У Симоны было много любовных приключений — хорошая практика, чтобы выработать тактику поведения в подобных ситуациях. Да, что ни говори, Симона для Жоржа идеальная любовница.

А теперь предположим… предположим…

Что если они хотят избавиться от Элен. Почему? Ну хотя бы потому, что она вечно путается под ногами. А может, есть и более важные причины. Но об этом позже. Итак, они хотят от нее избавиться.

Симона знакомится с Филиппом Марвье, молодым человеком, очаровательным и обольстительным, настоящим Дон Жуаном, перед которым не может устоять ни одна женщина. Она приглашает его зайти в магазин, надеясь, что он встретится там с Элен, она ему понравится и он попробует обольстить ее. В конце концов все так и происходит. Элен уступила молодому человеку, его шарму, веселости, молодости, жизненной энергии. Она приняла его ухаживания, стала любовницей, начала регулярно с ним встречаться. Симоне было нетрудно вычислить время их свиданий.

Затем демонический план любовников начал приобретать трагический оттенок. В один из дней, когда Элен должна была встретиться с Филиппом, Жорж приходит немого раньше нее и убивает студента. Он проверяет, есть ли в телефонном справочнике имя его жены, и даже подчеркивает его. Он уверен, что полицейские обязательно обратят на это внимание, им не составит труда найти Элен и допросить ее. Очевидно, они предполагали, что Элен, обнаружив труп любовника, начнет метаться, захочет поскорее скрыться, оставит множество отпечатков пальцев и другие следы на месте преступления, и поэтому станет подозреваемой номер один. На всякий случай, если Элен не оставит улик и ее никто не застанет в доме студента, Жорж нанимает частного детектива, который сообщит полиции о существовании любовницы Филиппа Марвье и времени их регулярных встреч…

Ради перестраховки Жорж крадет у Элен машину, а потом возвращает на место, чтобы Элен запомнили в полиции. Он заговаривает о Швейцарии, чтобы усложнить обстановку. Конечно, у полицейских должно создаться впечатление, что она бежит от правосудия.

После ее ареста Симона или Жорж скажут: «В последнее время Элен была какой-то подавленной, угнетенной. Такое впечатление, что у нее были большие неприятности личного характера.» Полицейские тут же сделают вывод, что она убила своего любовника в приступе ревности. Все сходится. Как она не подумала об этом раньше? Конечно, Элен может защищаться, рассказать, как все было на самом деле, обвинить мужа. Показания частного детектива могут обернуться против самого Жоржа.

Если только…

Если только Элен сможет обвинить его… Она может исчезнуть или умереть. Жорж должен убить ее, это точно. Это будет самым естественным, логичным выводом из создавшейся ситуации. Он не может позволить ей говорить. Только что в префектуре ему удалось удержать ее, но где гарантия, что так будет и дальше?

— А что если нам заехать в Сен-Жермен в больницу перед тем, как вернуться домой? — спросил Жорж.

— Ах! — от неожиданности Элен даже подскочила. — Да, конечно.

Поворот на Шату остался справа.

Ему необходимо убить ее для своей же безопасности. И чем скорее, тем лучше. Завтра может быть уже поздно, он должен убить ее сегодня вечером… Убить, чтобы полиция подумала, что это самоубийство. Итак, она свела счеты с жизнью. Не смогла выдержать угрызения совести.

«Вы знаете, инспектор, она казалась совершенно подавленной. Я опасался… что произойдет нечто в этом роде. Я наблюдал за ней, но все-таки не углядел. Выпустил из поля зрения всего-то на мгновение и вот…»

Машина приближалась к Сен-Жермену.

Не упустить его из виду, следить за каждым жестом, быть начеку ежесекундно. И делать вид, что все как всегда, ничего необычного не происходит. Он ни в коем случае не должен догадываться, что она раскрыла его планы.

Больница.

— Позовите, пожалуйста, доктора Лемуре. Его спрашивает месье Кутюрье.

Несколько минут ожидания. Жорж не может устоять на месте и нервными шагами начинает мерить больничный коридор. Вот и доктор. На вид ему лет сорок-сорок пять, у него седые виски, открытое и энергичное лицо человека, привыкшего принимать быстрые и ответственные решения. Элен переживает несколько минут ужасного страха — что он сейчас скажет? К счастью, врач не тянет волынку и сразу приступает к делу.

— Я рад сообщить вам приятную новость — ваша дочь пришла в сознание.

— Вы хотите сказать, что она спасена? — выдохнула Элен.

— Скажем так, у нее появились серьезные шансы выкарабкаться.

У Элен подкосились ноги, она даже прислонилась к стене, чтобы не упасть. «Господи, какое счастье! Можно умереть от счастья, — думала она. — Бывали же случаи, что люди умирали от счастья.» Она совершенно забыла и об угрозе собственной жизни, и о будущих ужасных часах, которые ей предстоит провести вдвоем с мужем.

Надин спасена…

— Доктор, — спросил Жорж, — мы можем ее увидеть?

— Да, для поддержания ее морального состояния, но всего лишь пять минут. Не будем ее утомлять.

Санитар проводил их и молча открыл дверь. Надин одна в палате. Она лежит на железной кровати, покрашенной в зеленый цвет. Лицо такое же бледное, как и подушка под головой. Она не спит. Пытается улыбнуться.

— Мама, па… — шепчет она.

Элен наклонилась и нежно поцеловала дочь.

— Бедная моя девочка, — шепчет она.

Как все мужчины в подобных случаях, Жорж чувствовал себя скованно. Он застыл в неловкой неестественной позе.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Хорошо, — ответила Надин слабо. — Только очень устала.

— Ничего, скоро тебе будет лучше.

— Да, доктор сказал.

Никаких личных вопросов! Ни за что! Ни в коем случае! Словно ничего не случилось, не надо заставлять ее объяснять, почему она здесь очутилась, почему пыталась покончить с собой. Пусть это останется ее тайной.

Но остается еще взгляд Надин, взгляд, в котором Элен читала сомнения и вопрос. Она повернулась к Жоржу.

— Неплохо было бы, если бы ты сходил к доктору и узнал, сколько времени она здесь пробудет.

— Но мы можем узнать у него об этом, когда будем уходить, — возразил Жорж.

— И будем бегать по больнице, разыскивая его? А мои каблуки так громко стучат!

Несколько секунд Жорж мялся, не догадываясь, что Элен хочет остаться наедине с дочерью. Конечно, он понимает, какой подвергается опасности, оставляя их вдвоем. А что если у Элен появились подозрения и она хочет поделиться ими с Надин? Нет! Наоборот, он должен решить, что жена хочет попытаться выяснить у Надин, почему их дочь пыталась покончить с собой, а потом все ему расскажет.

— Хорошо, — согласился он и вышел из палаты, закрыв за собой дверь.

Надин напряженно смотрела на мать. Она не сможет обрести покой и чувствовать себя счастливой, пока не получит ответ на мучающие ее вопросы.

— Мама, — обратилась Надин к Элен, — я хотела бы…

Элен резко встала.

— Стой! — воскликнула она. — Я забыла сказать папе…

Но она так неловка, что сумка переворачивается, падает и ее содержимое высыпается на кровать больной.

— Какая я криворукая, — сказала Элен с улыбкой. — Всегда у меня все кувырком. Послушай, дорогая, пока я буду искать отца, собери, пожалуйста, мое барахло.

Барахло! Пудреница, ключи, мелкие монеты, бумажник, водительские права, талоны на метро и… записная книжка в зеленом кожаном переплете…

Глава 14

Элен вышла из комнаты, не дожидаясь ответа дочери. Она закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, зажмурившись от волнения, потом сделала несколько шагов по коридору и вновь вернулась к палате.

— Не знаю, куда он пошел, — произнесла она, — в коридоре его нет.

С первого взгляда она поняла, что ее план удался. Надин, собирая вещи в сумку матери, конечно же, пролистала записную книжку, в которой не оказалось ничего тайного и подозрительного. Перемена сразу заметна на лице дочери, которое просто светится от счастья. К ней возвращается жизнь, Надин нежно пожимает руки матери.