Он свесил ноги кровати, ноги знакомо кольнула покрывающая пол грубая сисаль. Артём не вставая потоптался по ней медленно приходя в себя. Встал, осмотрел комнату: если не считать разбросанных вещей в комнате ничего не изменилось, да и что могло измениться в его спальне? Ничего. В ней даже переставлять было нечего.
От кабинета, все бывавшие у него в гостях знакомые, приходили в восторг, а вот спальню не мог понять ни один. Кабинет - что: тот же квадрат пять на пять метров, с теми же четырехметровыми потолками, только стены не сиреневые, как в спальне, а белые. Все, кроме одной, внешней: она, как и в спальне, вычищена до старого кирпича. Стальная, словно ржавая, мебель, диван и кресло из грубой черной кожи. Да три огромных монитора на стене напротив стола которые при необходимости загораживал большой экран для висящего над столом проектора. Из общего, строгого делового стиля кабинета, выбивался лишь напольный светильник в виде ростовой статуи пионера с молотком и скворечником. Вся статуя-светильник была целиком покрыта черным матовым лаком, кроме пилотки и галстука, они, как и положено, были красными. Да пионерский значек на груди пионера имел свой натуральный вид. Собственно он и был настоящим.
Общий антураж спальни, видевшие ее Артёмовы гости, вежливо оставляли без комментариев, сосредотачивая все внимание на коллекции молотков аккуратно развешенных на левой от двери стене над настоящей большой наковальней используемой как журнальный столик. Молоты, молотки, молоточки, кувалды, большие и маленькие, все старые, исцарапанные, явно не один десяток, а может и сотню лет стучавшие по гвоздям на стройках и раскаленному металлу в кузницах. В остальном спальня представляла из себя тот же ровный квадрат, что и кабинет. В центре комнаты огромная кровать-подиум по середине каждой из сторон которой торчали полутораметровые черные, словно закопченные, столбы - светильники, так же играющие роль прикроватных тумбочек и вешалок для халата. Да пара аляпистых мешков-кресел, обычно валяющихся по разным углам, но сейчас, по непонятной причине, аккуратно положенных друг на друга, словно кто-то попытался изобразить из них снежную бабу.
Артём продолжал топтаться около кровати готовый в любой момент на нее снова рухнуть и осматривать комнату восстанавливая мыслительные способности. Из замеревшей и посапывавшей в правом углу огромной кровати бесформенной кучи одеяла, подушек и простыни торчало сразу три ноги.
- Все женские, и то хорошо. Потом разберусь. - Решил он. - Сейчас надо собраться, позвонить, потом душ и завтрак. - Он аккуратно сделал первый шаг, качнулся, но устоял. - Интересно, во сколько вчера угомонились? Вроде уже светало, то есть было часов пять утра, минимум, а сейчас восемь. Жесть.
Сдавшийся айфон притаился возле кресел - снежной бабы терпеливо выжидая время до второй попытки разбудить. Артём поднял его, обернулся к кровати. - Две, спят, ближайшие часа четыре даже не пошевелятся. - Заметил для себя он и крадучись вышел из комнаты на ходу тыкая в светившиеся на экране айфона цифры. Он уже хотел сбросить вызов, когда гудки наконец-то заменил голос:
- Сергей Андреевич, доброе утро. Артём беспокоит. У нас все без изменений?
……………………..
- Замечательно, в десять ноль-ноль я у вас. Только я не на своей машине буду.
……………………..
- Нет, все в порядке, просто что-то не выспался, я минут через пятнадцать вам сброшу SMS-кой номер, сообщите охране пожалуйста.
……………………..
- Да, конечно, все готово, до встречи.
Бодрый тон сожрал без остатка неизвестно в каком резерве оставшиеся трезвыми силы, в глазах потемнело, к горлу подкатила тошнота и Артём плюхнулся на очень кстати случившееся рядом кресло - что-то хрустнуло.
- Чей-то телефон. - Подумал он. - Ну и фиг с ним, знать ничего не знаю, вчера все в зюзю были. - Артём закрыл глаза и откинул голову назад даже не потрудившись узнать что с раздавленным аппаратом. Голова благодарно перестала столь отчаянно кружиться.
- А Андреич-то, вчера тоже пятницу отмечал, старый черт, бодрится, а язык заплетается и из постели, видать, я его вытащил. - Подумал он. - Удачно я его до субботы протянул, теперь меньше выкобениваться будет, захочет поскорей на дачу свалить, к клубнике и вишенкам. - Артём приоткрыл глаза и набрал следующий номер, в этот раз трубка ответила сразу и так громко, что Артём, болезненно сморщившись, убрал ее от головы, словно разговаривал по громкой связи:
- Артёмчик, доброе утро!
- Доброе утро, Семен Самуилович, за вами заехать?
- Нет, спасибо, Темочка, сам доберусь.
- Хорошо, как угодно, я вас около охраны встречу.
- Конечно-конечно Темочка, до встречи!
- Да-да, до встречи Семен Самуилович, бумажки не запамятуйте.
- Да-да-да, уже положил. Ну, до встречи.
Артём облегченно отключил вызов и снова закрыл глаза. - Такси. - Тут же вспомнил он. Садиться в таком состоянии за руль нечего было и думать.
Он не любил такси и таксистов, а если уж совсем без них было никак не обойтись, старался пользоваться двумя постоянными извозчиками: Славик и Антоша. Они были не обычными таксистами, хоть и работали в каких-то «кооперативах бомбил» на своих машинах. Славик попроще - на форде мондео. Антоша посолидней - на шестерке ауди.
Но Артём предпочитал их остальным не из-за машин, а из-за отсутствия таксистского антуража в поведении. Они и не молчали, как некоторые, и не лезли с разговорами, как остальные. С ними было просто комфортно, плюс ни у одного ни у второго в машинах не воняло пошлыми «елочками» или «гламурным», но от этого не менее вонючим, AmbiPure. Именно у них Артём подсмотрел и стал использовать у себя в машине исключительно приятный способ ароматизации: несколько капель любимого, в настоящий момент, одеколона, на ватный кружек и аккуратно его, пинцетом, под решетку обдува лобового стекла. На неделю хватает.
Первым был номер Антоши - ему и набрал. После пятого гудка в трубке раздался голос Антона, глухой и одновременно хриплый:
- Алло. Кто это?
- Здарова, это Артём, ты сегодня работаешь? Машина нужна.
- А? Артём? Какой Артём? А! Артём! Не, извини, я не в Москве, сегодня никак не могу.
- Ладно, давай, не страшно, извини что разбудил.
- Угу.
- Отключился. - Подумал Артём. - Совсем отключился. Счастливый человек - спит.
Славик работал, но помочь тоже не мог - уже ехал встречать клиентов в Домодедово.
- А ты позвони нам в контору, скажешь что от меня, постоянный клиент - пошустрят, запиши номер. - Предложил он.
- Есть. Ладно, давай. - Артём набрал номер таксопарка.
- «Такси с шашечками», доброе утро. - Бодро отрапортовала девочка на другом конце.
- Доброе. - Ответил скривившись Артём. - На половину десятого машину, Гоголевский бульвар 29, до Вавилова, там минут сорок подождать и обратно.
- Бизнес класс? - уточнила девушка.
- Сообразительная. - Подумал Артём. - Да, что у вас есть?
- Из бизнеса сейчас только Мерседес, ваш маршрут будет стоить три тысячи. Подавать?
- Да. Номер и цвет машины скажите, пропуск заказать.
Артём отправил SMS-ку с данными машины Сергею Андреевичу, выполз из кресла и зашатался в направлении кухни. - «Такси с шашечками», жуть, глупее сложно представить. - Вывалилось из самостоятельно открывшегося рта, в то время как Артём, тыкаясь по настройкам айфона - из-за чего тот так разорался, шел к кухне.
Он любил свою квартиру, она была его самым большим московским достижением, первым серьезным проектом и предметом зависти всех бывавших у него знакомых. Ему неоднократно предлагали ее продать даже за суммы, существенно превышающие ее рыночную стоимость - Артём отказывался. Отказывался из-за воспоминаний о том, через что ему пришлось пройти, чтобы влезть со своими строго ограниченными средствами, в этот мега проект реконструкции доходного дома Иерусалимского Патриаршего подворья построенного в 1892 году архитектором Каминским. Настоять, хоть на частичном, но сохранении его облика, почти четырехметровых потолков, парадных подъездов и появившихся, благодаря перестройке Евланова в 1905 году, богатых барельефов фасада и отделке из абрамцевской плитки.