Потом ее кто-то погладил по щеке, теплой, вздрагивающей ладонью, от которой приятно пахло сосновой смолой. Кто-то тихо и ласково принялся успокаивать ее. Ее гладили и ласкали большие теплые руки. Чувство опасности ослабело, а потом исчезло совсем. Эбби стала согреваться, крепко прижавшись к надежному теплому плечу.

– Обними меня покрепче, – взмолилась девушка, все еще слегка вздрагивая от нового кошмара.

Если бы они вечером не увидели индейцев и то, что натворили юты, она никогда бы не вспомнила детство. К ней не вернулось бы ужасное прошлое. Девушка отчаянно прильнула к молодому человеку, уткнулась щекой ему в шею. Почувствовав себя уютно и надежно защищенной, посмотрела ему в лицо. По красивому лицу Зака метались тени.

– Прости меня, – прошептала Эбби, – ты, наверное, считаешь меня глупым ребенком, который пугается страшного сна.

– Что тебя испугало, Эбби? Ты видела во сне своих родителей? Видела, как они погибли?

Ее резкий ответ удивил и смутил Зака.

– Я не боюсь мертвых. Мне страшно среди живых. Как бы ты ни успокаивал, люди в форте не примут меня. Они будут избегать общения со мной, будут презирать меня, потому что я выросла среди чейенов.

Днем Эбби было стыдно говорить о сомнениях и страхах, которые ее томили. Но сейчас в сумраке ночи, когда выражение лица Зака было от нее скрыто, она осмелилась признаться о том, что мучило ее. Неважно, посмеется он над ней или нет. Она была достаточно проницательна, чтобы предполагать, что ее страхи имеют под собой реальную почву, как бы Зак этого не отрицал.

– Я не позволю им плохо относиться к тебе, – опрометчиво пообещал Зак.

– Ты же не сможешь постоянно опекать и сопровождать меня. Я должна сама позаботиться о себе.

– Эбби, я…

– Нет, Зак, не обещай того, чего не сможешь выполнить. Никто не может предсказать, что ожидает нас в будущем.

Заку хотелось пообещать, что ее приветливо примут в обществе белых без каких бы то ни было возражений и осложнений. Но он знал, какими жестокими бывают иногда люди. Ему хотелось бы заверить ее, что она станет счастлива среди белых, но он не мог заглянуть в будущее. Хотелось успокоить ее, пообещать, что он всегда будет рядом, чтобы прийти к ней на помощь. Но Зак боялся говорить, потому что все слова могут оказаться ложью.

Чтобы Эбби не поняла превратно его молчание, он придвинулся к ней поближе и принялся нежно целовать. Но через несколько минут безобидные нежные поцелуи стали страстными. Молодых людей неодолимо потянуло друг к другу.

– Не могу поверить, что опять хочу тебя, – прошептал Зак, прижимая к себе Эбби.

– Нет, Зак, не надо, – слабо сопротивлялась Эбби. – Я уже один раз опозорила себя и не могу сделать этого еще раз. Я… я не знаю, что происходит со мной. Не могу объяснить, каким образом отдалась тебе. Но если мы повторим, то еще больше осложним наши отношения.

– Знаю, – спокойно и благоразумно ответил Зак, – но невозможно воспрепятствовать моему желанию. Не могу поверить, что занимался с тобой любовью после того, как пообещал себе не прикасаться к тебе.

Зак нехотя расслабил руки, как бы давая девушке право выбора. Он дал ей возможность остановиться и остановить его.

Вопреки собственным словам, Эбби чувствовала, что не может сейчас оттолкнуть его. Она прижималась к нему всем телом, ощущая его возбужденную плоть. Ей было невыносимо стыдно, и тем не менее, она не могла оторваться от него.

Его мускулистая упругая грудь, покрытая кудрявыми шелковистыми волосами, прикасалась к ее обнаженной груди. Ожидая ответа, Зак приподнял голову и слегка коснулся губами ее полуоткрытых губ. Потом нежно раздвинул языком ее губы и коснулся языка. Легкое движение языка, похожее на нежное прикосновение птичьего перышка, обожгло ее. Зак понял ее молчание, как согласие, и нежно погладил по спине ладонями. От прикосновения ее гладкой кожи, по телу Зака прокатилась волна удовольствия. Он поцеловал девушку еще сильнее, глубже, исследуя теплую влагу ее рта, пробуя на вкус. Эбби задрожала от его чувственной ласки и застонала. Зак запустил пальцы в густые спутанные волосы, заставил ее откинуть голову назад, коснулся губами нежной шеи и красиво очерченной груди. Осыпав нежными поцелуями чувствительную ложбинку между грудями, он почувствовал, как девушка обмякла под ним.

Глубоко вздохнув, он снова отыскал ее губы и удивился, что она дрожит. Зак слегка отстранился и внимательно посмотрел на Эбби. Выражение ее лица, освещенного неверным лунным светом, очаровало. Девушка учащенно и жарко дышала, губы слегка припухли от поцелуев, длинные шелковистые ресницы отбрасывали тени на щеки. Зак чувствовал, как сильно стучит ее сердце.

– Это твой последний шанс остановить меня, дорогая, – прошептал Зак, прижимаясь возбужденной плотью к ложбинке между бедрами Эбби. – Я хотел бы снова заняться с тобой любовью.

Девушка чувствовала, что тело отказывается подчиняться голосу рассудка. Она не могла двинуться, шевельнуться. Она могла только бессознательно подчиняться его желанию. Близость мужчины действовала на нее удивительным образом. Эбби чувствовала себя живой, полной сил и энергии.

Она недостойно вела себя с Заком ранее, но и теперь ничто не могло остановить ее. Она представить себе не могла, как сейчас оторваться, уйти от его жаркого тела. Невозможно. Невыносимо.

В горле у нее пересохло. Эбби просто молча кивнула. И Зак застонал, прижимая ее к себе покрепче. Он старался не думать о том, что пообещал ее брату. Близость с Эбби совершалась непроизвольно. Невозможно было задуматься о последствиях. Отведав однажды сладость любовных объятий, они не могли остановиться во второй раз. Зак не мог удержаться. Он поклялся себе, что завтра все будет иначе, завтра они попытаются трезво оценить случившееся. Он попытается каким-то образом исправить положение. Но сейчас он хотел обладать ей.

– Раздвинь ноги, дорогая, – прошептал он, потом, приподнял ее, подложив ладони под ягодицы и одним рывком вошел в нее. У него перехватило дыхание, когда он ощутил нежное обволакивающее тепло.

– Тебе не больно? – хриплым от желания голосом спросил он. – Ты такая приятная внутри, словно теплый шелковистый атлас.

На этот раз Эбби с удивлением обнаружила, что ей не больно, а приятно. Она чувствовала легкое давление внутри и удовольствие. Удовольствие было столь сильным, что она не могла оставаться неподвижной. Ни о каких предосторожностях не могло быть и речи, когда Зак приподнял ее ягодицы и начал ритмично двигаться в ней.

Он изо всех сил стиснул зубы, чтобы не излить семя раньше времени в ее нежные глубины. Зак приподнял голову, посмотрел на Эбби, потом взял губами ее нежный розовый сосок. Эбби вздрогнула и закричала. Вкус ее страстного тела и женский запах сводили его с ума.

Эбби безотчетно отдавалась страсти, полностью захваченная новыми ощущениями. Это был одновременно и рай, и ад. Ее бросало то в холод, то в жар. Каждый мускул дрожал от напряжения. Дыхание стало жарким и прерывистым. Каждая клеточка плоти изнывала от желания. Он сводил ее с ума – нежный, страстный, требовательный, чувственный.

Зак сделал последний толчок и разрядился. Эбби почувствовала, как в ее лоно извергается его семя. Казалось, тело рассыпается на сотни горячих искорок и парит в неведомом пространстве. Сжав друг друга в теснейших объятиях, они судорожно вздрагивали и стонали. Зак внезапно закричал. А потом все куда-то провалилось.

Эбби медленно приходила в себя, оглушенная, ошеломленная столь страстной и трепетной близостью. Она знала, что женщина получает удовольствие, когда мужчина силен и опытен. Но даже представить раньше не могла, что сможет когда-нибудь испытать столь сильное, столь сладострастное наслаждение. Она была благодарна тому обстоятельству, что сейчас ночь. Зак не увидит ее смятения и смущения.

Ни одна честная девушка-чейенка не может уступить мужчине, если их связь не освящена брачной церемонией, проведенной по законам племени.

– Эбби, – тихий голос Зака вернул ее к реальности, но она сейчас не хотела ни о чем говорить.