Боль стрельнула в голове, заставив меня поморщиться. Да к демону, какая разница? Сейчас я здесь, нельзя упускать такую возможность повеселиться! Я вздохнула.

— Да, точно. Спасибо, что выручил, Де Мор. Я только забыла… а, не важно! Есть тут что-то, что мне стоит посмотреть?

Глаза демона сверкнули тревогой, но на лице расцвела улыбка. Он что, сегодня забыл выпить чаю?

— Конечно, да… пойдем, в общем, — Де Мор расправил плечи и кивнул на коридор. — Можем начать с моего наставника, заспиртованного по ошибке в больших песочных часах…

Рынок Ада, расположенный на большой площади, шумел сотнями голосов, рыков и писков; демоны, разодетые в невообразимые костюмы, а иногда довольные и своим собственным мехом, то и дело сцеплялись между собой. Похоже, драки никого не беспокоили, рядом со вцепившимся в глотку врага демоном могли спокойно болтать два продавца, рассуждая о погоде и курсе золота на этой неделе.

Словом, на рынке царил хаос. И что-то в этом было. О спокойствии, конечно, можно забыть, но атмосфера абсолютной свободы заставляла кровь бежать быстрее по венам. Жестокое, безумное веселье, охватывающее каждого, кто оказывался на рынке.

Де Мор всунул мне несколько золотых монеток, на случай «непредвиденного», как он сказал. Не желая брать чужого, я отдала за них то, что демон попросил, а попросил он заколку — старенькую такую, цветок с синими лепестками, — которой цена два рубля, если не учитывать «винтажность»: заколка у меня с детства, уж не знаю, откуда. Но Де Мор уперся, требуя мои воспоминания.

— Я хочу ее. И тебя, если уж на то пошло, так что выбирай, — и глаза демона сверкнули алчно и страстно. Испугавшись, я выпутала заколку из волос и кинула демону. А то с этого демона станется выбрать за меня, а я и так уже днями за учебниками просиживаю, отвоевывая свою душу… бедный я, бедный и несчастный ангел! Угораздило же связаться с Де Мором!

— Забирай! Но зачем она тебе, не понимаю!

— Я помню… — Демон задумчиво покрутил заколку в руках и, смахнув белые пряди со лба, посмотрел на меня. — Когда маленькая, ты была очень забавная, знаешь ли. Может, это ностальгия?

— Маленькая? Постой-постой, ты что, меня в детстве знал? — Де Мор загадочно улыбнулся и отправился, беззаботно насвистывая, дальше. Я растерянно посмотрела ему вслед.

И вот теперь я, запустив руки в шелковые, скользящие по ладони, ткани, гадала, что значит это его «была забавная». Не помню я, чтобы рядом ошивался беловолосый демон в цилиндре. А я бы точно запомнила: таких, как Де Мор, просто невозможно забыть. Что ж, так и есть, я была забавная, наверное: с двумя хвостиками, надутая и готовая любому дать пинка. Может, я дала пинка и Де Мору? Тогда понятно, зачем он привел меня в ад — намеревается жестоко отомстить за оскорбление.

Впрочем, то, что я не видела Де Мора, еще не означает, что он не ошивался где-то поблизости. Может, и ошивался. Но зачем ему было следить за мной?

— Нравятся? — Я вздрогнула, когда продавец-демон, старичок с седой бородой, неожиданно ожил и подмигнул мне. До сих пор я думала, что это статуя, и теперь едва удержалась от визга. — Все для вас… откройте ваше личико, милая, чтобы я мог подобрать цвет…

Он наклонился, морщинистая, сухая рука со скрюченными пальцами потянулась к моему капюшону. Прежде, чем сообразила, что делаю, я дернула за шнур, свисающий сверху, и палатка свернулась, оставив снаружи скрюченный указательный палец и любопытный нос продавца. Продавец тихо хрюкнул, придавленный тканями и весом палатки, а указательный палец обвиняющее дрогнул. Упс, нехорошо получилось.

— Ой. Какая я неуклюжая. — Я оглянулась и отобрала у пробегающего мимо бесенка страшную маску. Мгновение полюбовавшись на нее, на нос крючком, всякие там выступающие клыки и мохнатые уши, я довольно кивнула. Сойдет. Настоящее произведение искусства, что уж тут.

— Эй-эй-эй, отдай, или я Хозяину пожалуюсь! — пропищал бесенок, прыгая вокруг меня и пытаясь достать украденное.

— Пинка дам, только попробуй! — грозно прошипела я. Может, чересчур грозно, а может, бедняга решил, что нарвался на высшего демона, раз лица не видно, но бесенок, испуганно пискнув, растворился в толпе. Надеюсь, не Аннулару побежал жаловаться. Так и представляю: «Господин Аннулар, у меня какой-то злой ангел маску отобрал!»

Я быстро надела маску, не обращая внимания на в кои-то веки удивленное лицо Де Мора, и обернулась к палатке как раз в тот момент, когда ее владелец наконец-то выбрался из-под груды тряпок.

— Ну, красавчик, познакомимся поближе?

Да, маска попалась на диво уродливая. Устрашившись, демон тихо-тихо забрался обратно под тряпки. И даже скрюченный палец исчез.

— Вот досада, забыла намазаться волшебной слизью жаб, — притворно вздохнула я. Останусь без тканей, так и знала.

Я отправилась к соседнему прилавку, с камешками, блестящими и сверкающими, прямо россыпь маленьких звезд: красных, как капли крови, черных, как ночь, золотых, как солнце, оранжевых, как всполохи огня. Я немножко в них покопалась, чувствуя, как ритм рынка, этого безумного местечка, отравляет кровь и проникает в сердце. Мне ужасно захотелось сделать какую-нибудь пакость.

Так что следующим пунктом оказалась старая ведьма. В ее палатке свивались в банке змеи, чьи-то глаза плавали в большой бочке, сверху свисали кроличьи лапки и старые, потрепанные веревки. В котле варились зеленые каши, булькающие на огне, а на шляпе сидело чучело вороны. Вот кто знает толк в пакостях. Я увлеклась побрякушками-оберегами, а потом и амулеты нашла. Подняв красный, в виде истекающего кровью сердца, я посмотрела на ведьму.

— Это для чего?

— Для удачи в любви, красавица, — прошамкала старуха.

— Удачный выбор, — соблазняющее протянул демон. Ага, удачный, конечно! Я небрежно швырнула кулон в кучу других, — в конце концов, мое сердце свободно, пока без надобности, — и наклонилась к ведьме поближе.

— Слушайте, а у вас нет амулета такого, чтобы армии сокрушать, врагов в унитазе топить, неугодных в капусту шинковать?

— Есть проклятия насылать. Враг покроется зелеными волдырями и плакать будет кровавыми слезами, — зловеще прошептала ведьма и тут же деловито и скучающе добавила: — Показать?

Вот тут глаза у меня и загорелись. Кто-то заплатит мне за злодеяния!

— О да!

— Минутчку.

Ведьма почесала нос и исчезла в недрах палатки. Воспользовавшись ее отсутствием, демон облокотился об стол и принялся пожирать меня веселым взглядом.

— Что ты так на меня смотришь? — испугалась я. — У меня что-то с прической не так?

Губы демона дрогнули, будто он едва сдерживал смех. У, как он меня бесит! Но все равно пришлось обращаться за помощью, когда ведьма вернулась с амулетом: в деньгах-то я не разбираюсь. Демон отсчитал пару монеток, и ведьма завернула амулет в серую холщовую тряпку.

— Не бросай его только об пол, деточка, взорвется.

— Хорошо. Я об брата брошу, — заверила я. Демон, который по-прежнему облокачивался на прилавок, прищурился.

— Переигрываешь в демона, — хмыкнул он.

— Да я вообще-то не играю, амулет для бра… оооо, какая прелесть! — Я забыла про Де Мора, сунула амулет в карман и, спохватившись, кивнула мимоходом старушке: — Спасибо и это… ну как там, удачного злодейства!

Какое оружие! Я буквально прилипла к палатке с кинжалами и мечами. Каких только не было! Богато украшенные, простые, но изящные, с изогнутым лезвием, с рукояткой в камнях, с гравировками на лезвии… я вытаскивала клинок за клинком, и плевать, что с мечами я, скорее, сама зарежусь, чем зарежу кого-то, но они же такие красивые!

— Это потрясающе!

Я выхватила один из кинжалов и воткнула его в специальную дощечку — Де Мор, облюбовавший эту дощечку под опору для ладони, взвился в воздух от неожиданности. Я в восторге вздохнула от того, как кинжал легко, будто сквозь масло, вошел в дерево. Ух ты!

— Ты меня чуть не убила!

— Ты бы все равно ожил, тебе жалко, что ли? — проворчала я. Но, если честно, пропав среди блеска металла, я даже не заметила Де Мора, так что… вздохнув, я пожала плечами. — Да ладно тебе, я и не собиралась. Собиралась бы, — уже бы оживал, ясно?