- Что ты стоишь столбом?!- прошипел он Кириллу, который ошарашено стоял рядом, с жалостью глядя на Юльку.- Принеси воды, быстро!
В дверь заглядывали испуганные девушки.
- А вы, что уставились? Что вам здесь, цирк, что ли? Пошли вон отсюда! Живо!
Девчонки убрались, закрыв дверь.
- Спасибо,- он взял из рук Казанцева воду. - Ты, тоже уходи. Я сам её успокою. Иди, лучше, проводи девчонок.
Он снова повернулся к Юле, забыв обо всем.
Наконец, ему удалось разбудить её.
Увидев перед собой Григория, она обвила его шею руками и спрятала, залитое слезами лицо, у него на груди.
- Все хорошо, солнышко! - успокаивал Юлю Вяземский.
Он гладил её по волосам.
-Это - просто ночной кошмар. Ты видишь, я рядом с тобой. Успокойся, маленькая моя. Все в прошлом. Успокойся, малыш.
- Этот кошмар не закончится никогда! - прорыдала в ответ Юля. - Он всегда будет приходить ко мне и делать это со мной.
- Юленька, зайка, здесь никого нет! Тебе все приснилось. Это был кошмар, просто ночной кошмар.
- Нет! Он снова пришел! Мой отец, он снова сделал это со мной! Его не было уже давно. С тех пор, как появился ты. Я уже почти успокоилась. Думала, что он ушел насовсем. А сегодня, он опять появился! Ты ничего не знаешь....
- Я все знаю, хорошая моя, - тихо ответил он, бережно баюкая девушку.- Я знаю, через какой ужас тебе пришлось пройти! Но. Этот ублюдок давно в аду. И он не сможет причинить тебе зла.
- Вы все мне не верите! - всхлипнула Юля, вырываясь. - Все думаете, что я сумасшедшая! И дед, и бабушка и врачи! И даже ты! А я нормальная! И это происходит в реальности!!
- Этого не может быть! Мертвые к живым не приходят!
- Да?! А это тогда, что такое?! Как ты это объяснишь?!
Юлька задрала ночную рубашку и чуть раздвинула бедра.
Вяземский не верил собственным глазам. На внутренней стороне левого бедра девушки, расплывался огромный синяк.
- Видишь? Хочешь сказать, что это я сама себе сделала?!
- Господи, помилуй!- в ужасе подумал Григорий - Это что же такое творится? Кошмар на улице Вязов какой-то! Так не бывает! В моем собственном доме! Бедный ребенок! Да за что ей все это?!
Он взял легкое покрывало, завернул в него Юлю и усадил к себе на колени, приговаривая:
- Ш-ш-ш, я верю тебе, Юленька, я верю тебе. Но ты же со мной. Оглянись вокруг. Здесь никого нет. Только ты и я. А я никогда не позволю обидеть тебя, малыш. Давай-ка ты, лучше, поспишь. Смотри, на улице уже светло. Давай, ты уснешь, а я побуду рядом с тобой. Хорошо? Я никуда не уйду.
Он встал и бережно опустил Юлю на кровать. Она так и лежала, закутанная в покрывало. Нервное напряжение потихоньку уходило, и она стала засыпать, под тихий, успокаивающий шепот Гриши.
- Ты, правда, никуда не уйдешь? - спросила она, засыпая.
- Нет. Спи, моя хорошая. А я посижу тут, в кресле.
Юля спала. Вяземский тоже задремал, сидя в глубоком кресле. Он страшно устал. Сначала тяжелый день, показ, потом бессонная ночь и, наконец, этот кошмар с Юлькой. Вяземский был вымотан до предела.
***
Его разбудил тихий стук. В двери заглядывал Кирилл.
- Иди в мою комнату,- одними губами сказал Григорий, - я за тобой.
Он встал и, на цыпочках вышел следом за другом.
- Что это было сегодня, Вяз?- спросил Кирилл, когда Григорий вошёл в спальню.
- Я сам ничего не понимаю. Наверное, стресс. Ночью, когда я приехал к ней, я нашел её на улице. Представляешь? Собака захотела в туалет, и эта дуреха пошла с ней во двор! Ну и, естественно, наткнулась там на пьяного придурка, который вздумал поиграть с ней. Знаешь, я думал, убью эту сволочь, когда увидел, как он её лапает. Юлька испугалась до такой степени, что потеряла сознание. Я её с трудом в чувство привел. Как я мог оставить её одну? Пришлось взять с собой. А тут ты, с девицами этими! Что же ты совсем не разделся, Аполлон ты наш доморощенный. Для неё это было то еще зрелище!
Да и я - идиот! Совсем забыл, что Юлькина комната рядом! Увлекся!.. И Верка эта так старалась изобразить страсть, что стоны разносились на весь этаж. Тоже мне, артистка великая! Вот и напугали девчонку до смерти!
Ей снова приснился этот ублюдок - её папаша! Во сне, он снова насиловал её. Вот почему, она так кричала.
- Да уж! Я перепугался насмерть. Думал, убивают кого! Вяз, нам надо выпить и расслабиться.
- Угу.- Вяземский сел на кровать и запустил пальцы в волосы. - Давай, сходи вниз, там в баре виски есть. Тащи сюда.
Кирилл принес бутылку и два стакана.
- Я только одного не могу понять, - сказал Григорий, отпивая глоток. - Откуда у неё взялись эта отметина?
- Какая еще отметина?
- У Юльки на бедре большущий синяк! Как ты думаешь, могла она сама себе это сделать?
- Откуда мне знать? Скорей всего. Кроме неё в комнате никого не было. Ведь так?
- Ну, конечно! Она была одна.
- Знаешь, Гриша, сдается мне, что у девочки с психикой - совсем беда! Давай, покажем её врачам.
- Никаких врачей!- категорически заявил Вяземский. - Они же упекут её в психушку!
- А может это и к лучшему? Полечат там. Ей лучше станет. Кошмары прекратятся....
- Да пошел ты! Её уже десять лет лечат. И все без толку! Нет. Тут нужен какой-то другой подход.
- А именно?
- Пока не знаю....
Кирилл надолго задумался. Вяземский тоже замолчал.
***
Через полчаса напряженных раздумий, Казанцев поднял голову и окликнул друга.
- Гриша, я тебе сейчас что-то скажу, - произнес Казанова, глядя ему в глаза, - только ты не заводись, пожалуйста, сразу. Хорошо? Я тут подумал....
- Ну! Говори! - потребовал Вяземский.
- Ты ведь знаешь пословицу про клин?
- ??
- Ну, клин клином вышибают....
- К чему ты клонишь? - подозрительно спросил Григорий.
- Понимаешь, девочка любит тебя и доверяет тебе, как никому другому, и , именно ты должен помочь ей.
- Не понимаю. Объясни!
- Она должна понять, должна почувствовать, что мужчина может не только причинять боль, но и нежно любить. Именно ты, должен научить её этому. Научить искусству любви...
- Иными словами, я должен переспать с ней?!- возмутился Вяземский. - Ты с ума сошел?! Да я тебе сейчас ноги переломаю за такое....
- Тихо! Не ори, ради Бога! Юлю разбудишь! И не говори нет, пока не дослушал меня! Я не сказал- переспать. Я сказал - научить её любви. Ты же искусный любовник. Бабы на тебя гроздьями вешаются. Именно такой ей нужен. Который может быть нежным и терпеливым. Ты должен показать ей, что такое настоящая страсть. Должен утопить её в своей нежности. Избавить её от страха!
- Господи, Казанова, ты вообще, соображаешь, о чем ты говоришь?! Она совсем еще ребенок!
- Она женщина, Гриша. Да! Согласен! Совсем ещё юная, неопытная, но женщина! Ей скоро восемнадцать!
- Вот исполнится ей восемнадцать лет, пусть она тогда ищет себе ровесника, и он учит её любви. Он! А не я!
- А ты уверен в том, что её ровесник сможет это сделать? А вдруг, он ещё больше ранит её?! Подумай сам. Что ты умел в 18, и, что знаешь сейчас?! И потом, в себе ты уверен?
- То есть?
- Сможешь ли ты спокойно отдать её в руки другого мужчины? Ты ведь так любишь её?!
- Да, люблю. Но, как сестру. И потом, я об этом не думал. А ты? Ты тоже её любишь!
-Да. Не спорю. Но я отношусь к ней, как своей маленькой подружке. Я могу с ней подурачиться, пошутить, сходить в цирк или на шоу, побаловать её чем-то, но не более того! Это ты, а не я, трясешься над ней, исполняешь все её желания, опекаешь её! Это ты, а не я, помчался через всю Москву, только для того, чтобы проверить, легла ли она спать или до сих пор торчит в Интернете! Ты вообще, относишься к ней как к первоклашке! А она уже выросла, Гриша! А ты хоть раз замечал, как она на тебя смотрит?!