе с половиной хора уходит хоронить брата. Подлинность этого финала была давно под подозрением у ученых и до сих пор считается сомнительной по целому ряду достаточно веских причин (см.: Ярхо В. Н. Трагедия Ссфокла «Антигона». М., 1986. С. 29—32). Поэтому вернее будет считать, что именно Софокл впервые сделал Антигону главной участницей событий, происшедших после гибели братьев.
Вместе с этим известно и другое. После гибели семи нападавших вождей фиванцы отказались выдать родным их трупы. Тогда организатор всего похода, аргосский царь Адраст обратился за помощью в Афины, и Фесей сумел убедить фиванцев не нарушать божественных и человеческих установлений в отношении умерших. Тела семи вождей были выданы афинянам и погребены в древнем религиозном центре Аттики Элевсине. Так излагалась эта история и в недошедшей трагедии Эсхила «Элевсинцы», и в двух случаях у Пиндара, с той лишь разницей, что Пиндар как патриот своих родных Фив отвергал постороннее вмешательство: семь костров для семи умерших были воздвигнуты в самих Фивах. Важно, что в обеих версиях не делается никакого исключения для Полиника, и эта традиция сохраняется в «Просительницах» Еврипида, поставленных через 20 лет после «Антигоны».