— Ты когда-нибудь расскажешь, как именно повредил плечо?

Спенсер вспыхнул. Почти двадцать один год, но всё еще ребенок.

— Мужчина не должен делиться такими подробностями с женщиной, мисс Карли. Не лучший день в моей жизни. Вот и всё.

— Знаю, ты пострадал во время сбора спермы у быка. Просто не представляю, как это делается…

— Мэм, лучше вам этого и не представлять, — серьезно заявил Спенсер. — Я и сам толком не понял, как всё случилось. Очень рад, что повреждено левое плечо, а не правое. Иначе я бы надолго выбыл из строя.

Карлин сомневалась, что девятилетняя разница в возрасте сделала ее «мэм», но не стала возражать. Ее звали мэм или мисс Карли не только Спенсер, но и все остальные… кроме Зика.

Она даже провела некие изыскания в библиотечном компьютере и выяснила, что существует несколько способов сбора спермы быков. Некоторые из методов показались жестокими, но, видимо, бык обычно не возражал поонанировать с помощью электричества.

«Обычно» — ключевое слово, очевидно, в последний раз Спенсер оплошал.

— У меня к вам вопрос, — сказал Спенсер, махнув на шляпу и солнцезащитные очки, лежащие на сиденье между ними. — Почему каждый раз, когда мы едем в город, вы вроде как маскируетесь? Типа кинозвезды или певца, старающихся сохранить иконито.

Карлин сдержала смех, чтобы не смутить парня. Он имел привычку то и дело использовать неправильные слова.

— Инкогнито, — поправила она.

— Что?

— Инкогнито, не иконито.

— Ладно, пусть неправильно сказал, так почему?

Только Кэт и Зик были в курсе ее злоключений. Карлин не собиралась больше никого посвящать в свою тайну, да и этих двоих просветила только потому, что нуждалась в оплате наличными. Чем больше людей узнают ее секрет, тем в меньшей безопасности она будет себя чувствовать. На какое-то время она расслабилась и в городе не приняла мер предосторожности — не надела солнцезащитные очки и бейсболку, хотя ветровку вечно таскала с собой. В результате насмерть перепугалась в продуктовом магазине… черт, рано или поздно придется выкинуть из головы прискорбный случай. Сделать выводы и идти дальше. Ну, может, не сейчас. Может, в следующей поездке.

Но Спенсер спросил, причем не в первый раз, так что она пыталась придумать чисто девчачий ответ, который удовлетворит его любопытство.

— Волосы вечно торчат в разные стороны, понимаешь? А бейсболка всё скрывает.

— Мне нравятся ваши волосы, — заявил он с полной серьезностью. — Очень красивые и пушистые. И белокурые, — добавил парнишка, словно цвет компенсировал любые недостатки прически.

Похоже, Спенсер питал слабость к блондинкам, хотя Карлин подозревала, что он млеет перед любой женщиной.

— И непослушные, кстати, — заметила она.

— А что насчет солнцезащитных очков?

— У меня очень чувствительные глаза.

Правдоподобно.

— Но вы не носите их за рулем.

— Солнце не светит в глаза.

Слабенькое оправдание.

— Ладно, ладно, — покачал головой Спенсер. — Вы не обязаны мне ничего объяснять, если не хотите. Знаете, если вы поп-певица или звезда какого-нибудь реалити-шоу, которая решила на время спрятаться, не беспокойтесь, я вас не выдам. Я слушаю только кантри, телевизор смотрю редко. Не успеваю. Вы ведь никого не убили, правда?

— Конечно нет.

— Никогда не смотрю новости. Слишком удручают.

Ясно, что такого оптимиста новости удручают.

— Может, вы убили всю свою семью или еще кого-то, может, вас разыскивают, а я ни о чем не подозреваю, — не слишком обеспокоенно продолжил Спенсер. — Однако вы не похожи на преступницу. И, кроме того, Зик следит за новостями и он никогда бы вас не нанял, если за вами охотятся полицейские. Ну, если бы он знал об этом.

— Копы меня не ищут, — заверила Карлин.

Кроме одного полицейского, но не похоже, что Брэд зашел так далеко — за фальшивое преступление объявил ее в федеральный розыск по всей стране.

Нет, ему не нужны свидетели, когда он найдет ее в следующий раз. Карлин вздрогнула, вспомнив убийство Джины, и напомнила себе, что это главная причина, почему невозможно поделиться подробностями своей жизни с таким хорошим, простым парнем, как Спенсер.

— Я вам верю. Но клянусь, у вас очень красивые волосы.

Спенсер направился на сеанс физиотерапии, Карлин тем временем заскочила в библиотеку, а затем навестила Кэт, чтобы забрать заказанные пироги. Утренняя толпа уже покинула «Обжору», а обеденная еще не нахлынула, выпечка на день готова, так что Кэт не занята. Подруга с искренним удовольствием улыбнулась вошедшей Карлин. Та вдруг почувствовала, что не может вспомнить, когда кто-то от души радовался тому, что она вошла в дверь.

— Эй, девушка, как дела? — спросила Кэт.

— Хорошо.

— Как Зик с тобой обращается?

— Как с шеф-поваром и уборщицей, которую вынужден терпеть, потому что у него нет другого выбора.

Не совсем так, но достаточно близко.

— Как с женой без обязательств.

— Обязательств? — нарочито невозмутимо переспросила Карлин.

Не хотелось, чтобы даже Кэт поняла направление ее мыслей. Зик — настоящая заноза в заднице, ворчун и явно ей не доверял, чем невероятно бесил. Но он настоящий мужчина, жесткий и сильный, и если мысли по сто раз в день уплывали куда не следует, никто не должен знать об этом.

Но ведьминские глаза Кэт видели насквозь, как обычно.

— Милая, не вздумай — повторяю, не вздумай! — даже пытаться обвести Зика Декера вокруг пальца. Многие женщины мечтают подцепить его на крючок, но он такой, какой есть, то есть неподдающийся.

— Вот как? — спросила Карлин, хотя его наверняка не пробить ничем.

Упрямый, своевольный и всё такое — чертовски сексуальный, в том числе, — но непробиваемый.

— Он же твой кузен. Разве ты не должна петь ему дифирамбы или что-то в этом роде?

— Угу, кузен, так что я знаю его слишком хорошо.

— Ну, последнее, что мне нужно прямо сейчас — мужчина, поддающийся или нет.

Ей нужна свобода, свобода сбежать, свобода в любой момент начать все сначала. Карлин постоянно твердила себе одно и то же: любые отношения, — даже те, на которые намекала Кэт, — способны надолго удержать в одном месте. А она должна быть готова удрать, оставить всё позади и не оглядываться назад. И это постоянное напоминание приводило в страшное уныние.

— Жаль, что Спенсер такой молодой и безмозглый, — хихикнула Кэт. — Ну, не испорченный, ты же понимаешь, что я имею в виду. Зато у него несколько преимуществ. Он милый, к тому же обладает молодым мускулистым телом.

— Кэт!

— Но он тоже ковбой, — беспечно продолжила та, — а тебе известно, как я отношусь к ковбоям. Кроме того, полагаю, Спенсер еще девственник, так что, вероятно, решит, что обязан жениться на первой женщине, с которой переспит. Непросто заиметь любовника, которого надо всему научить. Не знаю, как ты, а я не хочу, чтобы мужчина, с которым я сплю, испытывал ко мне благоговение и благодарность. Восторг и счастье до потери пульса — да, но не слащавое «Жить без тебя не могу». Зачем мне такая обуза? Даже если у него тугая задница.

— Прекрати! — засмеялась Карлин. — Мне со Спенсером работать каждый день. Не желаю знать, девственник он или нет, не желаю слушать о его заднице. Он ведь как… щенок.

— Извини, но здесь наблюдается острая нехватка подходящих мужчин, вот и блуждают девичьи мечты. Твои пироги готовы. Хочешь сразу заказать на следующую неделю?

Карлин согласилась и попросила принести кусок сегодняшнего пирога дня — любимого яблочного. Пока Кэт наливала кофе, Карлин пришло в голову, что если Спенсер щенок, то Зик Декер — волк. Стало быть, существует шанс, что он способен съесть ее живьем.

Нет уж, спасибо.

Стоп. Отмотай назад. Сердце забилось, глубоко внутри заныло… Вот дерьмо, нужно сосредоточиться на пироге и перестать мечтать о поцелуях Зика.

— Ну, — облокотилась на стойку Кэт, глядя, как Карлин копается в десерте. — Ты ведь намерена пока остаться, правда?

— До весны.