Я прочистил горло и закричал со всех сил.

– Полундра!

Голем на моем плече встрепенулся и заголосил:

– Полог отдохновения!

Оливье встряхнул головой и остановился.

– Задумался. – смущенно проговорил он. – Случается.

В темноте, я не разглядел дядиных движений, но услышал щелчок и тьма рассеялась.

– Если бы Оливье не снял полог, мы спускались бы вечно. – пояснил голем.

Я сглотнул. Страшно представить бесконечный спуск в черную бездну.

Лестница растворилась вместе с сумраком. Мы стояли на пороге огромного помещения, превышающего размерами шхуну.

Основное пространство хранилища занимали, выстроившиеся рядами, шкафы. Между ними оставались узкие проходы, чтобы мог протиснуться один человек. Свободное место оставалось лишь в центре хранилища.

Я разглядел зеленый камень с серыми, белыми и черными прожилками, образующими кольцевые рисунки.

– Чувствуй себя, как дома. – весело проговорил дядя. – Скоро, моя жизнь станет твоей!

– Постараюсь. – запинаясь, ответил я.

Мы прошли мимо шкафов и остановились у ближней стороны камня, похожего на фонтанчик для питья. Вершина обточена в виде шляпки гриба. Нижняя часть расходится перламутровыми лучами, загибающиеся кверху.

– Зачем мы сюда пришли? – заинтересовался Евлампий.

– Я передаю своему ученику все, что знаю и умею! – провозгласил Оливье. – Поэтому, должен быть уверен, что он достоин такой чести!

– Как я должен это доказывать? – озабоченно спросил я.

– Для этого есть особый ритуал. – сообщил дядя. – Не дергайся, ничего страшного. Положи руки на этот камень и повторяй за мной.

– Это что, объединяющий камень? – спросил Евлампий.

– Точно. – ответил дядя. – Объединяющий. Именно так, он и называется.

– Что он объединяет? – спросил я.

– Ничего. – проговорил голем. – Старинный ритуал. Его используют во время свадебных церемоний.

– Каких? – удивился я.

– На нем приносят клятву верности молодожены.

– Вот-вот. – поддержал Оливье. – Простая формальность.

Я с сомнением посмотрел на гриб. Не хотелось до него дотрагиваться. Не смотря на мертвенно серую поверхность, он казался живым. Не представляю, как жениться, прикасаясь к такому камню.

– Двигайся, ученик, или ты собрался проторчать здесь всю ночь? – дядя продолжал улыбаться, но в его глазах застыло беспокойство.

– Ритуал обязателен? – уточнил я.

– Ты все еще не веришь мне? – обиделся Оливье.

Он завернул ус, сверля меня глазами.

– Я открыт и честен с тобой. – добавил он. – Ты мой ученик. Без ритуала, ты не попадешь в хранилище и не сможешь управлять кораблем.

– Но…– начал я.

– У нас есть обязательства. – продолжил за меня голем.

– Хорошо. – сдался Оливье. – После ритуала, я отдам тебе символ свободы.

Я кивнул и, улыбаясь, двинулся к камню. Голем ободряюще похлопал меня по плечу.

– Мы победили. – прошептал он так, чтобы не слышал дядя.

Я подошел к грибу и положил на него руки.

– Повторяй за мной! – торжественно проговорил Оливье. – Я посвящаю свою жизнь хранению вкуса.

Я повторил.

– Клянусь хранить знания и умения переданные мне учителем. Обогащать их! – продолжил дядя. – Беру в свидетели своего учителя и присутствующих духов, клянусь не раскрывать полученных знаний. Ставлю свою жизнь, свой дух и все, чем являюсь на службу искусству вкуса!

Я повторил. Гриб запульсировал, отвечая на каждое слово и разгораясь малахитовым свечением.

– Странный объединяющий камень. – пробормотал голем.

– Соединяю свою жизнь и дух с духом учителя!

Я почувствовал, что поверхность гриба, под моими руками, потеплела.

– Мы становимся неразделимы! Его жизнь, моя жизнь. Его дух, мой дух! – продолжал Оливье.

Я замялся, прикасаться к грибу стало неприятно. Я чувствовал, как руки проваливаются в его поверхность, ставшую мягкой.

– Повторяй! – приказал дядя.

Я попытался оторваться от камня и не смог. Пальцы не отдирались, хотя я тянул на себя.

– Непредвиденная магическая активность! Высокий всплеск отрицательной энергии! – панически закричал Евлампий.

– Повторяй за мной! – не обращая внимания на голема, велел Оливье.

– Я не хочу! – заорал я.

– Повторяй, ученик.

– Нет.

– Ты не оставляешь мне выбора! – закричал дядя.

– Что вы творите! – завопил голем, начиная трансформироваться.

Я дергался, но руки вросли в поверхность гриба.

Оливье достал черный платок и набросил на голема. По темному материалу побежали россыпи искр. Евлампий дико вскрикнул и перестал двигаться.

– Он мне надоел. – прохрипел дядя и приставил мне к горлу саблю. – Не будешь повторять, отрежу башку. – предупредил он.

Я всхлипнул.

– Мы становимся неразделимы! Его жизнь, моя жизнь. Его дух, мой дух! Неразделимы навсегда! Его дух и тело!

Я повторил.

– Нас разделяет одно слово. Когда учитель позовет агнца, я стану агнцем, а он станет мною.

Я повторил все до последнего слова.

– Видишь! – обрадовался дядя. – Ничего сложного! А ты боялся!

– Что вы сделали? – с трудом выговаривая слова, из-за бившей меня дрожи, спросил я.

– Сущую ерунду. – проговорил Оливье. – Забрал твое тело! Я хранитель вкуса, крысеныш! Я бессмертный дух! Ты уничтожил мою репутацию. Я не смогу готовить даже жалкий суп в моряцком притоне. Ты осквернил мою оболочку и за это, я заберу твою!

– А как же я? Мой дух? – завизжал я.

– Тебя больше не будет! – пожал он плечами. – Ты виноват в том, что я не могу заниматься своим ремеслом. Я говорил тебе, что за все придется платить и ты заплатишь. – он спрятал саблю в ножны и равнодушно посмотрел на меня. – Не расстраивайся, твое тело послужит на благо тридцати миров.

Я снова всхлипнул.

– Да прекрати, хоть сейчас будь мужиком! – брезгливо бросил дядя. – Все изменится к лучшему. Никаких трансформаций и страданий! Будет хорошо. Вот так! Вот и славно! Побудь пока здесь, подумай о жизни, а мне нужно пойти отдохнуть. – он хлопнул меня по плечу. – Завтра ответственный день.

Стащив с голема платок, Оливье запихал его в бездонную сумку и пошел к выходу из хранилища.

Я склонился над грибом, прижавшись лбом к рукам.

Что же делать? Как выкрутиться? Я загнал себя в ловушку из которой нет выхода? Нет, нельзя сдаваться. Я вымотался и напуган, поэтому в голову лезут самые черные мысли.

Разогнувшись, я уперся ногами в основание гриба и потянул. Бесполезно. Руки намертво застряли, в ставшей твердой, поверхности объединяющего камня.

Свадебные ритуалы, да? Он объединил меня с Оливье. Каким-то непостижимым образом, мы стали одним целом.

– Что со мной? – простонал Евлампий.

Я посмотрел на голема. Тот обескуражено вертел каменной башкой.

– Не знаю. – пробормотал я. – Он накрыл тебя черной тряпкой.

– Что с тобой? – закричал Евлампий. – Жутко смердит черной магией!

Я снова склонился над грибом. Точно! Чернее некуда. У меня отнимут тело. А куда денется моя душа?

– Что случилось, когда он накрыл меня саваном поглотителя? – не дождавшись ответа, спросил голем.

– Мы дочитали заклятье и он сказал, что отберет мое тело, а я исчезну. Ему достаточно сказать одно слово, и я умру! А может еще хуже. Он сказал, что я виноват в проклятье Дарвина. Я испортил его репутацию и не достоин жизни!

– Ужас! – воскликнул Евлампий. – Так вот зачем понадобилось завещание. После отравления короля от него отвернутся все клиенты. Ему запрещено готовить! Поэтому он решил стать тобой!

– Мне плевать, почему он решил забрать мое тело! Без разницы! – не выдержав закричал я. – Ты понимаешь, что я исчезну?

– Да, да. Понимаю. – согласился голем.

– Как же, понимаешь. – прошептал я. – У тебя собственной-то жизни нет.

Прижавшись лбом к рукам, я постарался выбросить лишнее из головы, но сосредоточиться не получалось. Что же делать? Как остаться в живых?

– Как? – пробормотал я.

– Я думаю. – ответил Евлампий.