(Последнюю запись Гудзон сделал в своем дневнике 3 августа:

«После того как наши люди побывали на берегу и записали свои наблюдения, мы поплыли по узкому проходу. Течение действительно шло с севера, и глубина у берега была 30 футов. Мыс у выхода из пролива с южной стороны я назвал Вулстенхолм».

Все, что мы знаем об исходе этого путешествия, основано на рассказах взбунтовавшейся команды.)*

К концу сентября корабль прошел вдоль восточной стороны Гудзонова залива до его южного конца, нынешнего залива Джемс, где командир и высадил на берег одного офицера, подстрекавшего матросов к бунту. Но эта мера еще больше возбудила негодование экипажа.

В первых числах ноября, обнаружив, что залив с запада закрыт, Гудзон решил остаться на зимовку и выбрал для этого подходящую бухту. Следует заметить, что поступил он весьма опрометчиво. Продовольствия было взято из Англии всего на полгода и большая часть была уже израсходована. Вместе с тем мало было надежд добыть пропитание на этой скудной земле. С другой стороны, отношения Гудзона с экипажем к тому времени настолько обострились, что он не мог рассчитывать ни на дисциплинированность, ни на добрую волю матросов.

(Однако вопреки ожиданиям англичане провели зиму без особых лишений. Хотя люди и были переведены на крайне скудный рацион, им посчастливилось возместить недостаток пищи удачной охотой на птиц, которые иногда залетали сюда целыми стаями.)*

Но как только пришла весна и судно получило возможность отправиться в обратный путь в Англию, Гудзон понял, что его судьба решена. В соответствии с этим он сделал ряд распоряжений, выдал каждому его порцию галет, заплатил жалованье и стал ждать развития событий. Ожидание не было долгим. Заговорщики схватили капитана, его сына, одного волонтера, плотника и пять матросов, посадили их в шлюпку и бросили на волю волн, не дав ни оружия, ни провизии, ни инструментов. Мятежники добрались до Англии, хотя и не все: двое были убиты в стычке с индейцами, один умер от болезни, а еще двое серьезно пострадали от голода. Никакого судебного преследования против них не было начато. Только в 1674 г. компания нашла место на одном из своих судов для сына «пропавшего при поисках Северо-Западного прохода» Генри Гудзона, который оказался без всяких средств к существованию.

(В апреле 1612 г. компания лондонских купцов снарядила новую экспедицию для открытия Северо-Западного прохода. Два корабля под командой Томаса Баттона обошли весь Гудзонов залив, после чего англичане окончательно убедились, что его западные берега закрыты и там нет никакого пролива. Поэтому место на западном берегу залива, где высаживался Баттон, было выразительно названо бухтой Обманутой Надежды. После трудной зимовки, во время которой умерло много людей, Баттон вернулся в Англию и сообщил компании лондонских купцов, что Северо-Западный проход, по его мнению, следует искать к северу от острова Саутгемптон. Положительным результатом этой экспедиции было тщательное исследование западных берегов Гудзонова залива.

Следующую экспедицию в 1614 г. возглавил капитан Гиббонс. Ветром его отнесло к берегам Лабрадора, и самое большое, что он сумел сделать, так это ряд научных наблюдений над морскими приливами и отливами, колебаниями температуры и другими явлениями природы в этих широтах.)*

Командовать четвертой экспедицией та же компания лондонских купцов поручила Роберту Байлоту, единственному уцелевшему офицеру из команды Гудзона.

Штурманом был приглашен известнейший из тогдашних моряков Уильям Баффин (1584-1622), слава которого совершенно затмила славу Байлота. Баффин был опытным полярным мореходом. В 1612 г. он плавал к западному берегу Гренландии, а в 1613 и 1614 гг. — к берегам Шпицбергена.

Шестнадцатого апреля 1615 г. экспедиция Байлота и Баффина вышла из устья Темзы на том же самом пятидесятипятитонном барке «Дискавери», на котором Гудзон совершил свое последнее плавание.

(Шестого мая путешественники прошли мимо мыса Фарвель. 30 мая они были уже у входа в Гудзонов пролив близ острова Резольюшен, а в конце июня достигли острова Солсбери. Отсюда они повернули к северо-западу и занялись поисками прохода к северу от острова Саутгемптон. Заметив, что течение идет к северу, Байлот и Баффин настолько уверовали в существование в этих местах Северо-Западного прохода, что мыс, встретившийся им 13 июля под 62°2' северной широты и 85° западной долготы, назвали Утешением. Но надежды мореплавателей вскоре сменились разочарованием. Течение сделало резкий поворот и понесло корабли в противоположном направлении, а вдали все море было покрыто льдами. После этого путешественникам ничего не оставалось, как повернуть назад.)* 9 сентября они благополучно вернулись в Англию, не потеряв ни одного человека.

Но уверенность в существовании прохода к берегам Азии была у Баффина и Байлота так велика, что в следующем, 1616 г. они снова отправились на северо-запад; на этот раз они решили, однако, искать проход в направлении Девисова пролива. Выйдя 16 марта из устья Темзы, уже 17 мая капитаны были в Девисовом проливе и к концу мая обогнули мыс Хоп-Сандерсон, этот крайний северный пункт, достигнутый некогда Девисом. Сильный встречный ветер вынудил их 2 июня бросить якорь под 77°44' северной широты среди группы островов, которым они дали название Островов женщин, так как встретили здесь несколько привлекательных эскимосок. Через две недели корабль, чтобы избежать столкновения с плавучими льдами, вошел в небольшую бухту. Эскимосы принесли для обмена много моржовых бивней, рогов мускусного быка[220], что и дало основание назвать это место Роговой бухтой.

Первого июля под 75°40' северной широты открылось чистое, свободное от льда море. Воспользовавшись этим, Байлот повел судно дальше к северу. (На следующий день показался высокий мыс (полуостров Хейс) и через несколько часов — глубокий пролив, которому капитаны присвоили имя Джона Вулстенхолма, знатного покровителя компании Северо-Западного пути (Вулстенхолм-фиорд).)*

Наконец, за 78° путешественники достигли входа в пролив, составляющий продолжение Баффинова залива, и дали этому проливу имя Смит в честь председателя той же самой торговой компании, на средства которой снаряжались полярные экспедиции.

Нагромождение льдов помешало Байлоту и Баффину подняться дальше к северу. Обнаружив 8 июля лежащие у входа в пролив Смит острова Кэри, исследователи повернули на юго-запад. Оказавшись на западном берегу Баффинова залива, они открыли также пролив Джонс, остров Коберг и пролив Ланкастер, который и является входом в Северо-Западный морской пролив. Но именно у входа в этот пролив Байлот и Баффин потеряли последнюю надежду достигнуть поставленной цели и пришли к ошибочному выводу, что в северной части Девисова пролива «нет ни прохода, ни надежды на проход». Среди экипажа распространилась цинга, заставившая положить конец дальнейшим изысканиям. 30 августа Баффин и его спутники вернулись в Англию.

Если эта экспедиция и не увенчалась полным успехом, то все же она дала значительные результаты. Байлот и Баффин нанесли на карту открытые ими моря и земли, лежащие между Гренландией и огромным островом, названным позже Баффиновой землей. Кроме того, они сообщили в своем отчете директору компании, что обследованные ими за Девисовым проливом воды изобилуют рыбой, китами, моржами и тюленями и представляют отличное место для промысла. Однако прошло еще немало времени, прежде чем английские рыбаки и промышленники решились заходить в эти высокие широты.

(Экспедиция Байлота и Баффина привела также и к определенным отрицательным последствиям. Доверяя авторитету Баффина, утверждавшего, что поиски Северо-Западного прохода к северу от Девисова пролива бесполезны, исследователи на протяжении двух следующих столетий оставляли вне поля зрения Баффинов залив, и потому открытие Северо-Западного прохода задержалось до середины XIX в. В XVII столетии были сделаны только три попытки найти заветный путь. В 1619 г. датчанин Йене Мунк достиг устья реки Черчилль, впадающей в Гудзонов залив у 59° северной широты. За время зимовки он потерял почти всех своих спутников и только с двумя матросами вернулся на лодке в Европу. В 1631 и в 1632 гг. на поиски Северо-Западного прохода отправились один за другим английские мореплаватели Льюк Фокс и Томас Джемс, но их экспедиции в области Гудзонова залива также не увенчались успехом и не дали ничего существенно нового географической науке.)*