— По крайней мере, не только нам завтра отдуваться у премьера, — заметил он вслух, неискренне подмигивая Богомолу.

Тот обнажил в улыбке — такой же естественной, как у оскаленного черепа — жёлтые лошадиные зубы, несуразно торчащие из непомерных челюстей. Так как безопасность человека из шара являлась обязанностью Шин Бет — службы внутренней безопасности страны избранных, — ему и Давиду не грозила немедленная отставка. Кстати говоря, мимо них пронесли тела нескольких сотрудников указанной организации, задушенных или зарезанных этой ночью похитителями. Богомол, к облегчению Давида, перестал улыбаться и после паузы заметил, с удовольствием наблюдая, как при этом потемнели от гнева глаза собеседника:

— Кстати, я очень доволен успехами твоей дочери!

Дочь Давида — Снежная Королева — была его счастьем и гордостью. Она унаследовала внешность матери, действительно родившейся в холодной скандинавской стране, и ум отца: безжалостный, целеустремлённый и амбициозный. Ещё в подростковом возрасте она поняла, что хочет работать в специальных службах. Её вдохновили пример собственной семьи, шедшая по всему миру мрачная слава соответствующих израильских организаций и почёт, которым окружали в стране избранных тех, кто обеспечивал существование государства. Поскольку писаные и неписаные правила исключали возможность работы в одном учреждении близких родственников, девушка, закончив колледж в США и вернувшись домой, с радостью пошла работать в Моссад. Здесь быстро оценили её несомненные способности к оперативной работе и природную тягу к опасным приключениям, которую не смогли подавить ни женские гормоны, ни воспитание, ни дорогое образование. Конечно, Давид не допустил бы этого, зная, что через какое-то время руководителем Института и начальником его дочери станет старый друг и нынешний соперник — Богомол. Именно поэтому сейчас вместо отцовской гордости и благодарности он испытал ревность, горечь и злобу по отношению к этому похожему на огромное насекомое стареющему шпиону.

Тем временем сама обладательница совершенного тела, выдающегося интеллекта и незаурядного таланта в обращении с переносной циркулярной пилой с любопытством разглядывала по-прежнему спавшего незнакомца, похищенного из Центрального Военного госпиталя. Предварительный медицинский осмотр, проведённый доктором Института по прозвищу «Менгеле», показал, что обследуемый субъект был вполне здоровым представителем европейской расы примерно тридцати лет от роду. Если что и удивило доктора, так это зубные пломбы неизвестного происхождения и по-детски гладкая кожа лица. С такою указанный индивидуум должен был, как минимум, провести всю свою жизнь вне воздействия солнечных лучей и полностью воздерживаться от вредных привычек, вроде употребления спиртных напитков, курения и работы. Вместе с тем, наличие на его левом плече характерных — входного и выходного — шрамов от огнестрельного ранения и плохое качество работы того, кто зашивал отверстия, заставляли предположить, что далеко не всё было так просто в жизни спящего парня. По крайней мере однажды он оказался в руках военного хирурга, работавшего в полевых условиях и уделившего ему не более пятнадцати минут своего времени.

Когда незнакомец открыл глаза, он приятно удивился, увидев перед собой ещё одно красивое женское лицо. И здесь его пробуждение вызвало нервозную суету среди немногих, находившихся в стандартной больничной палате. Белокожая блондинка с огромными холодными серыми глазами склонилась к нему и задала вопрос на английском языке с американским акцентом:

— Кто вы? Как вас зовут?

Незнакомец нахмурился: по какой-то причине у него не получалось ответить на эти простые вопросы. Не желая показаться невежливым по отношению к очаровательной женщине, он стыдливо улыбнулся и попытался понять, что же ему мешает. Когда же наконец понял, то несколько встревоженным тоном честно ответил:

— Я не помню!

Светловолосая девушка и доктор Менгеле переглянулись: они ожидали всякого, но не амнезии. Что ж, это меняло первоначальный план — допрос; возможно, пытка; ликвидация и сожжение в крематории. Искренняя неспособность посланца из шара вспомнить, кто он такой, как минимум, заслуживала дополнительного звонка Богомолу. Тот, не любивший менять свои решения — особенно касающиеся смертных приговоров, — был неприятно удивлен, но всё же оказался достаточно гибким, чтобы выслушать неожиданное предложение своей оперативницы и дать новый набор инструкций относительно ближайшего будущего похищенного. Получив их, девушка, известная нам как Снежная Королева, испытала облегчение. Почему-то она обрадовалась, что ей не нужно прямо сейчас убивать этого симпатичного и странного мужчину с ярко-зелёными славянскими глазами. Дочь Давида испытала некоторое раздражение, так как не могла понять причину этой радости, а потому неожиданно резко сказала Менгеле:

— Ликвидация отменяется! Выдайте ему одежду и туалетные принадлежности, я его забираю!

Глава 3

Многие жители Земли полагают, что Католическая церковь представляет собою самую старую и живучую из всех существующих во Вселенной бюрократий. Действительно, организация, созданная святым Петром в первые десятилетия после смерти Христа, и сейчас, спустя две тысячи лет, по-прежнему умудряется почти не меняться, оказывать огромное влияние на миллиард последователей на всех континентах, а также сохранять и приумножать свои колоссальные богатства. Но думающие подобным образом заблуждаются, хотя, разумеется, и совершенно искренне.

Им просто не суждено знать, что в ином измерении, по ту сторону самой близкой к Солнечной системе звезды — Альфы Центавра — находится странное планетарное образование, не подчиняющееся известным нам законам физики. Там нет магнитного поля и электричества. Силы тяготения весьма отличаются от земных и позволяют вольно или невольно посетившему это место парить в пространстве. Этот геофизический феномен имеет три луны и представляет собой огромную водяную каплю, которая каким-то чудом висит в космическом пространстве. На поверхности гигантской капли плавает материк — сплошная мраморная скала. Он покоится на спинах трёх колоссальных китообразных. Этот материк стал обитаемым задолго до создания Святой церкви.

На его поверхности можно встретить вполне земных животных, которые, правда, могут удивить читателя, впервые попавшего туда, своим миролюбием и повсеместным вегетарианством. Там легко встретить очень знакомые лица — давно покинувших земной мир великих людей, а также почивших друзей, врагов и просто родственников. Наконец, начиная с первого момента пребывания там, вы не сможете не заметить странных созданий, похожих на людей, но обладающих большими, напоминающими лебединые, крыльями. Даже не самый искушённый в религиях ближневосточного происхождения сможет сразу узнать в крылатых существах тех, кого священные книги иудеев, христиан и мусульман называют ангелами. На этой далёкой и странной планете нежный свет зелёной звезды тихо озаряет патриархальную действительность, покой которой лишь изредка — примерно раз в два тысячелетия — прерывают экстраординарные события. Там царит вечное лето, сады и поля плодоносят круглый год, а у полноправных граждан сводит скулы от вечной скуки посмертного бытия без особых занятий и приключений. Одним словом, читатель, вы, конечно, уже догадались, что описанное автором место — не что иное, как Небесный Чертог, Царство Божие или, говоря проще, Рай. Тот самый, где, согласно священным книгам, правят Бог и его верные помощники — архангелы Михаил и Гавриил, а также святые — Основоположник, Миссионер и некоторые другие. К сожалению, книги не всегда правдивы. Бог, создавший Рай, Ад и другие подобные места, по все видимости, занят другими мирами. Как и на Земле, его там давно не видели.

Плавное и бесконечное чередование совершенно одинаковых дней и ночей христианско-иудейского Рая за всю его историю было нарушено лишь трижды. В первый раз один из слишком амбициозных ангелов — некто Сатанаил, которого не устраивала роль охранника и прислужника при немногочисленных в то время людях, — поднял мятеж. К нему присоединились те, кто тоже не хотел быть вечным нянькой и полицейским при слабых и несовершенных созданиях. Лично от Бога они ничего по этому поводу не слышали, самого его сроду не видели, а Михаила с Гавриилом недолюбливали за крутой сержантский нрав и непонятно откуда полученные полномочия. Переворот — вполне в стиле какой-нибудь латиноамериканской страны — был жестоко подавлен. Хотя мятежники смогли захватить оба райских города — Молло и Джебус — и арестовать Гавриила, оставшийся на свободе Михаил проявил незаурядные организаторские способности. Собрав в кулак оставшуюся верной часть корпуса ангелов, он разбил взбунтовавшиеся легионы в ходе двух коротких и кровавых битв в небе над захваченными городами. Остатки мятежников бежали на ещё более странную, чем Рай, планету, которую впоследствии назвали Адом и куда с тех пор ссылали не только пойманных на непотребстве белых ангелов, но и почивших земных злодеев, подонков и просто грешников всевозможных конфессий. Ад оказался даже не водяной каплей, а огромным мыльным пузырём со скользящими по его поверхности обитаемыми кусками грязи, называемыми там материками.