– И все же, – сказала Кора. – Куда бы преступник дел дракона?

– Не знаю.

– Значит, дракон никому не нужен?

– Драконы нужны… впрочем, я не задумывался над этим вопросом.

– А жаль. Давайте представим себе, что кто-то решил вывезти дракона на иную планету. Ведь существуют империи, готовые заплатить за настоящего дракона в его весе золотом.

– Были попытки вывести драконов из яиц, – сказал министр. – Но ничего не вышло.

– Я говорю не про яйца. А про живого взрослого дракона.

– А на чем вы вывезете такое чудовище? – удивился министр. – Насколько я знаю, в Галактике нет корабля, который мог бы перевозить драконов.

– В Галактике есть гигантские корабли…

– Мадам Орват, эти корабли никогда не опускаются на планеты. Они предназначены для вечных путешествий между звезд. А как вы поднимете дракона размерами двадцать на шесть метров, весом в сто с лишним тонн на лайнер?

На этот вопрос Кора ответить не смогла.

– Хорошо, – сказала Кора, стараясь не дать министру опомниться. – Если вывезти дракона нельзя, то, значит, он останется на планете. Скажите, пожалуйста, есть ли государство на вашей планете, которое готово или способно купить или выкрасть дракона? Для собственных нужд.

– На этот вопрос трудно ответить, – сказал министр. – Очень трудно. С одной стороны…

– Значит, есть, – сказала Кора. – Это Миандрийская империя?

– Я не был бы столь категоричен.

– Если дракон обнаружится в их пределах, вернут ли его вам?

– И это не простой вопрос. Отношения между нами сложились напряженные и не всегда гладкие, существуют разногласия экономического порядка. И даже проблема спорных территорий – архипелага Калара. Разумеется, претензии миандрийцев смехотворны, но тем не менее…

– Понятно, – сказала Кора. – Значит, если драконы заплывут в их море, вы ничего не сможете сделать.

– Разумеется, но в конце концов справедливость восторжествует…

– Теперь, по крайней мере, – сказала Кора, одарив министра очаровательной улыбкой, – я знаю, в каком направлении мне смотреть.

– О, это невероятно!

– А разве вероятно исчезновение дракона из-за решетки толщиной с мою руку?

Министр выразительно пожал плечами.

Кора поднялась.

– Спасибо за то, что вы нашли возможность поговорить со мной.

– Я был рад познакомиться с вами, – ответил министр. – И рад тому, что уже первые ваши шаги указывают на вашу решительность и предприимчивость.

Министр проводил Кору до дверей и повторил на прощание:

– В любое время суток. На службе и дома. Я в вашем распоряжении.

В Загоне их ждали.

Первый десципон встретил Кору и переводчика у ворот – он выбежал к ним, как только узнал о появлении лимузина.

Одеяние его строго соответствовало моменту. Синий поношенный плащ означал потерю в доме, плоский черный берет показывал всему миру, что владелец его погружен в нелегкие дела службы.

– Как вы спали? – спросил он и тут же продолжил, не ожидая ответа: – Я фактически не спал. Это не только ужасно, это и позор для нашего заведения. Что мы будем делать с двумя последними драконами? Весь мир теперь будет смеяться над нами. Знаете ли вы, что Загон закрыт вплоть до особого распоряжения правительства и газетам запрещено сообщать о пропаже еще одного дракона?

Десципон первым пошел по проходу между клетками к административному корпусу. Лишь в двух клетках еще оставались драконы: Ласка лежала на боку, занимая почти все свободное пространство загона и свесив хвост в бассейн. Она проводила Кору равнодушным взглядом и смежила очи. Небесный Ок вышагивал по окружности своего загона, вынюхивая что-то в пыли.

Остальные загоны были пусты, и калитки в них открыты. Лишь на одной висел замок. И там же на часах стоял полицейский.

– Вы не откушаете с нами? – спросил бородатый десципон.

Коре представился запах перегара и разлитой водки, еще не развеявшийся в кабинете, и она, с трудом поборов приступ тошноты, попыталась вежливо улыбнуться.

– Благодарю вас, я уже завтракала.

– Мы вас ждали с утра.

– Мы посетили господина церриона средней руки по его просьбе, – вмешался переводчик. – Он одарил мадам Кору долгой беседой.

Десципон вежливо поцокал языком.

Кора остановилась у запертой двери в пустой загон дракона Смирного.

– Я попрошу, – сказала она, – никого туда не входить. Я буду одна.

– А переводчик? – спросил Мери, который всегда не вовремя вспоминал о своих обязанностях.

– Переводчик подождет здесь и будет следить за тем, чтобы в загон не попытался проникнуть посторонний. Вы меня поняли?

– Понял, – вяло ответил Мери, но настаивать не посмел.

– Вы дежурили ночью? – спросила Кора у полицейского.

– С двенадцати, – ответил тот.

– Кто-нибудь попытался проникнуть внутрь… или, может быть, были другие происшествия?

– Никто не проник, – ответил полицейский, из чего Кора сделала вывод о наличии попыток и обернулась к десципону.

Тот подергал себя за бороду и сказал:

– Странная ситуация, мадам. Неизвестный старался перелезть в загон через решетку, отделявшую его от пустого загона. Но полицейский заметил движение и издал предупредительный крик.

– Издал предупредительный крик, – подтвердил полицейский и сложил губы трубочкой, словно хотел продемонстрировать этот крик специально для Коры. Та отмахнулась.

– Что было дальше? – спросила она.

– Ничего, – ответил директор.

– Скажите, – спросила Кора, – а можно ли проникнуть в загон с тыла, со стороны пещеры или задней стены?

– Та дверь давно заколочена, – сказал директор. – Я проверил ее сегодня утром. Если кто-то и пытался войти внутрь, то у него ничего не вышло.

– Значит, будем считать, что никто до меня в клетке не побывал.

Десципон подошел к двери, извлек из кошеля на поясе большой медный ключ и повернул в замке. Полицейский внимательно смотрел на руку десципона. Кора оглянулась. За ее спиной стоял понурый Мери, который был удручен очередным унижением, дальше бухгалтерша и счетовод, знакомые по вчерашней вечеринке. Они поклонились Коре, и Кора поздоровалась с ними.

Со ржавым скрипом растворилась дверь, и Кора вошла внутрь, стараясь никоим образом не стереть следов, если таковые сохранились.

Дождей давно не было, поверхность бетонного загона была пыльной, но дракон, бродя по загону, все вытоптал – пыль сохранилась лишь в углах загона и за маленьким бассейном – вернее, бетонным углублением метра в три длиной, достаточным для того, чтобы поболтать в нем кончиком хвоста.

В пыли Кора смогла разглядеть и сфотографировать следы подошв. Она понимала, что от этих следов пользы немного, и пускай ими занимается местная полиция – ведь уборщики и кормильцы бывали в загоне по долгу службы.

У входа в пещеру находилась кормушка – бетонная ванна, углубленная в землю. Эта кормушка и подарила Коре первые улики. Углубленное в бетон пола объемистое корыто было наполовину наполнено каким-то подозрительным на вид серым пойлом либо жидкой кашей, в которой, как обнаружила Кора, пошевелив в пойле валявшейся рядом палкой, плавали свекла, морковь, картофелины, гнилой арбуз и обглоданные кости.

«И это пища гордых драконов, – сказала про себя Кора. – Я бы скорее повесилась».

Десципон, счетовод и иные сотрудники Загона толпились у решетки.

– Вы свободны, – крикнула им Кора. – Можете идти. Я приду к вам потом.

Зрители нехотя удалились, словно ожидали, что Кора извлечет из бассейна или корыта голову дракона.

Вокруг корыта пыль была истоптана, с последнего дождя в засохшей грязи сохранился отпечаток драконьей лапы чуть ли не метрового размера. На борту кормушки застыла каша, но давно ли это случилось, не угадаешь. Тем не менее Кора сфотографировала не только след когтей дракона, но также и многочисленные следы различных мелких тварей, что подкармливались возле дракона, – ворон и воробьев, крыс и мышей.

Не исключено, подумала Кора, что в пище дракона можно будет обнаружить что-то интересное. По крайней мере, сыщик не имеет права упускать даже малую возможность в расследовании.