Никто не мог понять, что произошло со спокойной и благодушной блаженной, непонятны были и странные слова ее, и рыдания, и скорбный вид. Некоторые соблазнились, предполагая, что оплакивает блаженная свою загубленную во цвете лет жизнь…
Разъяснилось все несколько недель спустя, когда по Петербургу разнеслась молва о страдальческой кончине Иоанна VI Антоновича, законного наследника русского престола, который из двадцати четырех лет своей жизни двадцать два года провел в заточении. Потому так скорбела блаженная, прозревая смерть юного непризнанного императора-страдальца. Краткий рассказ о его жизни нарисует и общую картину русской действительности, которую застала Ксения Петербургская.
В 1722 году император Петр I Великий издал «Устав о наследии престола». С этих пор царствующий император получал право назначать себе преемника по собственному усмотрению. Так нарушился старинный обычай, по которому власть переходила от отца к старшему сыну. Не предполагал, по-видимому, великий реформатор, что этим актом русский престол отдавался на волю случая, становился в руках всевозможных проходимцев вожделенной игрушкой, что он породил эпоху «дворцовых переворотов», которая продолжалась три четверти века — вплоть до убийства в 1801 году императора Павла I.
Орудием переворотов стала гвардия. Именно гвардия в январе 1725 года избрала на российский престол жену Петра I Екатерину I. Незадолго до своей смерти в 1727 году она написала завещание, по которому власть в стране переходила к малолетнему внуку Петра I Петру II Алексеевичу (1715–1730). Кандидатуру отрока-императора поддержал влиятельный и могущественный вельможа, сподвижник Петра I князь А. Д. Меншиков, задумавший женить на нем свою дочь
Марию. Как известно, дело кончилось ссылкой Меншикова вместе с семьей в Березов, вторым обручением Петра II с Екатериной Долгоруковой и его скоропостижной смертью в крещенский сочельник 1730 года.
Снова и на сей раз особенно остро встал вопрос: кому наследовать российский престол? Для его решения уже в пять часов утра 19 января 1730 года в Лефортовском дворце собрались члены Верховного Тайного совета. Отклоняя кандидатуру Елизаветы Петровны, как незаконнорожденной дочери Петра I, князь Голицын предложил остановить свой выбор на дочери царя Иоанна Алексеевича (брата Петра I) курляндской герцогине Анне Иоанновне. Вдова, утратившая связи и влияние при русском дворе, лучше всего подходила на роль куклы, которой можно будет вертеть, как угодно, ограничивая самодержавную ее власть.
Десятилетнее царствование этой императрицы отмечено тем, что фактически царствовал ее фаворит, немецкий герцог Бирон, который был так же жаден, как и жесток. Внутреннее состояние России во времена «бироновщины» было ужасно. Крестьянство разорили вконец, шпионство распространилось до невероятных размеров. Никто, ложась спать вечером, не знал — спокойно ли проспит ночь.
Анна Иоанновна скончалась в 1740 году, назначив преемником малолетнего Иоанна Антоновича, сына своей племянницы Анны Леопольдовны, а регентом до его совершеннолетия Бирона.
Регентство «канальи курляндской», как назвали русские Бирона, продолжалось ровно 22 дня. 9 ноября, в результате очередного дворцового переворота, Анна Леопольдовна провозгласила себя правительницей государства. Бирон, арестованный графом Минихом, был отправлен в ссылку.
Через год, в ноябре 1741 года, цесаревна Елизавета Петровна, дочь Петра I, вместе с преданными ей офицерами Преображенского полка арестовала во дворце правительницу с мужем и детьми. 12 декабря низложенный полуторагодовалый император Иоанн VI Антонович вместе со всей семьей был отправлен в Ригу с обязательством родителей отречься за него от всяких прав на российский престол. На этом условии Елизавета Петровна обещала отпустить их за границу.
Но через семь месяцев была предпринята попытка организовать заговор против новой императрицы и снова возвести на престол Иоанна VI. После этого Елизавета Петровна в целях безопасности решила не выпускать Иоанна и его родителей из пределов России.
По указам императрицы царственных арестантов держали то в одной крепости, то в другой, пока наконец не доставили в Холмогоры, в 72 верстах от Архангельска. В Соловецкий монастырь удалось добраться по льду, к тому же решили, что сохранить там тайну не удастся.
Семейство поселили в архиерейском доме. Но старшего сына поместили особо: он и не подозревал, что родители за стеной, рядом. Здесь Иоанн VI Антонович пробыл около двенадцати лет в полном одиночестве. Единственным человеком, с которым он мог видеться, был наблюдавший за ним майор Миллер. Чтобы обезличить царственного мученика, Миллеру предписывалось называть его Григорием. Мальчик от горя все время плакал, на новое имя не отзывался, кричал, что он не Григорий, а Ваня, Иван…
Несмотря на полную изоляцию, слухи о пребывании свергнутого малолетнего императора в Холмогорах распространялись, и правительство предприняло новые меры предосторожности. В начале 1756 года Иоанна VI тайно вывезли из Холмогор и доставили в Шлиссельбург. Прочих членов его семейства оставили под стражей на прежнем месте.
В Шлиссельбургской крепости Иоанна содержали в одиночном заключении. О том, кто он такой, знали только три офицера из его охраны. Им было запрещено говорить ему, где он находится. Даже комендант крепости не знал, кто содержится в ней под именем «известного арестанта». Однако Иоанн называл себя государем. Вопреки строгому запрещению обучать его он как-то научился грамоте, тогда ему разрешили читать Библию.
Елизавета Петровна объявила своим наследником племянника Петра Федоровича (Петра III). Он был сыном цесаревны Анны (дочери Петра I) и герцога Гольштейн-Готторпского Карла Фридриха. Петр III — внук императора Петра I и внучатый племянник короля Швеции Карла XII — стал родоначальником Гольштейн-Готторпской линии дома Романовых на российском престоле, правившей до 1917 года.
С воцарением Петра III после смерти Елизаветы Петровны в 1761 году (как вы помните, эту смерть предсказала блаженная Ксения) участь шлиссельбургского узника скорее ухудшилась, чем улучшилась, хотя Петр выказывал намерение освободить его. Но это были лишь разговоры. Однако встреча нового императора со свергнутым Иоанном VI Антоновичем — инкогнито— все же состоялась в марте 1762 года. Спутниками Петра III были генерал-полицмейстер барон Корф, Александр Нарышкин, статский советник Волков и фон Унгерн. Подробности этого посещения таковы.
Петр III «пошел со своими спутниками в казематы, где содержался принц, и нашел, что жилище довольно сносное и скудно снабжено самой бедной мебелью. Одежда принца была самая бедная. Он был совершенно без всяких понятий и говорил бессвязно. То он утверждал, что он император Иоанн, то он уверял, что этого императора нет больше на свете, а его дух перешел в него. После первого вопроса «кто он такой?» он отвечал: «Император Иван». Его потом продолжали спрашивать, как это ему пришло в голову, что он принц или император? Откуда он про это узнал? Он отвечал, что знает об этом от своих родителей и от солдат. Продолжали спрашивать, что он знает о своих родителях? Он уверял, что еще помнит их».
Петр III процарствовал лишь полгода и был свергнут с престола своей женой Екатериной II. Новая инструкция о содержании в крепости Иоанна VI Антоновича, написанная новым охранникам, гласила: «Разговоры вам употреблять с арестантом такие, чтоб в нем возбуждать склонность к духовному чину, то есть к монашеству, и что ему имя тогда надо переменить, а называть его будут вместо Григория — Гервасий («копьеносец»), толкуя ему, что житие его Богом уже определено к иночеству. В покое с ним в ночное время ночевать вам обоим. Ежели, паче чаяния, случится, чтоб кто пришел с командой или один, хотя бы то был и комендант или иной какой офицер, без именного за собственноручным Его императорского величества подписанием повеления или без письменного от меня приказа, и хотел арестанта у вас взять, то одного никому не отдавать, а почитать все за подлог и неприятельскую руку. Буде же так оная сильна будет рука, что спастись не можно, то арестанта умертвить, а живого его никому в руки не отдавать. Н. И. Панин».