– О! – Элли взглянула в веселом смущении на высокую фигуру стоящего в дверях Бена, его лицо наполовину было в тени. – Я же говорила, что купальник тебе немного велик.

– Но мне не нравился ни один другой. Надо пойти посушить волосы. – И Чарли убежала в ванную.

– Подожди меня, Чарли, я помогу тебе. – Элли повернулась к Бену, вдруг заметив, как тихо и неподвижно он стоит. – Кажется, на сегодня ей хватит купаний. – Она улыбнулась. – Чарли хорошо себя вела?

– Да, просто отлично.

Он хмурился. Что могло его так расстроить? Когда он забирал Чарли утром, то выглядел веселым.

– Слушай, Элли, мне нужно поспешить, чтобы вовремя собрать багаж. Если вы с Чарли захотите есть, то идите и завтракайте, не ждите меня. Мне еще нужно успеть сделать пару звонков.

И она осталась стоять, глядя на закрытую дверь и гадая, что же пошло не так.

Чарли же была счастлива и болтала без умолку: Бен сказал то, Бен сделал это. Как будто все, что он делал, было сплошным откровением, и все прочее не имело ни малейшего значения. Бен сказал ей, что у него есть бассейн в доме в Калифорнии.

– Дом стоит на берегу океана, мамочка, и иногда можно видеть, как на горизонте, далеко от берега, проплывают киты.

– Счастливец, – сказала Элли с сарказмом.

– Мамочка, разве тебе не нравится Бен?

– Нет, он мне нравится. А почему ты спрашиваешь?

– У тебя в голосе было что-то. Мне показалось, он тебе не нравится. Но он нравится мне больше всех, с кем я до этого встречалась. Кроме тебя и бабушки.

– Я рада этому. – Элли убрала на место фен. – Я бы расстроилась, если бы ты сказала что-то другое. А сейчас мы с тобой спустимся вниз и позавтракаем. Нам не следует заставлять Бена ждать, правда?

Они уже почти закончили есть, когда подошел Бен. Он посмотрел на Элли долгим обвиняющим взглядом, прежде чем сесть за столик и сделать заказ.

– Ты уже собрался? – Элли сделала попытку завязать разговор.

– Да. – Еще один странный, загадочный взгляд. Она и не предполагала, что Бен может быть в плохом настроении. Элли была удивлена. Как неожиданно! Она уже дозрела до того, чтобы отдаться этому удачливому, привлекательному мужчине, который творил с ней настоящие чудеса, и тут…

Может, он начал сожалеть о потраченных впустую деньгах и времени? Ну конечно, подсчитал расходы и понял, что поездка в Париж оказалась невыгодным вложением. Вот у него и испортилось настроение.

– Так… – Надо взять себя в руки и избавиться от мыслей, которые могут причинять боль. – Ты хочешь уехать как можно скорее? Пошли, Чарли, ты вся перемазалась вишневым джемом. Быстренько умоемся и будем внизу как раз к тому времени, когда Бен закончит завтрак.

Пока они ехали в аэропорт, Бен разговаривал только с Чарли, ее как будто не замечая. Элли терялась в догадках. А Бен тем временем боролся с ужасным подозрением, которое пришло ему на ум сегодня, когда он последний раз нырял в бассейн отеля. Если оно подтвердится, это будет стоить ему всей жизни.

Они уже были в Англии и подъезжали к Суссексу даже быстрее, чем ожидали. Чарли задремала, а Элли пыталась хоть немного расслабиться.

– Какие у тебя планы, Бен? Думаешь вернуться в Штаты прямо сейчас?

– Нет. – Его быстрый взгляд скользнул по ней, словно обжигая. – Есть еще один или два вопроса, которые я должен прояснить, прежде чем уеду.

– Понятно. – Ничего ей не было понятно. Во всем этом крылся какой-то подвох. Пока им с Чарли вроде ничего не угрожало, но надежда на мирное расставание с Беном уже почти исчезла.

– И мне нужна твоя помощь.

– Конечно, я помогу тебе. – Снова никаких зацепок. Ее мозг отказывался понимать. Чем она может помочь Бену Конгриву? – Я помогу тебе, скажи только, чем, и я…

– Давай пока оставим этот разговор. Невозможно серьезно разговаривать в машине. – Голос был мрачным и не допускал возражений. Элли затихла и вздохнула с облегчением, лишь когда под колесами зашуршал гравий возле их дома.

Этот звук буквально вернул Чарли к жизни. Она отстегнула ремень безопасности с радостным криком:

– Ура, мы дома!

Ради Чарли Бен ненадолго вернулся к своему обычному игривому тону.

– А мне все это время казалось, что тебе нравится Париж и Диснейленд.

– Мне там очень, очень нравится… – Чарли в притворном раскаянии замахала руками. – Я не это имела в виду, Бен. Но дома мне тоже нравится. Большое спасибо. – Она рванулась к нему, обнимая его за шею. – Спасибо, Бен, за самые лучшие каникулы в моей жизни. Все было просто замечательно. Я не могу дождаться, когда расскажу обо всем Линде.

Когда чемоданы и пакеты были выгружены, Конгрив, несмотря на протесты Элли, сам отнес все наверх, в спальни. Удовольствие от поездки уже начало притупляться, напряжение между ними росло, и Элли казалось, что они уже не смогут поговорить. Неизвестно, к чему приведет даже попытка…

– Элли, можно я от вас позвоню?

– Конечно, звони. – Она махнула рукой в сторону столика в холле, а сама направилась в кухню. Они ничего не ели с самого Парижа, и теперь было бы неплохо поесть. Слава Богу, Венди оставила им хлеб, сыр и фрукты. Дверь в кухню приоткрылась, но Бен не вошел, а остался стоять на пороге.

– Я только что звонил в «Красную корову». Они согласились дать мне номер на ночь.

– Да? – Кровь сначала прилила, а потом отхлынула от ее лица. – Я… ты мог бы остаться у нас. Я не думала…

– И запятнать твою безупречную репутацию? – В голосе слышались сарказм и насмешка. – Как можно!

Мгновенно в Элли закипела ярость. Если он позволяет себе такой тон, то и ей нечего стесняться. Повернувшись, она выложила бутерброды на тарелку.

– Что до моей репутации, то непоправимый ущерб ей уже нанесен. Литтл-Трэнсом – консервативная деревушка, и моя репутация уже безвозвратно погибла.

– Вот как?

– Вот так! – повторила она на высоких тонах. – Да! Разве приличные женщины позволяют себе кататься по заграницам с такими сердцеедами, как ты! Да к тому же ты ведь у нас знаменитость!

От его взгляда не ускользнуло оскорбленное выражение ее лица.

– Тогда мне остается лишь пожалеть, что Чарли так не вовремя проснулась вчера ночью. – Он помолчал несколько секунд, как раз столько, сколько требовалось, чтобы до нее вполне дошел смысл его слов. И насмешливо улыбнулся, глядя, как бледность вновь сменяется на лице у Элли пунцовой краской. – Я клянусь, если бы Дэвид… – он сумел вложить в это имя все свое отвращение, – …увидел тебя сейчас, ты была бы признана виновной без суда и следствия. С моей точки зрения, была упущена отличная возможность.

Бена охватило отчаяние. Обида на эту женщину была сейчас почти также сильна, как его недавнее восхищение ею.

С первого дня их встречи он чувствовал, что подошел к концу его бесконечный поиск – поиск длиною в жизнь, – и решил: лучший способ завоевать эту женщину – не напоминать о прошлом. И неважно, что он ревновал ее к погибшему мужу, что его собственные чувства были сильнее… Он старался быть терпеливым.

И вот теперь малейшего подозрения, что Элли обманывает его, что она вовсе не так совершенна, как представлялось вначале, хватило, чтобы он нарисовал себе весьма циничную и неприглядную картину.

Однако Элли ответила на его последнюю, по правде говоря, дешевую, провокацию с такой искренностью…

– Прошлой ночью ты не упустил никакой возможности. – Кровь вновь отхлынула у нее от лица. – Как и большинство мужчин, ты считаешь, что надо быть только понастойчивее – и все получишь. И всегда поступать по-своему. Но сейчас ты ошибся – эта «возможность» существует только в твоем воображении. Но раз уж ситуация представляется тебе таким образом, то позволь мне…. – Ее уже захватила внезапно возникшая идея. Может быть, ей наконец удастся пробить это непомерное самолюбие. – Я понимаю, ты потратил на нас много денег, и не хочу оставаться в долгу, так что… – Не обращая внимания на его изменившееся лицо, Элли заставила себя продолжать, но уже не так уверенно: – Я готова возместить тебе все расходы. Я люблю быть незаа-висимой.