— Втянулся? — спросил Гаврилюк.

— Да, пару дней сдерживался, а потом сорвался. И сколько у него длятся запои?

Девушка разговаривала с ним, не отрываясь от карт.

— Сегодня к полуночи прекратятся.

Он достал из кармана пузырек с прозрачной жидкостью и поставил на стол.

— Часов в девять вечера подольешь ему в стакан. Надолго отрубится. И тут же уходи из зоны.

— А дальше что?

— Таракан будет ждать тебя в машине у опушки. Времени не теряйте и мчитесь на базу. К одиннадцати вечера все должно быть готово. Заваруха продлится полчаса, не больше. На подготовку мне понадобится еще час. К половине второго костры будут гореть. Точное время откорректирую по связи.

— Все будет сделано, начальничек. Хорошо держишься.

— О чем ты?

— Планы грандиозные строишь. Под силу маршалам решать, а смотришь на вещи, будто на рынке семечки покупаешь.

— Маршал не маршал, а полковником в свое время был. И дергаться мне незачем. Когда операция готовится в течение года, то в момент ее реализации думать уже не о чем. Инструкции написаны, их надо только выполнять: четко, безошибочно и уверенно.

Он посмотрел на спящего, криво усмехнулся и вышел за дверь. Спустившись на этаж ниже, Гаврилюк зашел в другую комнату. Здесь стояло шесть железных кроватей, а за столом сидели четверо охранников в униформе, пили чай и грызли сушки.

— Где остальные? — спросил Гаврилюк.

— Пошли на закладку мин, — ответил здоровяк, похожий на качка из клуба культуристов.

— Знают, как делать?

— Не беспокойся, Николаич, все будет тип-топ. И сработают точно по секундам, шесть штук вдоль дороги, и четыре прямо по центру. Юсупов все рассчитал, как надо.

— Покажи план.

Здоровяк кивнул соседу, тот достал из-под подушки свернутый лист бумаги и две трубки мобильных телефонов. Все присутствующие боевики выглядели сошедшими с фотографий из журнала «Сила и здоровье» — высокие, атлетически сложенные, аккуратно подстриженные, чисто выбритые, да и в глазах проглядывался интеллект.

Эту бригаду из шести человек Гаврилюк набирал из бывших офицеров-десантников, каждого по отдельности с предварительным собеседованием, проверками на прочность и преданность. Немало их прошло через его руки, но он оставил только этих. Вопрос устройства их на работу в охрану зоны решался несложно. Он приводил ребят по одному и давал свои рекомендации Сидору, которого тут многие не любили, и он платил тем же. Штат раздувать ему не позволяли скудные гроши, которые платил Гюнтер на содержание охраны. Надоевшего ему охранника он выгонял, а нового, с подачи Гаврилюка, брал на его место. Так подобранная прорабом бригада встала на вахту в зоне. К мизерному окладу Николай приплачивая из своих, так что ребята в обиде не были. Их дело служить верой и правдой хозяину и четко выполнять приказы.

— Вот дорога, — начал пояснения охранник, разложив листок бумаги на столе. — Шесть мин с хорошей начинкой разбиты на две части. Три штуки в километре от въезда в лес со стороны шоссе закладываются непосредственно в дорожное покрытие. Дорогу разворотит так, что и танк после этого не пройдет. Взрыв произойдет по телефонному сигналу. Расстояние не имеет значения. — Он положил на листок сотовый телефон. — Набирается нужный телефон, в мине раздается сигнал, и срабатывает детонатор. Сделать это можно в любую минуту, как только ребята вернутся с закладки. Вторая серия из трех мин заложена в километре от нашего блокпоста. Разрушения тех же масштабов. Между двумя эпицентрами взрыва расстояние составляет один километр.

— Все четко, Паша. Молодцы. — Гаврилюк взял сотовый телефон и положил в карман. — Какие номера?

— Они записаны в памяти аппаратов. Нужно вызвать меню телефонной книжки и нажать единицу, то есть букву "А". Ближний к нам заряд сработает. А буква "Е" даст сигнал дальней закладке.

— Так, с этим вопрос решен. Но на посту вас останется четверо. Двое других мне нужны в другом месте, и, я думаю, к главным событиям они подоспеют. Сидор к ночи выйдет из строя, об этом я позаботился. В отсутствии Сидора команду на себя возьмет Фролов, как его единственный заместитель, а он мужик без царя в голове. Большего нам и не надо. За полчаса вы должны предупредить Фролова о волнениях в зоне, чтобы он усилил охрану моста. Чем кончится бойня — никто не знает. Теперь о вашей бригаде. Четверо залягут с пулеметами в тылу своих. Коблов в кювете у дороги, метрах в ста от моста. Юсупов на чердаке склада с продовольствием, Мамедов у окна этой комнаты, Лобзев по другую сторону дороги, против Коблова. Никаких команд вам поступать не будет, действуйте по обстановке. Вас учить не надо, вы уже успели пороху понюхать. Задача одна — уложить нужно всех до единого. Ни одна скотина не должна пройти мимо вас. Раненых добьете. Потом появлюсь я и станем решать дальнейшие задачи. У меня в руках будет фонарь с зеленым огоньком, чтобы в темноте вы и меня не шлепнули.

— Задачка не из легких, Николаич. Двести пятьдесят голов снять надо.

— Не бузи, капитан! — строго сказал Гаврилюк. — Рано паникуешь. В бой вступайте последними. Рабы с надзирателями будут грызться до конца. На вашу долю и половины не останется. А теперь прикинь — вы занимаете самые удобные позиции. Стадо баранов попадает под перекрестный пулеметный огонь. Выскочить из котла нереально. Патронов у вас на армию хватит, с оружием вы тоже не первый год в обнимку спите. Проворонить ситуацию могут только новобранцы, а не кадровые офицеры. Каждый получит столько, сколько заработает. На этом точка. А сейчас Харченко и Толстиков пойдут со мной. У них свое задание будет. И обеспечьте себя рациями, и для меня заготовьте передатчик. Я еще зайду.

Он привел охранников к тем самым трем высохшим соснам, где собирался уходить ночью из зоны.

— Гляньте с обрыва в котлован.

Толстиков подошел к краю опушки и посмотрел вниз.

— Тут ступени вырезаны в стене и поручень есть.

— Воткни туда какую-нибудь ветку, чтобы иметь ориентир. Я появлюсь здесь от одиннадцати до двенадцати. В течение этого часа держите выход с лестницы на прицеле. Хватит двух автоматов. Я приведу сюда еще четверых. Они поднимутся наверх первыми. Оружие у них будет с холостыми патронами, ответить они вам не смогут. Как все четверо окажутся наверху, выходите из тени и бейте по ним в упор. Я даже подниматься не стану Потом возвращайтесь назад и заходите рабам в тыл. Не дайте им возможности к отступлению. Думаю, к началу операции вы успеете. Наша основная задача заключается в том, чтобы к часу в зоне не осталось ни одной живой души, кроме нас семерых. В час ночи мы должны приступить к завершающей стадии операции. Но об этом потом, на данный момент надо решить главную задачу, а не засорять себе мозги новыми.

— Все ясно, товарищ полковник, — отчеканид Харченко. — Вопросов нет.

— Возвращайтесь в казарму, а я пошел в зону. Гаврилюк начал спускаться в котлован, а охранники пошли верхом в обратном направлении.

Кусты шевельнулись, и появилась голова Метелкина.

Следом вынырнула Настя.

— Этот тип сразу мне не понравился, — сказал Метелкин. — Морда хитрая, змеиная. Ну неужели такой шакал мог поверить Дику про какой-то там порошок, отпугивающий змей! Рискнуть ночью войти в лес только сумасшедший может.

— Или лишенный страха, для которого жизнь стала в тягость. На этом он и играет. Но сейчас о другом думать надо. Как спасать Дика? Ты видел этих костоломов? Одной очереди хватит, чтобы всех уложить, и они это сделают не задумываясь.

— Придется их нейтрализовать. Вернется Митя, мы этот вопрос обсудим.

— Нейтрализуешь охранников, но Дик-то останется в руках беглецов. Хмырь сказал, что их будет четверо. Значит, Дика будут опекать трое смертников.

— Вот именно. Дик — их единственная надежда. Может, те трое и поверили в чудо-порошок.

— И что из этого? Они и толкнут его в спину, мол, иди вперед.

— Тут есть проблема поважнее. Этот самый полковник внизу останется. Наверняка у него с собой будет автомат и не с холостыми патронами. О нем забывать нельзя. Если мы каким-то чудом нейтрализуем охранников, то оставшийся внизу полковник не услышит автоматных очередей и решит сам сделать грязную работу. Получается так, что без войны не обойтись. А кто из нас решится стрелять в живого человека? Ты? Я? Или старики, которых приведет змеелов? Они народ тихий, мирный, какие из них вояки…