К тому же, в-третьих, в результате этой бешеной гонки коллективизации большая часть колхозов существовали лишь на бумаге, и предстояло ещё много работы чтобы организовать реально работающий колхоз. О проблемах колхозов рассказывает изучавший коллективизацию на новгородчине М.Н. Петров: «Незавидным было хозяйственное положение новгородских колхозов. Они располагали рабочей силой и имели сотни гектаров земли, но не были обеспечены ни сортовым зерном, ни машинами, в большинстве артелей царила элементарная бесхозяйственность. По данным Новгородского окружного бюро колхозов, из 240 требовавшихся председателей сельхозартелей имелось лишь 8 человек, получивших подготовку, из 488 нужных специалистов - агрономов, механиков, ветеринаров - работали лишь 16 человек. Экономике деревни зимой/весной 1930 г. был нанесен тяжелейший удар. Крестьян уровняли в бедности, разорвали хозяйственные связи, разорили и выселили истинных хлеборобов».
Поэтому-то Сталин в спешном порядке в мае 1930 года в приказном порядке отправил в деревни для укрепления колхозов очередную армию партийных работников - 75 тысяч.
Мало того, что крестьяне до «оттепели» ускоренными темпами вырезали скот, так ещё и в колхозах наблюдался сильный падеж обобществленного скота из-за нехватки приспособленных помещений и отсутствия опыта ведения коллективного животноводства. Все перечисленные минусы коммунистов сильно раздражали, и они их пытались компенсировать жестким командованием. О способах мотивации труда во многих колхозах и не думали, а в других начинали в этом вопросе экспериментировать. В 1930 году в основном практиковали подёнщину, но с 1931 года почти везде была введена сдельщина. Изучавший коллективизацию в Ростовском крае А. Г. Морозов в своём труде отметил:
«Приближалась весна 1930 г. и колхозники готовились к посевной кампании. В апреле были созданы и утверждены полеводческие бригады, а также производственная комиссия. Плохо в колхозе обстояло дело с нормами выработки, и к 10 мая было запахано только 8 гектаров из 80-ти… На общем собрании было решено: "Для поднятия производительности труда все рабочие бригады разбить по качеству работников. Создать ударные бригады, ввести между ними соревнование. Просить райколхозсекцию о срочном предоставлении лошадей для более успешного проведения весеннего сева. Ввиду недостатка тягловой силы и слабости темпов в работе создать бригады копарей.
Вызов со стороны колхоза "Ленинский путь" па соревнование принять и в свою очередь вызвать на соревнование колхоз "Красный Октябрь". Решительно пресечь всякую ругань во время работ, переход из бригады в бригаду, принять все меры к поднятию трудовой дисциплины. Проработать с молодежью вопрос об увеличении рабочего дня, привлечь к работе всех членов артели, работающих на заводе. Послать "Северному рабочему" заверение о принятии всех мер к окончанию весеннего сева не позднее 1 июня сего года".
Однако данный план не удалось выполнить полностью. Сказывались нехватка лошадей, плугов, а также пьянство среди колхозников, покупавших самогон у шинкарей по 10 руб. за бутылку… Стала выходить стенгазета и бюллетень прогульщиков. Вывешены ящики для жалоб и заявлений в конторе, молочном дворе, конюшне, парниках и мельнице, введена сдельщина на работах, уплата за сверхурочные работы в полуторном размере. Вывешивались красная и черная доски для хороших работников и прогульщиков. Перечень обязанностей колхозников был велик: сдача мяса, молока, овощей, яиц, шерсти. Отсутствие в хозяйстве колхозника, например, кур, не освобождало его от уплаты налога. Приходилось или покупать яйца на стороне, или уплачивать данный налог деньгами.
"Бывало, несколько колхозников кооперировались и в складчину покупали старую корову, резали ее. Так уплачивали налог по мясу. Кого-то выручал теленок, а если его нет - где же взять 50 кг мяса? Молоко принимали на консервный завод. Надо было в течение года сдать до 200 литров, а если жирность у твоего молока плохая - могли налог и увеличить. Не выплатишь, не сдашь, - опишем имущество. Корова была кормилицей. Косить не давали. Приходилось выкручиваться, ночами на пожне косить, по кустам, да болотцам почти у самого озера, а потом потихоньку ночью сено на тачке домой перевозить. Если же кто увидит, придут из Правления колхоза и свалят с твоего сеновала все сено. Вроде как украл ты его. Вот как жили!" (из воспоминания Глебовой Зинаиды Васильевны п. Поречье).
С 26 июня по 13 июля 1930 года прошел 16-й съезд ВКП(б). Этот съезд рассмотрю в ракурсе нашей темы - коллективизации, которая, кстати, была наравне с индустриализацией главной на этом съезде. Этот съезд можно назвать - «странным». Почему этот съезд был странным?
С индустриализацией всё было хорошо, а в сельском хозяйстве была проблема: штурм начала 1930 года провалился, с марта началась «оттепель» и пауза, которая затянулась уже на три месяца, и долго она продолжаться не могла. Сталину необходимо было определяться - в какую сторону двигаться: продолжать коллективизацию или оставить крестьянство в покое, чтобы оно вернулось к ситуации 1927 года, или попробовать какой-то третий вариант развития сельского хозяйства. И, похоже, - в мае Сталин окончательно определился, ибо с мая по июнь можно было заметить несколько характерных «посылов». Перед 16-м съездом - 30 мая 1930 года советская пресса дружно осуждала «дезертирство» председателя колхоза Гуреева, который неосторожно высказался: «Не следует допускать резкого потрясения хозяйства… Социалистическое переустройство крестьянского сельского хозяйства проводить не увлекательными постановлениями, не агиткой и навязываниями, а реальной хозяйственной политики, через кооперацию…».
А 31 мая пресса объявила о раскрытии «ячейки правых» в Тимирязевской сельхоз. академии, эти «правые» якобы были против «шоковой» коллективизации. А накануне съезда - 24 июня в «Правде» прозвучал призыв: «Правых оппортунистов, борющихся против генеральной линии партии, - гнать из рядов ленинской партии». Странность была в том, что новой оппозиции, кроме какого-то умеренного председателя колхоза, не было. В результате «оттепели» среди партийцев было немало сомнений, брожений по поводу верности пути в деревне, выбранном Сталиным, по поводу его резких сомнительных шараханий, но никто открыто против Сталина и генеральной линии партии, начатой ещё на 15-м съезде, не выступал. И прошлогодние оппозиционеры - Бухарин, Томский, Угланов и Рыков, как покаялись в ноябре 1929 года, так и остались на верных партии, Сталину позициях, всемерно поддерживая вождя, и к былой критике не возвращались.
Однако Сталин, выступая с докладом на 16-м съезде 27 июня 1930 года, указывал на наличие двух угроз: внешней и внутрипартийной: «В ряде государств мировой экономический кризис разовьется в кризис политический… В сфере международной политики буржуазия будет искать выхода в новой империалистической войне… Отсюда, тенденция к авантюристическим нападкам на СССР и к интервенции, тенденция, которая, наверняка, будет развиваться по причине экономического кризиса».
Далее по логике должен был следовать привычный уже вывод, - что тем более перед лицом серьёзной внешней угрозы партия должна быть как никогда единой и сплоченной, и никакой там фракционности и оппозиционности. И на этой «волне» мысли Сталин, после «оттепельного» нравоучения, вдруг указал на опасность существующей оппозиции:
«Если охарактеризовать в двух словах истекший период, его можно было назвать переломным… Некоторые товарищи думают, что главное в наступлении социализма составляют репрессии, а если репрессии не нарастают, то нет и наступления. Это, конечно, неверно. Репрессии являются необходимым элементом наступления вспомогательным, а не главным…
Можно ли вести успешную борьбу с классовыми врагами, не борясь одновременно с уклонами в нашей партии? Нет, нельзя… Лидеры правых уклонистов открыто признали свои ошибки и капитулировали перед партией. Но было бы глупо думать, что правый уклонизм уже похоронен… Потому что правые уклонисты отражают сопротивление отживших классов, именно поэтому правый уклон есть основная опасность нашего времени в партии».