Отсюда он вновь обратился к ленинградцам с призывом отстоять славный город.

Положение Ленинграда внушало Калинину серьезные опасения. С каждым днем затруднялись возможности доставки в город продовольствия. Железную дорогу перерезали немцы. На Ладожском озере начались штормы, и транспортные суда не могли отправиться в плавание.

В эти дни Михаил Иванович послал Сталину, как Председателю Государственного Комитета Обороны, письмо. «…Трудности в положении Ленинграда и опасность для него, — писал он, — видимо, увеличиваются… Мне кажется необходимым, чтобы были выяснены и тщательно разработаны возможные пути и способы снабжения Ленинграда в условиях зимы: гужевые, автотранспортные, самолетами…»

Вскоре пришел ответ Сталина. Он сообщал, что меры принимаются. Несмотря на недостаток самолетов и горючего, на помощь осажденному городу были брошены значительные силы транспортной авиации.

6 декабря 1941 года наши войска, остановив наступление гитлеровцев под Москвой, перешли в контрнаступление и погнали, погнали на запад полчища врага. Под Новый год была освобождена Калуга, потом Елец. Московская и Тульская области были очищены полностью.

Новый, 1942 год советские люди встречали, слушая по радио выступление Михаила Ивановича Калинина. Тихо звучал знакомый голос:

— Товарищи красноармейцы, командиры, политработники! Вашим уменьем, геройством, которым восхищается весь мир, враг остановлен…

Германская правящая клика просчиталась.

Наши силы в борьбе с врагом растут. Мы уверены в победе. Мы знаем, что ни один советский человек не успокоится до тех пор, пока хотя бы один гитлеровец будет топтать священную советскую землю, пока гитлеризм не будет выжжен каленым железом.

16 декабря 1941 года наступающие части Красной Армии освободили город Калинин. 11 января Михаил Иванович выехал туда.

Город встретил его грудой развалин, рядами сгоревших домов, на пепелищах которых, словно сказочные чудовища, возвышались кирпичные русские печки. В западной части области еще шли бои.

Калинин побывал на заводе имени 1 Мая, некоторые из цехов которого уже работали, встретился с руководителями области, с командующим Калининским фронтом генералом Коневым.

Потом он присутствовал на собрании городского партийного актива.

Он говорил здесь о сложных задачах восстановления разрушенного хозяйства, о переломе на фронте, о надеждах на лучшее.

Калинин закончил свою речь такими словами:

— В прошлой истории Твери… было немало проявления народного героизма, патриотизма, любви к своей стране, к своему народу. Мне хочется, чтобы и в данный жестокий, но великий героический момент Калининская область оказалась в первых рядах борющихся с врагом, чтобы в этой большой народной драме оказались страницы, на которых ярко запечатлена ваша беззаветная борьба за Страну Советов, за ее народ, за партию…

Зал стоя аплодировал Калинину.

На другой день Михаил Иванович отправился в село Городню Завидовского района. Один из жителей села, Е.С. Кульков, вспоминает: он куда-то собирался идти, как вдруг вбегает сосед Михаил Александрович Бабонов.

— Готовься, — говорит, — гостя встречать. Михаил Иванович едет и у нас остановиться собирается. Сейчас только сообщили…

Через некоторое время подъехало несколько машин. Из одной вышел Калинин с палкой в руках.

В доме Бабонова почетного гостя усадили в красный угол. Хозяева замялись: угостить-то нечем. Время тяжелое, голодное. На всю Городню одна корова осталась. Предложили молока.

— Подкрепитесь с дороги. Чем богаты, тем и рады.

Михаил Иванович отказался.

— Спасибо, — сказал, — я в Твери пообедал. — И вытащил из кармана папиросы. Все закурили. Лестно было выкурить папироску самим Калининым.

Вскоре изба заполнилась народом. Пришли крестьяне и из соседних деревень. На дворе быстро темнело. Зажгли тусклую керосиновую лампу. Так в полутьме и беседовали. О многом переговорили в тот вечер.

Кое-кто пал духом, не видел просвета в жизни: «За что ни возьмись, все в прах разрушено врагом. Хоть ложись и умирай!»

Слышал Михаил Иванович такие слова и раньше, еще в 1919-м. Знал, что и на этот раз выдержим, справимся с разрухой. Он советовал держаться за колхоз. Это живой родник изобилия. Только в нем сила и спасение. Надо браться за строительство жилищ, скорее приютить погорельцев, наладить учебу детей. Впереди — сев. Насколько успешно проведем его, настолько и жизнь наладим.

— У нас немножко агитация неправильно поставлена. Все кричат: мы бьем, гоним и т. д., а народ успокаивается. Я не люблю так говорить. Что же зря хвастаться? Я и говорю: чтобы немцев прогнать, нужно очень много работать. Ведь сейчас войну ведут не только красноармейцы на фронте, но и все население, все мы. Раньше все-таки каждый думал о себе, о своем хозяйстве, а теперь нужно думать о целом, о своем государстве.

Тепло провожали колхозники Калинина, горячо благодарили его за помощь, поддержку, внимание.

В Москве Михаил Иванович получил сообщение из Ленинграда о смерти племянника Вячеслава — сына сестры Прасковьи Ивановны. Вячеслав умер от голода. Он не прибег к чьей-либо помощи, а ведь стоило только сказать, что он племянник Калинина, ему наверняка не дали бы умереть голодной смертью.

Голод… Третий раз в своей жизни Калинин видел его костлявую руку.

Конечно, Ленинград попал в исключительные условия, но нельзя допускать, чтобы вся страна и, конечно, в первую очередь фронтовики голодали. Надо обратиться к деревне, надо сказать колхозникам, как много теперь от них зависит. Приближалась пора весеннего сева. На первый план выступала задача успешно провести его.

Первого марта «Правда» и «Известия» опубликовали статью Калинина о весенних полевых работах. Михаил Иванович сравнивал их по значению, с производством боеприпасов и вооружения. Ведь для того, чтобы армия хорошо дралась, надо обеспечить ее хлебом, мясом, овощами.

Он обращал внимание руководителей тех областей и колхозов, где побывали фашисты, на необходимость сбора, ремонта и самостоятельного изготовления кустарным способом сельскохозяйственных орудий. Предостерегал, чтобы на помощь центра в этом отношении не очень-то рассчитывали. Запасные части и детали надо находить на месте. На месте же найдется и металл; достаточно почистить хорошо дороги, их обочины, окопы.

Статья указывала на пример ряда колхозов и МТС Алтайского края, которые взяли обязательство увеличить посевные площади. Этому примеру должны следовать все колхозы.

Калинин рекомендовал использовать на весеннем севе рогатый скот, так как тракторов и лошадей не хватает. Меньше требовать от государства, больше отдавать государству — так добывается победа, писал он.

В этой же статье Калинин поставил задачу широкого развития коллективного и индивидуального огородничества, создание подсобных хозяйств при предприятиях.

Через день Калинин выступал на совещании секретарей сельских комсомольских организаций Московской области.

— Я не ошибусь, — говорил он, — если скажу, что в деревне все хотят, чтобы немецких оккупантов побили.

Но просто хотеть этого мало, это все равно что ничего не делать. Если хочешь, чтобы гитлеровцев побили, то их нужно бить не словами, а делом. И вот, если говорить о Московской области, то нужно прямо сказать: если ты хочешь участвовать в победе над немецко-фашистскими захватчиками, то ты должен как можно больше посадить картофеля.

Что могут сделать комсомольские организаторы?

— Сила организатора, — отвечал на этот вопрос Михаил Иванович, — должна состоять не только в том, что он сам работает, но и заставляет работать других, увлекает их за собой.

Только так мы можем добиться успеха.

Восемнадцатого марта Михаил Иванович приехал в Горький, чтобы вручить ордена и медали лучшим производственникам города.

«Народу пришло столько, — вспоминает один из очевидцев выступления Калинина, — что клуб не вмещал всех… Как завороженные слушали мы тогда его речь — простую, ясную, затрагивающую до глубины души. Он говорил о переживаемых трудностях, о необходимости больше производить самолетов, танков, пушек, снарядов… Говорил Михаил Иванович тихо, но в зале было еще тише, и каждое его слово ловилось на лету».