— Почему бы и нет? — живо откликнулась Каролина и приняла у хозяйки дымящуюся тарелку с рагу. Размер порции поразил ее — содержимым тарелки можно было накормить целую семью в Лос-Анджелесе.

Бекки наложила рагу и для брата.

— Мне еще нужно кое-куда позвонить, — сказала Бекки, подавая тарелку брату, — чтобы собрать достаточно мужчин к завтрашнему дню. Вы не против поесть вдвоем?

— Нет, конечно, — поспешно сказала Каролина. Она была рада возможности побыть с Хенком наедине.

— Тебе нужно поесть, Бекки! — настойчиво произнес Хенк.

— Я поужинаю, — пообещала сестра, — только чуть попозже. А вы ешьте. Развлекай Каролину, ладно? Расскажи ей что-нибудь о нашей жизни на ранчо. Да что я все болтаю, ты и сам знаешь, что делать. Ой!

— Я что, наступил тебе на ногу? — осведомился Хенк с невинным видом. — Прости сестра. Сюда, мисс Кортезо. Давайте поедим на веранде. Вы не против?

Пройдя за Хенком через весь дом с тарелкой, бутылкой пива и салфеткой, которую сунула ей Бекки, Каролина вышла на широкое крыльцо. Помимо двух старых кресел-качалок на веранде помещался еще и низенький столик. Кто-то уже предусмотрительно накрыл его на две персоны. На стульях лежали подушечки. В подсвечнике горела высокая желтая свеча, придающая всей обстановке романтичный вид.

— Замечательно, — восхитилась Каролина. — Как приятно ужинать на воздухе!

— Только бы москиты не налетели, — заметил Хенк, сводя на нет все очарование. — Присаживайтесь.

— Спасибо. — Каролина поставила тарелку на столик и устроилась в плетеном кресле. Хенк не спешил последовать ее примеру. Она улыбнулась ему, приподняв бровь: — Надеюсь, вы не чувствуете, что ужинаете с врагом?

— С врагом? — переспросил он, усаживаясь наконец в кресло.

— В какой-то степени я ваш враг. Заставляю вас сниматься для календаря, хотя вы этого не хотите.

— Если бы вы были моим врагом, я бы с вами не церемонился, мисс Кортезо.

— Каролина, — поправила она. — Тем не менее вы не любите городских девушек?

— Я люблю всех девушек, — ответил Хенк и хлебнул пива.

— Всех? Может быть, расскажете о некоторых из них?

— В наших краях не так много доступных женщин.

— А недоступных?

— Вы имеете в виду, замужних? Нет, я не ввязываюсь в такие дела. Слишком хлопотно. Я стараюсь начинать и заканчивать отношения как можно легче и безболезненней.

— И как можно быстрее? — Каролина попробовала рагу и нашла его вкусным и пикантным.

— Да. В любви мне пока не везло.

— Вы — квинтэссенция понятия «ковбой».

— Что это значит?

Каролина удивилась, каким тоном он произнес эти слова. В них послышалась неожиданная горячность.

— Я имела в виду, что вы должны любить лошадей, а не женщин.

— Это смешно. — Хенк недовольно хмыкнул.

— Значит, у вас все же есть подружка?

— Послушайте, я не знаю, зачем вы меня расспрашиваете! — Хенк говорил раздраженно. Было видно, что он чувствует себя не в своей тарелке.

— Я просто хочу узнать побольше о своей модели, вот и все.

Он подозрительно оглядел ее.

— Правда?

Каролина отпила глоток из бутылки с пивом.

— По правде говоря, нет. Видите ли, я никогда не была знакома с настоящим хозяином ранчо. И просто хочу узнать, что у них за жизнь. Можете считать это любопытством. Например, вы с сестрой сами делаете всю работу?

— Ну, иногда нанимаем помощников. Когда горячая пора. Но обычно работы хватает на одну… то есть на две пары рук.

— Должно быть, на ранчо много тяжелого труда.

Он пожал плечами.

— Если тебе нравится, то можно не считать это работой.

— А вам нравится?

Хенк принялся усердно жевать. Наконец, прожевав и проглотив, он сменил тему разговора:

— Рагу просто великолепно, вы не находите?

— Да, очень вкусно.

— Бекки снова поменяла рецепт. Мне нравится сельдерей. И чтобы было немного лука. — Он задумчиво ковырял вилкой морковку. — С легким привкусом кардамона, как раз то, что надо. Ни прибавить, ни убавить.

Удивленная, Каролина рассмеялась.

— Ковбой-обжора!

— Обжора? — Хенк словно очнулся.

— Я хочу сказать, вы знаете толк в еде.

Он улыбнулся.

— Нет, я не гурман, если вы об этом. Ненавижу претенциозные блюда.

— Как в модных французских ресторанах?

— Я люблю французскую кухню, — сказал Хенк осторожно, — если приготовлено хорошо. А то сами знаете, огромное меню и длинная карта вин еще не гарантируют качества.

— Думаете, домашняя еда лучше?

Хенк кивнул.

— Просто, но со вкусом.

Каролина подалась вперед. Она порадовалась, что Хенк наконец-то разговорился.

— Какой ресторан из тех, в которых вы побывали, вам запомнился?

Какое-то мгновение Хенк колебался.

— «Чейен». Высший класс. Самые лучшие домашние колбасы по эту сторону Миссисипи. — Он снова насторожился: — А почему вы спрашиваете?

— Да так просто… Сама люблю рестораны. У меня даже есть блокнот, куда я записываю впечатления как ресторанный критик.

Хенк удивленно поднял бровь.

— И что в этом блокноте?

— Ну, вообще-то я не эксперт, — скромно призналась Каролина. — Мне нравится уютная обстановка, иногда даже больше, чем еда. И еще я люблю путешествовать. Собираю меню всех ресторанов, где побывала. Например, в Вене есть милое маленькое кафе, в котором прекрасно отражен итальянский колорит. Что же до кухни, то тут нет равных китайскому ресторанчику в Мехико-Сити…

— «Дон Хо»!

Каролина не смогла скрыть изумление.

— Вы были там?

Хенк неожиданно смутился и потянулся к бутылке пива. Отпив пару глотков, он покачал головой.

— Нет, я никогда там не был. Наверное, прочитал где-нибудь…

— А здесь в округе мало ресторанов?

— Да. Откуда же им тут быть?

— Вам повезло, что Бекки так хорошо готовит.

— У Бекки много талантов, — согласился Хенк. — А готовка… По-моему, ей нравится этим заниматься.

Каролина поставила локти на стол и подалась к нему.

— А чем любите заниматься вы?

— Я?

— Ну да. Что держит вас здесь, на ранчо?

— Ну, наверное, лошади. Они восхитительны. По-моему.

— Восхитительны?

— И еще коровы. Я всегда… любил коров. — Особенно прожаренные стейки, подумал про себя Хенк. Он уже начал потеть под фланелевой рубашкой.

— Понятно… — Каролина была озадачена услышанным.

Вот ты и погорел, подумал Хенк. Разговорился о ресторанах, как будто ковбои только и делают, что сравнивают французскую кухню с мексиканской. Зато о сельской жизни говоришь как идиот. Надо опять сменить тему, пока не наступил полный крах.

— Мы снова заговорили обо мне. Так не пойдет, — заявил он.

Каролина смотрела на него не моргая. Очевидно, задавала себе вопрос: кто же сидит перед ней? Хенк почувствовал, что еда застревает у него в горле. Сколько еще будет продолжаться это мучение? Ему уже хотелось закричать: «Да, я ненавижу это ранчо! Дайте мне грязный город с несколькими кофейнями, хорошую парикмахерскую и билет на баскетбол! И я буду счастлив до щенячьего визга. Дайте мне взобраться на гору Мак-Кинли! Только не заставляйте больше говорить о коровах и лошадях!»

Но надо терпеть. По крайней мере до тех пор, пока не будут отпечатаны проклятые фотографии. Врать о прелестях жизни на природе не получалось. Но о чем тогда говорить? Что там советовала Бекки? Отвлечь ее. Пустить ей пыль в глаза, прежде чем она увидит слишком много.

— Давайте лучше поговорим о вас, Каролина. — Хенк интимно понизил голос.

— Обо мне?

— Конечно. Что, например, вы делаете после того, как уламываете мужчин и фотографируете их?

К удовольствию Хенка, гостья покраснела.

— Я… это просто моя работа.

— Вы сами выбрали такую профессию, — напомнил он. — Вам, наверное, нравится то, чем вы занимаетесь.

— Ну, я…

Он поймал ее неуверенный взгляд. Вот ты и попалась, подумал Хенк.

— Расскажите мне, Каролина, — игриво продолжил он. — Кого бы вы назвали самым привлекательным мужчиной из ваших моделей?