— Пора переодеваться к обеду! — встряхнувшись, объявила она.
Для сестер это был священный ритуал. Каждый день новый наряд, драгоценности, шляпки… В ресторане все обращали внимание на русских красавиц-княгинь…
Когда за сестрой закрылась дверь люкса, Дарья, несмотря на сильную головную боль, внезапно разыграла желание… Ей инстинктивно хотелось отомстить сестре, точнее, опередить ее, если у них с Александром еще ничего не было…
Муж неохотно подчинился ей, но Дарья умела расшевелить мужчин, когда это требовалось. И на этот раз вышло так, как она задумала.
Она приняла ванну и чуть попробовала кокаина — глаза ее заблестели, молодая женщина ощутила прилив сил и решила, что сегодня приглядится к мужскому и женскому обществу на корабле. Пора было подыскать подходящую кандидатуру, ей вовсе не хотелось в чем-то уступать «этой молоденькой собачонке» — так она мысленно окрестила сестру, вспомнив, как жадно и влюбленно смотрел на нее Александр.
За обедом они пили «Вдову Клико», потом пошли в бар, где на американский лад напитки подавали без закуски и все сидели на высоких стульях, словно куры на насесте. Там Дарья даже попробовала whisky — водку Нового Света, похожую на итальянскую граппу, только более крепкую. Головная боль ее прошла, ей стало легко и весело, она почувствовала желание «побезумствовать». Она вышла в дамскую комнату и там вдохнула большую порцию кокаина…
Вернувшись в бар, она не обнаружила там ни сестру, ни мужа…
«Наплевать, — подумала Дарья, — пусть себе развлекаются, если смогут», — и громко рассмеялась, вспомнив свою «диверсию» перед обедом.
В свой люкс она пригласила вульгарную француженку, чья профессия была для нее очевидна. Но сейчас это не имело для Дарьи никакого значения. Проходя мимо каюты сестры, она постучала в дверь, немного подождала и нажала на рукоятку. Дверь была заперта изнутри.
— Выросла! — зло бросила она по-русски, а по-французски объяснила своей новой «подруге»: — Тут живет моя сестра.
Она заказала у стюарда шампанское и, получив бутылку на серебряном подносе, тут же заперла каюту. Они пили с Мишель шампанское, болтали, смеялись, нюхали кокаин, потом как-то незаметно перешли к ласкам и поцелуям. Француженка хорошо знала свое дело…
Дарья никак не могла понять, чего хочет от нее муж.
— Катастрофа! Катастрофа! Быстрее просыпайся! Вставай! Ну же, быстрее! — кричал он и тащил ее за плечи с постели. У нее разламывалась голова, во рту все пересохло, сильно затекли ноги, и ей решительно не хотелось выбираться из кровати. Но Александр все тянул и тянул ее за руки, отчаянно при этом крича:
— Скорее! Скорее! Мы должны спастись!
Полураздетая, схватив шкатулку с драгоценностями, она, шатаясь, вывалилась из каюты. В коридоре стоял невообразимый гвалт, люди метались, что-то орали и сталкивались друг с другом.
Дарья увидела бледную сестру, прижавшуюся к стене в нескольких метрах от их каюты. Лиза подавленно смотрела на нее, а когда глаза их встретились, поспешно отвернулась.
«Согрешила! А теперь стыдится, дура!» — подумала Дарья. Ей вдруг стало как-то покойно и одиноко. Александр подскочил к ней, опять схватил за руку и потащил в сторону лестницы, ведущей на верхнюю палубу.
Пробиваться втроем было трудно, в какой-то момент мужа оттеснили, Дарья слышала, как он что-то кричит. Рядом рыдала Лиза. Дарья внезапно сдернула с пальца кольцо с рубином и вместе со шкатулкой сунула его в руки сестре.
— Держи! Пригодится!
Повернувшись, она, не обращая ни на кого внимания, шатаясь, побрела в обратную сторону, против движения — туда протискиваться было легче, но внезапно корабль резко накренился, раздался отчаянный вопль сотен людей. Дарья потеряла равновесие и упала, ударившись виском о медную ручку дверцы каюты…
Она снова была в своей Северной стране. Стоящий перед ней на коленях скальд пел ей о любви. «Полюбил ее скальд…» Дарья, как и подобает королеве, милостиво и величественно улыбалась. Она вернулась на Родину… Вернулась навсегда.
Глава тридцать первая
Пройдя паспортный контроль в аэропорту Шарля де Голля и получив небольшой чемодан, Петр вышел в зал прилета и затоптался на месте, чувствуя себя немного не в своей тарелке. В Париже ему еще не приходилось бывать.
Елена буквально налетела на него, едва не сбив с ног. И принялась обнимать, тискать и целовать. Петр смущенно отбивался, но сердце его учащенно билось и замирало от восторга. Он понял, что соскучился по своей прелестной, слегка взбалмошной родственнице.
— Петья! Дорогой! Я очень рад, то есть рада! — бормотала она. — Сейчас едем в город! Я покажу тебе Париж! Мой машина на стоянка!
Им пришлось идти довольно долго, пересекая многочисленные подъездные пути. Елена тараторила без умолку, успев рассказать по дороге и о короле франков Хлодвиге, объявившем в 486 году Париж столицей, и о Меровингах, и о Капетингах, и об эпидемиях чумы, потрясавших великий город, и о Столетней войне. Варфоломеевской ночи, казни Людовика XVI и королевы Марии-Антуанетты, радикальной перестройке Парижа префектом бароном Османом… Она показала Петру тринадцатый столб, в который врезался в тоннеле «Мерседес» принцессы Дианы, перескочила потом на рассказ о Мулен-Руж и Монмартре… Она почему-то поведала ему историю Третьей Республики, рассказала последние парижские светские сплетни… Короче говоря, пока они добрались до ее дома, в голове у Петра образовалась сплошная каша из имен, событий и дат.
Но на кухне своей уютной большой квартиры Елена немного остыла, и Петр взял быка за рога.
— Скажи, тебе удалось что-то выяснить, обнаружить какие-то следы кольца? — потягивая прекрасное легкое французское винцо и заедая его сыром, спросил он.
— Нет, не удалось! Нет успех! — сразу погрустнела девушка.
— Ну и ничего. Не расстраивайся! Для этого я и приехал! Одна голова хорошо, а две — лучше!
— Лучше, очень лучше две! — тут же согласилась Елена.
Дав Петру час на отдых и приведение себя в порядок после дороги, она потащила его в город на метро, в котором Петр тут же запутался. Разные уровни, станции, направления движения поездов, сам черт ногу сломит! Они доехали до площади Согласия.
Потом Петр послушно шагал за быстроногой Еленой по улице Риволи, увидел издалека Лувр, сад Тюильри, обошел Вандомскую площадь. Потом они двинулись в сторону Гранд-опера, которую Елена упорно называла Опера Гарнье.
— Это есть самый популяр театр Франции, его строил архитектор Гарнье в 1875 году, точнее, закончил тогда, — голосом опытного экскурсовода вещала Елена, — видишь, у него золотой купол. Вечерами сюда приходить богатый дамы и господа, как у вас говорить, в брюликах и фраках!
Она провела Петра внутрь, и он долго рассматривал потолок парижской Оперы, расписанный знаменитым Марком Шагалом.
— В 1964 году он завершать, — не преминула добавить всезнайка Елена. — Здесь могут сидят три тысяча людей!
— Впечатляет! Какая красотища! Какая роскошь! — с восхищением выдохнул Петр.
— В Опера Гарнье много выступал великий русский артисты — Шаляпин, Нижинский, Лафарь, Нуриев. Он возглавлять балет Гранд-Опера.
— Вероятно, знаменитый Призрак Оперы живет где-то поблизости? — полюбопытствовал Петр, решивший продемонстрировать, что он тоже не лыком шит и кое-что знает о знаменитом здании.
— О, ты слышать! Класс! Это писатель Гастон Леру выдумать уродливый Эрик, носящий маска. Он полюбить молодой певиц, очень большой талант, но та предпочла нормальный молодой человек.
— А потом был создан мюзикл Эндрю Ллойда-Вэббера «Фантом Оперы»…
— Верно, верно! — захлопала в ладоши экспрессивная Елена. — Но ты не знать, что в 1869 год, когда ложа Эрика № 5 был продан, упал огромный люстр, погибли люди! Потому что эта ложа всегда резерв, его была. А тут администратор продавать! И катастроф был!
— Да уж, мистика!
— Мистик, настоящий мистик! — согласилась девушка и тут же поведала Петру историю о том, что одна из скульптур на фасаде здания выполнена скульптором Полем Бельмондо, отцом знаменитого Жана-Поля Бельмондо. — Он копировать оригинал Карпо «Танец», который теперь есть в Лувр, — пояснила Елена.