— Рад тебя видеть, Коста. Теперь у тебя начинается новая жизнь.

Это было его первое превращение в ангела. До этого он был человеком. По его телу побежала рябь — душа, непривычная к наготе, пыталась создать одежду. Несколько раз он покрывался скорлупой почти до горла и каждый раз возвращался к мягкости. На третий раз он освоился и бросил попытки прикрыться.

— Мы очень рады, что ты с нами. Теперь ты будешь не человеком, а ангелом, — сказал, нет, почти пропел его родственник.

— Поздравляем! Мы так рады за тебя! — дружно пропели мы.

Коста осмотрелся и распрямился.

— Тело… больше не болит, — сказал он.

— И не болит, и не старится, и не умирает, — пропел его второй родственник, — идём с нами, мы покажем тебе наш прекрасный мир. Он намного настоящее, красивее и радостнее всего, что ты видел до сих пор.

Это очень волнующий момент для нас. Мы вытаскиваем мышей из молока, отчищаем людей от всякого дерьма, что налипает на них день-деньской, бьёмся с демонами и переутомляемся. И всё ради того, чтобы как-нибудь раз человек перестал сжиматься в сферу и стал настоящим человеком, то есть ангелом. Возможно, кто-то и скажет, что это глупо, и что в этом нет ничего особенного. Но с нашей точки зрения, это красота, ради которой стоит стараться и действовать.

Мы подхватили Косту под руки и двинулись. Родственники несли, мы с его товарищем кружились рядом. В такие моменты хочется петь и танцевать, но петь и танцевать мы не умели, потому просто весело кружились вокруг. Для новых ангелов предусмотрено испытание. Первым делом после переноса в наш мир они попадают в район архитектурных фантазий. Там установлены самые причудливые изобретения, накопленные нашим миром за всё время. Слабые души отказываются идти дальше, они блуждают между красот, пока не истощатся и не превратятся в сферы (а происходит это очень быстро). Потом мы подбираем их и отправляем на новые воплощения. Коста оценил: "Здорово!", но потребовал вести его дальше, к главному, и объяснить, что здесь к чему и как он может помочь тем, кто остался на Земле.

Следующий зал испытаний — тренировочная площадка ангелов забав первого уровня. Здесь всегда кто-нибудь из них танцует. Слабые души, а также блудники, которые не могут устоять перед телесными удовольствиями, отсюда не уходят. Коста задержался в эротическом театре не больше, чем любой другой настоящий ангел. В следующем зале стояли столы с едой. Здесь можно есть вечно — эта еда не переполняет, она даёт только вкус. А уж вкус у неё… те, кто обслуживают Препятствие, стараются. Мы присели и немного перекусили — ангелы тоже могут есть, только вот все молекулы еды у нас усваиваются, а лишние выходят в окружающее пространство через подобие кожи. Выделительной системы у нас нет. Коста заглотил кувшин с амброзией (это обязательно для тех, кто только стал ангелом), закусил его булочкой и потребовал вести его дальше. Умница! Испытание пройдено. На этом этапе я распрощался с ним — родственники расскажут, что делать дальше, и отведут его в школу ангелов. А мне пора к моим деревенькам. Ура! Нашего полку прибыло!

Школа ангелов — это только название. На самом деле это заведение является чем-то средним между детским садом и университетом. Некоторые ангелы после первой эйфории впадают в печаль от одиночества и невозможности жить с родными, и настолько сильно, что теряют способность двигаться очень надолго. Их выводят из этого состояния объятиями, массажем, ласковыми словами и поцелуями, и на каждую из этих технологий в школе имеются свои мастера. Параллельно с душевным укреплением в школе учат множеству разных умений — от умения контролировать своё тело до стратегии ангельских действий по развитию человеческой цивилизации, включая математику и программирование. Школа, кстати, относится к ведомству Венеры, богини изобилия.

— Ну как? — спросили дежурившие на моём участке ангелы из группы быстрого реагирования.

— Превратился в ангела! — воскликнул я, подпрыгнул в воздух и перекувыркнулся три раза. Знай наших! Мы и так умеем.

— Ура! — дружно пропели боевики, а затем засияли, и от них во все стороны полетели заострённые лучи восторга.

— О-о, — только и оставалось сказать мне. Так я ещё не умею. Боевые ангелы с заслуженным чувством собственного превосходства удалились на очередное срочное задание, а я вернулся к своим людям.

Вечером ко мне зашел Ратибор. За руку он вёл совсем молодого ангела.

— Знакомься, это Озия. Покажу ему тут всё. Будет твоим сменщиком.

Я показал Озии все наши розарии, плантации и мастерские, кратко рассказал о каждой семье. Имярек один любит постоянно есть, причём грязными руками, приходится его часто проверять. Имярек два постоянно пьёт воду, причём не гнушается самой неподходящей. За ним тоже надо приглядывать. Имярек три четырёх лет от роду — наш протеже, его вообще надо беречь, он, скорее всего, станет ангелом. Имярек номер пять любила посидеть на холодных камнях и простудила всё женское устройство. Иногда мы снимаем ей боли. И так много тысяч адресов. Рассказал и о последних изобретениях наших противников. Рассказать было о чём — тёмные за последнее время значительно усовершенствовали свою тактику в деле устройства различных подлянок. Озия смотрел на меня широко раскрытыми глазами и, видимо, поражался обширности моих знаний и возможностей. А поражаться-то и нечему. Мы, по сути, занимаемся самой простой деятельностью. Хотя, если вспомнить мой первый день… я тоже тогда с восторгом смотрел на своего наставника и удивлялся тому, как легко и просто он переходил с описания способов лечения самых сложных болезней на устройство оружия тёмных. Всё это при наших возможностях можно изучить за несколько месяцев. А потом годами не узнать ничего нового. Не считая самоизучения, конечно.

Озия — вот досада — уже записался в другой боевой клуб, на рукопашный бой. Надежды завлечь его в нашу команду исчезли, не успев родиться.

Озии не повезло. В первый же день он попал под массовое вторжение. Мы отправились на встречу двух влюблённых и попали под раздачу. Один парень назначил свидание своей зазнобе. Хорошие ребята, чистые. На всякий случай я решил наведаться на встречу, взял Озию и отправился. Двадцать тёмных встретили меня залпами липкой гадости из переносных метательных труб. Я легко ушел из-под атаки и проверил парня на внушения. Так и есть, он под гипнозом. Либо изнасилует девушку, либо до смерти перепугает. Озия не смог уйти из-под атаки, получил всё, что было предназначено мне, и оказался парализован липкой массой. Двадцать тёмных первого уровня для меня — не враг. Порублю за несколько сигов. Они это знают. Если они так нагло лезут в драку, значит, у них припрятан сюрприз. Я сиганул за помощью. Через три сига я вернулся. Тёмные окружили Озию и уже пару раз его чувствительно приложили. Озия безуспешно пытался укрыться за Непрошибаемым Полем, но тёмные не давали ему сосредоточиться. Я достал меч и превратил их в такие лохмотья, из которых им восстанавливаться придётся очень долго. В следующий сиг из-под земли вышло несколько десятков тёмных второго уровня при поддержке двух бесов. Большие мальчики, мы с такими не играем.

В тот же сиг явилась наша группа быстрого реагирования и сцепилась с бесами. Я подхватил Озию и унёс его в ближайшее озерцо — отмыть от липучки. Через четыре сига мы вернулись. Группа быстрого реагирования бесов не сдержала и в свою очередь послала за помощью. Начиналось грандиозное побоище, в котором нам не было места. Командиры группы быстрого реагирования приказал нам с Озией убираться подальше и заниматься своими мышами в молоке, что мы и сделали. Странно, зачем тёмные потратили столько сил ради простой пары людей? Или у них действительно сил избыток, если они так разбрасываются?

Мы проверили наши городки и сёла. Другие тёмные могли решить, что если мы попали в засаду, то они могут делать, что хотят. Так и есть. Двое обычных обитателей моей местности напали на женщину, возвращавшуюся малозаметной тропой, лишили её сознания и уже собрались насиловать. Дети от такого соития не появляются, но у женщины портится тело чувств — то, которое она передаёт ребёнку при зачатии. Такие дети вырастают очень злобными, заносчивыми и застенчивыми. Этих тёмных мы порубили с огромным удовольствием. Обычно мы их пинаем и переносимся в следующее опасное место — если увлечёшься одним, то в другом месте тёмные сделают что-нибудь гораздо худшее. Но тут, поскольку нас было двое, мы могли не торопиться. Один осматривал опасные места, а второй обрабатывал тёмных. То, что от них осталось, уже не было смысла собирать в что-то цельное — их товарищам придётся отправлять неудачников на новое воплощение. Несколько десятков лет их тут не будет.