Вздохнув и пожав плечами, он подошел к Сирене. Они ждали на прохладной, затененной веранде, пока кто-нибудь ответит на умышленно тихий стук сеньориты в дверь.

Мальчик чувствовал ее состояние, хотя Сирена ни словом, ни взглядом не дала понять Калебу, что возмущена этой неприветливой встречей. Ощущение было такое, словно она нищая, просящая милостыню. Казалось, что сейчас эти богатые двери распахнутся и высокомерный слуга, глядя сверху вниз, заявит, что нищих принимают с черного хода.

Сирена протянула руку, чтобы постучать во второй раз, но в этот момент дверь широко распахнулась. На пороге стояла запыхавшаяся девушка лет семнадцати. Она испуганно переводила взгляд с Сирены на Калеба и вся дрожала, отчего свободное цветное платье, свисавшее с ее плеч, трепетало. Затем, казалось, придя в себя, она повернулась на каблуках и побежала в зал.

— Юфрау! Юфрау приехала!

В конце зала послышался какой-то шум, потом звук громкого шлепка и приглушенное рыдание.

Высокая, статная женщина с седыми волосами, уложенными на голове в высокую корону, вошла в зал и быстро направилась к прибывшим с выражением испуга на лице и плотно сомкнутыми губами.

— Добро пожаловать, добро пожаловать, юфрау! — улыбнулась она, показывая белые зубы. — Проходите в дом. На улице такая жара. Проходите, пожалуйста. Я — фрау Хольц, экономка менеера. Входите, — повторила она с сильным немецким акцентом.

Сирена с Калебом вошли в прохладный зал, и фрау Хольц быстро закрыла за ними тяжелые двери.

— Мы стараемся, чтобы в доме не было жарко, — объяснила она, как будто вошедшие были маленькими, глупыми детьми, не понимающими, что двери нужно держать закрытыми.

Целая группа слуг, включая и плачущую молодую девушку, появилась в просторном зале с каменными полами.

Фрау Хольц строгим голосом сказала:

— Эта глупая девчонка будет уволена, юфрау. По ее вине вам пришлось ехать из деревни в грузовой повозке. Она не способна правильно выполнять распоряжения! Разве новая хозяйка дома должна ездить в грузовой повозке? В Батавии на причале стоит лодка, специально подготовленная для вашей встречи. Эта идиотка, — воскликнула экономка, указывая пальцем на дрожащую девушку, — все перепутала! Даже сейчас менеер находится на берегу, готовясь встретить вас. Ах эти ленивые слуги! Будьте уверены, юфрау, эта девушка будет уволена, как только менеер узнает, что она натворила.

Сирена взглянула на молоденькую служанку с кожей цвета меда и почувствовала к ней жалость. Кроме того, ее нисколько не испугала властность фрау Хольц. Было очевидно, что дом ван дер Риса находился в руках этой женщины. По всей видимости, она управляла домом много лет и тайно была недовольна вторжением новой «мефрау»[6]. Больше из-за упрямства, чем из желания утвердить свои права, Сирена оказала:

— Я не хочу, чтобы девушку увольняли. Разве такое важное поручение можно было давать ребенку? Согласитесь, фрау Хольц, что вам следовало бы самой заняться этим.

Челюсть у экономки отвисла. Фрау Хольц пыталась найти нужные слова, но Сирена заговорила прежде, чем та собралась с мыслями.

— Я хочу, чтобы меня немедленно провели в мою комнату. Мой брат также нуждается в отдельной комнате и чистой одежде, пока для него не приготовят новый гардероб.

— Да, юфрау. Я прослежу за этим сама, — сказала экономка, кивнув в сторону широкой изогнутой лестницы.

— В том нет необходимости, фрау Хольц, — холодно заметила Сирена. — Девушка, которую вы находите такой неумелой, вполне справится с этим. Думаю, что она даже может быть моей горничной. Наверняка она легко всему научится, если обращаться с ней по-доброму!

Фрау Хольц отступила в сторону, давая Сирене и Калебу пройти наверх. Поднимаясь по лестнице, они услышали голос экономки, холодно обратившийся к девушке:

— Что ты стоишь, Джулия? Юфрау хочет, чтобы ты прислуживала ей. Проводи юфрау и покажи ее комнату, а также комнату молодого сеньора. Я пришлю сейчас к нему Питера для услужения.

Фрау Хольц произнесла все это так отрывисто и мрачно, что Сирена пожалела о своем поступке, подорвавшем авторитет экономки. Джулия, как ее назвала фрау Хольц, напутала, плохо выполнила свою работу и, если быть справедливой, вполне заслужила выговор. И теперь, после того как Сирена вступилась за девушку, их отношения могут осложниться.

Но когда Джулия приподняла подол своего свободного цветастого платья, чтобы подняться по лестнице, экономка заговорила снова — на этот раз голос ее был мягче и добрее:

— Джулия, юфрау была настолько великодушна, что простила тебе твой промах, из-за которого ей пришлось испытать столько неудобств. Ты должна хорошо ей прислуживать и быть преданной.

Обернувшись, чтобы посмотреть на фрау Хольц, Сирена удивилась, увидев смягчившееся выражение лица этой женщины. Лицо Джулии светилось, черные глаза радостно сверкали, и она улыбалась экономке. Поняв, что ошиблась в фрау Хольц, Сирена мгновенно почувствовала раскаяние. Оказывается, несмотря на строгое обращение, эта женщина справедлива и добра к слугам. Она была выше мелочных придирок. И Джулия, и другие слуги явно знали об этом и уважали требовательную экономку.

* * *

— Юфрау, здесь гораздо прохладнее, — заметила Джулия, вводя Сирену в апартаменты, предназначенные для будущей хозяйки.

Все стены были задрапированы тонкой шелковой тканью: по неравномерно расцвеченному фону, колеблющемуся от светло-голубого до насыщенного индиго, рассыпан расшитый золотой нитью рисунок — гранаты и диковинные птицы с фантастическим опереньем. На полу лежали толстые ковры. Занавеси на окнах были из прозрачного светло-голубого шелка, и свет, струившийся сквозь них, создавал впечатление, будто вся комната — мягкое светло-голубое облако.

— Вы хотите принять ванну? — спросила Джулия, стоя за спиной Сирены и расстегивая пуговицы черного бумазейного платья.

— Да, конечно. Ванна — это то, что мне сейчас необходимо. Но прежде, чем ты пойдешь подготавливать ее, скажи мне, где находится комната брата.

— Внизу, через зал — налево, юфрау. А сейчас я займусь ванной. Менеер скоро захочет встретиться с вами, — Джулия опустила глаза, — я опозорила менеера перед его будущей женой. Он будет очень сердиться на меня.

— И будет совершенно прав, — строго заметила Сирена, решив подкрепить авторитет фрау Хольц. — Но я уверена, что, если ты пообещаешь хорошо прислуживать мне, он будет справедлив к тебе. А теперь быстрее приготовь воду для ванны.

— Хорошо, я сейчас принесу воду. Потом вы сможете отдохнуть. Менеер ждет юфрау к ужину. Я слышала, что он заказал особенно хороший ужин!

Сирена побледнела, услышав стук в дверь. А что если это менеер ван дер Рис?! Сейчас она совсем не готова встретиться с ним! Только не в таком виде!

Джулия открыла дверь и впустила фрау Хольц.

— Я пришла узнать, не нужно ли вам что-нибудь... — побелевшее лицо сеньориты встревожило экономку. — Джулия, быстро — мокрое полотенце на лоб юфрау. Ну, ну, присядьте, сюда, моя дорогая. Джулия, поспеши!

* * *

Благодаря заботам фрау Хольц и Джулии, Сирена быстро пришла в себя.

— Фрау Хольц, когда менеер вернется домой, пойдите к нему и объясните, что я не могу никого видеть в таком состоянии. По крайней мере, несколько дней. У меня большое горе, и я буду видеться только с братом, — хотя голос Сирены звучал тихо и мягко, в ее словах звенел металл.

Экономка осталась с юфрау, чтобы проследить за слугами, вносившими сундуки с веранды. Джулия снова вернулась, сопровождая двух слуг, тащивших огромные оловянные чайники с горячей водой, которую они вылили в золоченую поясную ванну после того, как Джулия раскрыла ее, отодвинув в сторону лакированную китайскую ширму. К горячей воде добавили несколько чайников холодной, чтобы ванна была приятной для тела.

Когда слуги ушли, Сирена обратилась к фрау Хольц: