Парнишка спотыкается и падает на чью-то маленькую черную спортивную сумку. Его смех затихает, и тут же шум толпы взрывает его плач, пока папаша не подбирает его и несет обратно к маме, ожидающей свой багаж.

— Допустим, я соглашусь помочь тебе, — говорит Пит, возвращая ко мне задумчивый взгляд карих глаз, — что мне нужно будет сделать?

— На самом деле, ничего. — Пожав плечами, я иду к ближайшей урне, чтобы выкинуть жвачку, незаметно улыбаясь, когда Пит мгновенно следует за мной.

— Разве что помоги мне скрыть от Ремингтона, что я ходила встретиться с ней. — Подняв бровь, я наблюдаю за его реакцией. Я никогда не отличалась коварством, но я не могу втягивать Реми, это противоречит всем моим защитным инстинктам, касающимся его. — Ты же понимаешь, что я должна это сделать, не так ли, Пит? Из того, что я видела, Норе требуется вернуться к реальности, и я собираюсь провести с ней разъяснительную беседу.

— Я понимаю, — соглашается он, слегка кивая, мы стоим, прислонившись к стойке. — Мне просто не нравится то, что начнется, когда Рем узнает.

— Он не узнает. Мелани поможет мне передать сообщение сестре на следующем бое. Я договорюсь с ней о встрече в ближайшем ресторане, а тебе останется только прикрыть меня.

— Брук, он мне башку оторвет, если что-то пойдет не так, а я уже к ней как-то привык, понимаешь?

— Все будет в порядке. Я столько обучалась самообороне, что и не использовать за всю жизнь. Единственный парень, которого мне не удалось одолеть — это Реми.

Пит начинает хохотать.

— Да ты не только его одолела, но и взобралась сверху, Брук.

— Очень смешно, Педро. — Я радостно ухмыляюсь, что делает мои жалобные щенячьи глаза не такими эффективными. — Ну же. Поможешь? Пожааалуйста.

Насупив брови, он дважды постукивает по подбородку, глубоко размышляя. — Только, если Райли пойдет с тобой и твоей подругой на встречу.

— Спасибо, хорошо. Да! Спасибо тебе, Пит. — Поддаваясь импульсу, я быстро пожимаю ему руку и понимаю, что я привязалась к каждому из команды. Мне страшно от того, что мой трехмесячный строк работы подходит к концу. Мне хочется остаться, или уйти?

Я хочу остаться. Несомненно. Но, во всяком случае, мне нужно благополучно доставить Нору домой, если мне удастся убедить ее, и затем, после этого решить, что я собираюсь делать дальше. А это зависит от того, что сложится с Ремингтоном. Мысль об уходе расстраивает меня, даже если это только временно.

— Педро, у тебя есть братья?

— Рем.

Я широко раскрыла глаза. Не могу поверить, что этот малый опять собирается меня удивить. — Он твой брат?

— Не кровный брат, черт, мы совсем не похожи! Я — интеллигент, а Рем, как бычара! У меня нет кровных братьев ... Рем — мой брат по духу.

Я думаю, это так мило, что Пит, считает Рема своим братом по духу, и если Рем — моя родственная душа, тогда Пит — соответственно мой брат... К счастью, вот идет моя лучшая подруга и спасает меня от глупых размышлений.

Вот она. Прямо, как из фильма "Блондинка в законе". Моя милая Мелани, с ярким розовым чемоданом, с распущенными светлыми волосами и солнцезащитными очками на голове. Она не тупоголовая блондинка, но ей определенно нравится наряжаться в одну из таких. Будучи эклектичным дизайнером интерьеров, она слегка эксцентричная личность. Все, к чему она прикасается — налаживается. И сегодня, она выглядит, как радуга, освещающая мой мир.

— Мел! — Подпрыгивая, я заключаю ее в объятия, и она обнимает меня своими тонкими руками, обволакивая меня ароматом Баленсиага.

— Выглядишь, как будто только после чертова пилинга, ты вся светишься, сучка, — говорит она, отстраняясь, чтобы осмотреть меня. — И ты надела платьице, а не спортивный костюм, так, так, так. — Она кажется сильно впечатленной. Затем, ее инстинкты самки переключаются на Пита, и ее голос приобретает сделай-из-меня-любовницу тон. — Что ж, привет.

— Снова здравствуйте, Мисс Мелани, — говорит Пит.

— О, Пит, называй ее Мелани, Мелани, называй его Педро. Идем, поговорим в машине, — говорю я им.

— У меня есть для тебя подарочек, — говорит Мелани, как только мы сели на заднее сиденье арендованной Эскалады. И она вытаскивает огромную пачку презервативов — размера XL и ребристые "для ее удовольствия" — из своей большой дорожной сумки. — На случай, если ты решишь не торопиться с детками, которых хочет Реми, — насмехается она, размахивая упаковкой в воздухе.

— Мне этого не нужно, подруга, можешь положить обратно в сумку. У меня есть гормональная капсула[2] в предплечье, помнишь?

— О! Значит, ты можешь чувствовать все в процессе...

— Все, — радостно говорю я, и мое тело сжимается при воспоминании каждого. Отдельного. Дюйма. Ремингтона Тэйта внутри меня.

— Брук, у тебя реально сексуально-озабоченный вид. Расскажи мне все о себе и об этом секс-боге! — требует Мелани.

У меня округлились глаза, а затем я захожусь смехом, откидывая голову назад, и хватаясь за живот. — Не может быть, чтобы ты назвала меня озабоченной!

Мелани еще больше усмехается и меняет тон.

— Озабоченная. Озабоченннная. Озабоченнаяяя. Ты даже не можешь произнести его имя, не выглядя при этом возбужденной. Черт, да твою озабоченность можно почувствовать даже в твоих смсках. Особенно тех, отправленных по пьяной лавочке, скрытый алкоголик.

С опозданием я понимаю, что мы так увлеклись нашей беседой на заднем сидении, в то время, как Пит за рулем, и вдруг я чувствую, как мои щеки вспыхнули красным. Хватая Мелани за руку, я бросаю взгляд в сторону Пита, и до нее доходит, что мы не можем продолжать говорить "возбужденная", когда он рядом, ради Бога. Не то, что я ему не доверяю, но он парень. А это личное, черт побери.

— Аххх, — говорит Мел, и кивает, затем она визжит и снова меня обнимает, и я просто позволю ей дать мне немного любви, и дам ей взамен, потому что я соскучилась за своей маленькой энергичной Мел.

Таким образом, она доходит до того, что разговаривает с Питом о погоде в Чикаго, которая является ветреной, но солнечной и ужасно холодной вечером. Затем я забираю ее на обед.

После невероятно огромных порций салата и панини[3], я привожу ее в президентский номер с двумя спальнями, которые Ремингтон забронировал для себя и меня. Никто не живет во второй комнате, и так как у Мелани отдельная комната, я решаю пригласить ее в эту пустую спальню, чтобы мы могли побездельничать и поболтать без посторонних ушей.

Босиком, каждый на двухспальной кровати, часы напролет мы сплетничаем.

Она рассказывает мне, что Кайл с кем-то встречается, а Пандора снова начала курить после того, как на ее электронной сигарете села батарея, а новую не успели доставить FedEx из-за плохой погоды. Очевидно, это был не ее день. И затем Мелани хочет узнать все обо мне, так что я рассказываю ей о нем. О песнях, которыми мы делились, о том, как я бутылками била отморозков Скорпиона. Также я рассказываю ей о Норе.

— Она всегда была слишком наивной для своего же блага, но что ты думаешь, она делала, присылая те поддельные открытки? — спрашивает Мел в полном замешательстве.

— Я не знаю, я даже не могу принять тот факт, что она сбежала от меня, когда я пыталась повидаться с ней.

Мы немного думаем об этом, обе нахмуренные и сосредоточенные, затем она вздыхает. — Честно говоря, Нора всегда была слегка милой дурочкой. Может, ей просто нужна смена обстановки?

— Может быть.

— Теперь перестань раздумывать и расскажи мне о твоем новом достойным-пускания-слюны романе.

Перекатываясь на живот, я болтаю ногами, и у меня вырывается мечтательный вздох. Реми на тренировке, мне кажется, он планировал сегодня бегать, и мне жаль, что я не бегаю с ним. Я скучаю за его растяжкой, за наблюдением за ним. Но становится так хорошо от разговора, меня прямо распирает от всего, что я хочу сказать.

— Это так ненормально, Мел. — я благоговейно шепчу, хотя кроме нас здесь больше никого нет. Но признаваться в этом для меня так важно, что я не могу говорить громче. — Я просто никогда такого не чувствовала. Всегда, когда он прикасается ко мне, Мел, на меня обрушивается тысяча приятных ощущений. Это лучше эндорфинов. Думаю, это окситоцин, говорят он очень сильный, слышала? Гормон объятий? Но я никогда раньше такого не чувствовала.