— Щекотно! Щекотно!

— Потерпи.

И только когда неторопливая тварь, как бы нехотя приподняв яркие надкрылья, высвободила тончайшие крылышки и отправилась в полет, Кассия умчалась исследовать разнотравный луг. План-схема обещала, что за теми густыми кустами откроется поразительный вид на еще одну уникальную биосистему.

— Кассия, меня-то хоть подожди! Кассия! — настойчиво позвал Ацилий, леденея от паршивого предчувствия.

Тишина.

— Кассия! Хватит баловства! Кассия!

Ему никто не ответил. Над зарослями таволги, донника и полыни в теплом воздухе гудели пчелы.

Три мятежных корабля настороженно притихли, изо всех сил прикидываясь беспечными и добродушными. Ливия сидела под взглядами своих подчиненных спокойная, как сцинк. Хотя Фиделис-то как раз образцом спокойствия не был. Вопреки всем шуткам про хладнокровную тварь, ящер тревожно шипел и когтил обивку кресла префекта, то бишь демонстрировал те эмоции, проявить которые не могла себе позволить его хозяйка.

— Наши группы возвращаются с Третьей луны, наварх!

— Отлично. Что с теми, кто отправился на Вторую?

— Сожалею, наварх. Все еще не можем связаться с ними.

— Ни Квинт Марций, ни Гай Ацилий, ни один из тех, кто составил им компанию в этом полете — не отвечают?

— Виноват, наварх! — Фульвий неровно вздохнул и предложил: — Я могу попробовать пробиться сквозь…

— Отставить. Нас глушат хозяева. Ты не пробьешься, пока они сами не разрешат. Свяжи меня с центральной диспетчерской Бренны. Надо дать им знать, что мы поняли намек.

Флавий, нервно грызущий пальцы на мостике «Либертас», вскинулся, не скрывая злости:

— Намек?! Аквилина, какие, в Эреб, намеки?! Галийки глушат наши частоты! Может, мою… моего центуриона уже похитили! Мы должны действовать немедленно и…

— Либертин, — тяжелый взгляд наварха «Аквилы» стал ледяным, словно она плюнула за борт. — Молчать.

И молодой наварх «Либертас» задохнулся, будто Ливия не только плюнула, но и попала, пробив щиты и обшивку.

Наблюдавший за этим командир «Целеры» дернул уголком рта, но смолчал.

— Связь с диспетчером, наварх!

— Дай по открытому каналу. А! — Аквилина выгнула бровь и покачала головой, вглядываясь в проекцию. — Я надеялась на разъяснения диспетчера, но никак не предполагала, что удостоюсь чести беседовать с одной из… матрон Бренны?

— Я — третья дочь Матери бреннов, — уточнила ее собеседница, которую на вид за бабушку можно было принять, а не за дочь, тем паче третью. Но в галийском обществе это был не статус родства, а титул, причем довольно высокий. — И я дам все необходимые разъяснения.

— Командир эскадры Республики Ливия Терция Аквилина, — представилась наварх и уже приоткрыла рот, чтобы изложить требования, как галийка ее перебила:

— Какой именно республики, наварх Аквилина? Неужто эта разношерстная компания — регулярная часть флота Лация? Нас ввели в заблуждение? Вы разве не мятежники?

— Вижу, на Бренне в курсе наших обстоятельств, — усмехнулась Ливия. — Это что-то меняет?

Она не смутилась, не удивилась — в конце концов, чего-то подобного и следовало ждать от прагматичных галиек, которые лучше прочих знают, что нет ничего дороже информации, но… Чувство, которое испытывала сейчас Ливия, даже не чувство, ощущение — было сродни тому, что возникает, когда, уже прыгнув с борта стратосферного планера, понимаешь вдруг, что отнюдь не уверена в надежности парашюта. Эта звенящая тягучая пустота в животе оказалась настолько внове наварху «Аквилы», что она не сразу догадалась, как зовется это чувство. Мудрено понять, если многолетние старания генных инженеров Республики усиленно вытравливали его из генома Ливиев. Страх Аквилине был в новинку.

Зато галийка поняла всё и слегка кивнула, отвечая:

— Возможно. Это будет зависеть от многих факторов. Однако тебе требовались какие-то разъяснения? Прошу тебя, излагай. Чем Совет племени бреннов может помочь тебе, Ливия Аквилина?

— Мне не удалось связаться с моими людьми, которые отправились отдохнуть на Вторую луну, — Ливия вполне достоверно, как ей думалось, изобразила простодушие. — Это вызывает беспокойство. Система Бренны известна высоким уровнем безопасности для гостей и клиентов — или я ошибаюсь?

Аквилина так настойчиво выделила слово «клиенты», что галийка не удержалась от одобрительного смешка. Видно, наварх «Аквилы» разыгрывала наивность мастерски.

— Разумеется, клиентам мы всегда рады и готовы предоставить весь спектр услуг. Могу тебя успокоить: ситуация на втором спутнике не представляет опасности ни для кого. Временные перебои со связью, вызванные атмосферными помехами, и не более. Служба безопасности уже работает над этим. Что-то еще, наварх Аквилина?

— Значит, я могу прямо сейчас отправить за членами моего экипажа бот и забрать их?

Женщина на экране поджала губы и помолчала. Ливия ждала ответа спокойно, ни вздохом, ни движением не выдавая тревоги.

— Нет, — наконец ответила галийка. — Прямо сейчас — не можешь. Вторая луна временно закрыта на карантин. Похоже, кто-то из наших гостей занес нам вирус. Карантинная служба проверит каждого и будет постепенно отправлять их с планеты… небольшими группами.

— Разве нас уже не проверили при входе в пространство Бренны и потом, перед спуском на планету? — наварх все еще разыгрывала недоумение, но выдержка уже начала изменять ей.

— Существуют правила, Аквилина, существуют строгие протоколы, и мы не станем делать исключений ни для кого, — отрезала собеседница. — Наберись терпения. Терпение — добродетель.

— Мне нужны мои люди.

— В свое время, — галийка непреклонно подняла ладонь. — Мы свяжемся с тобой, когда это станет возможным.

Она отключилась, не прощаясь, и это было отвратительным предзнаменованием.

— Мы влипли, — озвучил всеобщую мысль Плавтий, когда молчание на лацийских кораблях стало невыносимым, а подлокотники кресла наварха затрещали под яростно сжатыми пальцами Ливии. — Кажется, галийки умыкнули нашего патриция.

— Не думаю, что патриция, — вмешался вдруг Фурий прежде, чем Аквилина отдаст какой-нибудь самоубийственный приказ. — Галийкам нет смысла похищать того, кто и так готов раскошелиться. Божественный — это ходячий банковский счет с казной популяров, я верно помню? Повредить ему — значит, погубить репутацию всего сектора Галия. Нет, думаю, все проще.

— Да? — выдохнула Ливия. — Так поделись своими мыслями.

От злости серые глаза ее почернели, словно в них плеснули отработанным хладагентом.

— Кассия, — просто ответил Северин. — Женщина-лигария. Я считаю, что галийки украли именно ее.

Самая подлянка в том, что это была простейшая станнер-мина! Кассии ли Фортунате не узнать эту головную боль и гадский кислый привкус во рту. Словно гнилым лимоном самопальное бухло зажевала! Тьфу! И попасться так по-глупому… Еще зеленому новичку, едва показавшему нос в тренировочном лагере, можно простить, но опытному солдату — никогда! Позор!

Теперь главное — не пытаться сразу вскочить на ноги иначе вестибулярный аппарат окончательно сбесится. Поэтому даже глаза девушка открывала крайне осторожно и медленно — по одной ресничке.

— Vae[9]… - только и смогла выдавить она из себя.

Прямо над ней в густой темноте мягко светились до боли знакомые контурные линии: две синих — вдоль, и красная от сканера — поперек. Маны и лары! Кто-то очень заботливый уложил бесчувственную Кассию в регенерационную капсулу, подключил все модули и запустил нейро-программу. Надо полагать, чтобы свести на нет ущерб, причиненный нервной системе станнер-миной. И этими благодетелями были вовсе не соотечественники-республиканцы. Корабельный врач с «Аквилы» вряд ли стал бы фиксировать нареченную патриция за лодыжки и запястья. Кто же у нас такой заботливый оказался? Какая же это сука осмелилась?

Парфы? Если военную преступницу выследили, подстерегли и захватили врасплох, то теперь её, бережно упакованную в капсулу, везут в парфийский сектор, чтобы там предать публичной казни. Тщательно и обстоятельно, так сказать, в назидание и для устрашения. Парфы это умеют, чтобы долго, страшно и очень-очень больно.