Программистку и шофера ликвидировали без шума, они исчезли, как вода в песке, не оставив никакого следа. А дальше начались провалы. Подумать только — потерять сразу четверых, когда опасаться следовало только сторожевых собак! Дик упрямо утверждал, что они нарвались на засаду, и приказал убрать того, кто, по его мнению, вообще вынудил их заниматься свидетелями. Этого главного, описание которого Дик дал Крюку, удалось засечь только на обратном пути из «Сноуболла». И тут Крюк должен был винить уже самого себя. Он решил, расширив круг исполнителей, убить двух зайцев сразу: убрать наконец пронырливого поляка и замазать кровью породистых бостонских деток, нанятых якобы только для того, чтобы проследить за машиной, идущей в Бостон. Один из них, Сид Хиббон, уже принимавший участие в мокром деле, должен был пристрелить Андрея, и тогда двое других оказались бы соучастниками убийства и никуда бы из рук Крюка уже не делись. Затея провалилась с треском, и только тут он понял, что имеет дело с профессионалом, и пообещал удавить его собственными руками.

Мышеловка была поставлена и теперь с минуты на минуту должна была захлопнуться.

Они стояли метрах в сорока пяти от первой машины. Время шло. Наконец из парадной вышли двое, быстро пересекли улицу, уверенно хлопнув дверцами, сели в машину, и она почти тотчас тронулась. Крюк и его напарник, как и было условлено, последовали за ней. Ощущение успеха было полным, как никогда.

Странности начались почти сразу же: первая машина вдруг пошла не по тому маршруту, по которому ей следовало идти. Крюк жестко выругался.

— Ощущение, что оба спятили, — сказал он своему напарнику. — Вызови их, Арнольд.

Телефон машины не отвечал, попытки нагнать ее не удавались. Крюк знал, что сидящий за рулем не новичок в своем деле, но, слава Богу, и с ним самим мало кто мог сравниться в мастерстве вождения. Первая машина явно уходила на окраину города, избегая центральных улиц.

— Ставлю десять против одного — они удирают, — неуверенно сказал Арнольд.

— От кого, от нас, что ли? — сразу завелся Крюк.

— Черт их знает… Создается впечатление, что их там до смерти напугали.

— Это их-то? Ты скажешь тоже…

— Что ж тогда мы за ними гонимся? Куда они денутся?

— Кто — они? — коротко бросил Крюк и вдруг, в догадке, похолодел.

— Как — кто? — Напарник его запнулся. — Ты думаешь… Но их ведь двое…

— Тут ты прав, — физиономия Крюка перекосилась, и он грязно выругался, — знать бы только, кто эти двое!

Не сговариваясь, они достали револьверы и сняли их с предохранителей.

А передняя машина уходила все дальше за город, и достать ее никак не удавалось.

По загородному шоссе неслись уже на предельной скорости. Местность стала пустынной. Постепенно передняя машина стала замедлять ход. Крюк догнал ее и держался сзади, метрах в пятнадцати… Не зная толком, кто в ней, обгонять ее не имело смысла — слишком просто можно было нарваться на пулю. Передняя машина свернула вдруг к обочине. Крюк ударил по тормозам. Держа револьвер в руке, напарник его уже распахнул дверцу…

— Дью, — сказал Андрей, потянувшись с заднего сиденья и похлопав Хантера по плечу, — машину ты вел классно, словно родился за баранкой. Давай только договоримся, что сегодня ты больше ничему не будешь удивляться.

— О'кей! Я еще раз убедился — лучше бы им с тобой не связываться. Смотри, ведь все получилось, как ты предсказывал. Это все-таки поразительно.

— Ну-ну, ты, я смотрю, расчувствовался. Начинай притормаживать. Посмотрим, чем нас еще порадует эта ночка.

Он повернулся лицом к идущей сзади машине. Темные очки защищали его от слепящего света фар. Ноги он упер в пол, колени в сиденье, сжимая в правой руке все ту же «ракетницу», в левой — нечто подобное ей, с небольшим раструбом впереди экрана.

— Дью, съезжай на обочину, — сказал он.

Идущая сзади машина тоже вильнула вправо и резко затормозила. Следя за открывающейся дверцей, Андрей поднял «ракетницу», навел ее на водителя и нажал на спуск. Что с водителем дело неладно, напарник его не заметил — выстрелы не слышались, разбитые стекла не разлетались брызгами, из передней машины никто не выскакивал. Вытянув руку с револьвером, он кинулся вперед. И тут словно солнце взорвалось у него в голове. Боль была нестерпимой, будто по глазам хлестнули прутом. Револьвер вывалился у него из рук, ноги подогнулись, он упал на колени и, закрывая лицо руками, раскачиваясь из стороны в сторону, закричал.

Андрей знал, что с ним происходит. Когда-то это адское изобретение Тёмочки он опробовал на себе. Минут пять-шесть противник его будет в шоковом состоянии и только потом поймет, что ослеп, не зная, временно или навсегда. Этими минутами и надо было воспользоваться.

Андрей вышел из машины, мельком взглянул на водителя, уткнувшегося носом в руль, открыл заднюю дверцу второй машины, подхватил под мышки стоящего на коленях и по-прежнему ничего не понимающего «слепца» и с трудом пропихнул его на заднее сиденье. Ворочая, как куклу, он пристроил его в угол салона, защелкнул наручники на запястьях и цепочку от них пропустил под металлическую основу переднего сиденья. Несчастный уже не кричал, а только тихонько ныл. Андрей ждал, когда тот несколько придет в себя. Наконец он начал стихать, потом дернулся, почувствовал на руках наручники, ощупал их и только тут сообразил, что ничего не видит.

— Крюк, — закричал он резко. — Крюк, что со мной? Где мы?

Это была новость, на которую Андрей не мог даже и надеяться. Его вовсе не прельщала необходимость выколачивать из бандита информацию, которая вдруг сама пришла в руки. Значит, за рулем сидел Крюк, в гости к которому он и намеревался наведаться, чтобы узнать, кто стоит во главе дела, развернувшегося вокруг шале «Сноуболл».

Андрей глянул на часы. Три сорок. Гонка длилась около получаса. Еще полтора-два часа Крюк будет в бессознательном состоянии. Сидеть и ждать, когда он очнется? Нет, не все складывалось так, как он вначале предполагал. Здесь Хантер ошибся. С другой стороны, берлога Крюка могла оказаться на другом конце города, да к тому же еще и под охраной. Пришлось бы с ней разбираться. Андрей вдруг понял, что, размышляя на эту тему, чувствует себя уже на пути к Буффало, то есть нацеливается на Детройт. Оставалось только решить, добираться ли до него через Канаду или не рисковать и двигаться вдоль озера Эри.

— Кто здесь, — заволновался напарник Крюка, дергая и словно пытаясь разорвать цепочку, — что вы со мной сделали?

— А ты, приятель, что собирался сделать со мной? — Андрей несильно ткнул напряженными пальцами ему в солнечное сплетение. Бандит вскрикнул, и Андрей понял, что он близок к истерике. — Ну, я кого спрашиваю?

— Ничего я не собирался делать. Почему я ничего не вижу?

— А вот это спроси у доктора.

— У какого еще доктора?

— У окулиста, — хмыкнул Андрей. — А будешь плохо себя вести, так еще и оглохнешь, я позабочусь. Понял? Кто такой Крюк?

— Крюк, и всё. Какой еще Крюк? — взвизгнул бандит.

— Тот самый Крюк, который отправился уже в ад вслед за теми двумя подонками, что вы подослали ко мне в квартиру, — заорал на него Андрей. — Хочешь быть следующим? — Он схватил его за горло. — Кто он?

— Киллер, — прохрипел тот.

— Исчерпывающая информация. Это я и без тебя знаю, болван.

Андрей обыскал его, обыскал Крюка, отбирая то, что так или иначе могло помочь установить, кто попал к нему в руки, выключил свет в салоне и пошел к первой машине, где его терпеливо поджидал Хантер.

— Скучаешь, сыщик? — быть может, излишне бодро спросил он, боясь, что Дью опять впал в панику от увиденного.

— Все в порядке. Я вроде бы начинаю уже привыкать к тому, что ничему не надо удивляться, когда имеешь дело с тобой. — Внешне Хантер был спокоен, но Андрей понимал, что нужно время, чтобы согласиться или не согласиться с тем новым, что обрушилось на него.

— Знаешь, кто сидит за рулем той машины? — спросил он. — Крюк. Осталось одно — помочь мне пересадить его на заднее сиденье.