ВЕДУЩИЙ: Вижу вас, Загибон! Ну, как вы?
КОРРЕСПОНДЕНТ: Все так же удовлетворительно. Я стою на панели Московского вокзала, Александр. Здравствуйте.
ВЕДУЩИЙ: Привет! На панели, ха-ха-ха?! Как вы опустились! Не верю глазам: Загибон Охлакомов на вокзальной панели!
КОРРЕСПОНДЕНТ: Должен признаться, я опускаюсь все ниже и ниже, Александр. Если помните, свой первый репортаж я вел из изысканного борделя "Розовая птица".
ВЕДУЩИЙ: Безусловно, помню. Второй репортаж - из грязного "Белого чулка". Но я не предполагал застать вас на панели. Как… ха-ха! Как вы столь низко пали?
КОРРЕСПОНДЕНТ: Вместе с сотнями девушек, потерявших крышу верещагинской преступной группировки и не сумевших пройти санитарный минимум, я выброшен на панель Московского вокзала. Сейчас сюда стягиваются обездоленные девушки-бойцы интимного фронта, спасаясь от произвола милиции, в поисках любви, работы и пропитания. Но, увы, даже здесь, на драном вокзале, их мечтам не суждено осуществиться, на панель их тянет скорее по старой памяти, чем по конъюнктурному расчету. Ведь движение поездов полностью прекращено, цивильные клиенты тут больше не водятся. В среднем на сто тридцать девушек попадается один мужчина, да и тот, как правило, не озабочен желанием подарить несчастным крошкам тепло и удовлетворение. О деньгах проститутки даже не заикаются: что взять с проживающих под панелью бомжей и пьяных бродяг?
ВЕДУЩИЙ (сокрушенно): Картина удручающая.
КОРРЕСПОНДЕНТ: Не то слово! В общем, пока не будут приняты человеческие законы, регулирующие отношения "человек-проститутка-клиент", пока у руля Законодательного собрания вяло стоят...
ВЕДУЩИЙ (настойчиво перебивает): Загибон!
КОРРЕСПОНДЕНТ: Александр?
ВЕДУЩИЙ: Вы, должно быть, не в курсе: в ходе утреннего столкновения милиции и дубосаровской братвы телецентр был взят нашими доблестными милиционерами.
КОРРЕСПОНДЕНТ: Правда?
ВЕДУЩИЙ: Абсолютная. Теперь нас бережет милиция.
КОРРЕСПОНДЕНТ: Что ж вы сразу не сказали?
ВЕДУЩИЙ: Я забыл. Новостей так много, что… Ради бога, простите.
КОРРЕСПОНДЕНТ: Да ладно, я ничего такого и не сказал. Или сказал?
ВЕДУЩИЙ: Нет-нет, все в порядке, Загибон. И заодно хочу вам представить сегодняшнего гостя студии, чтоб и впредь вы ничего такого не говорили: у нас в гостях прекрасный олигарх, превосходный заместитель председателя ЗакСа по кличке Большой Патрон.
КОРРЕСПОНДЕНТ: Здравствуйте, Большой Патрон.
ПАТРОН: Здрасьте.
ВЕДУЩИЙ: Так что, если возникают какие-то вопросы по поводу законов, регулирующих отношения...
КОРРЕСПОНДЕНТ (перебивает): Боже упаси, какие у проституток могут возникнуть вопросы по поводу законов? Девушки, собравшиеся на митинг у Московского вокзала, изливают свой гнев на таких импотентов, как губернатор Помпадуев, авторитетов Бляху, Муху...
ВЕДУЩИЙ (тревожно): Ну, так тоже нельзя, Загибон. Хватит, хватит, мы вас поняли.
ПАТРОН (о Загибоне Охлакомове): Между прочим, в тему бакланит, зараза! Дай черт, чтобы все журналисты брали с него пример.
ВЕДУЩИЙ: И все-таки до свидания, Загибон. Я вынужден попрощаться, так как, подобно дикой неукротимой кобылице, в эфир рвется Раиса Добронравова.
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Александр!
ВЕДУЩИЙ: Раиса! Приятно вновь увидеть вас целиком и полностью! Вы где?
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Я в расположении армии сухопутных войск генерала Мамедова, которая два часа назад вошла в город Отвязный для ведения полномасштабных боевых операций на территории вооруженного конфликта. Прошу меня простить, я пока путаюсь в военной терминологии. Если что не так скажу, вы уж меня поправьте, Александр.
ВЕДУЩИЙ: Договорились, Раиса. Но кто вас извлек на свет из-под завала? Признаться, мы вас, грешным делом, похоронили.
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Как видите, я еще слишком жива. Это стало возможно благодаря прибытию сухопутного полка под командованием полковника Есипова на улицу Алексея Поповича, откуда я вела вчерашний репортаж. Разгребая завалы дома номер тридцать пять по улице Поповича, солдаты и офицеры нашли меня в числе многих прочих полезных в домашнем хозяйстве предметов, за что им огромное спасибо.
ВЕДУЩИЙ: Раиса, как ваше самочувствие?
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Разве я плохо выгляжу?
ВЕДУЩИЙ: Принимая во внимание все, что с вами случилось....
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Вы взяли на мое место другого журналиста?
ВЕДУЩИЙ: Да нет, Раиса, успокойтесь. Я понимаю, вы многое пережили…
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Тогда предлагаю сразу перейти к делу. Поскольку мне пришлось двадцать часов валяться без дела, я успела соскучиться по работе, Александр.
ВЕДУЩИЙ: Что ж, приступим. Первый вопрос: хорошо ли ведут себя солдаты и офицеры федеральных войск? Не заметили ли вы за ними проявлений мародерства, вандализма, изнасилований?
КОРРЕСПОНДЕНТКА: О нет, изнасилование мне грозит меньше всего, Александр, не волнуйтесь, ведь я около суток провела под кирпичами дома номер тридцать пять по Поповича в обнимку с бельевым шкафом - мое состояние не пробуждает в солдатах и офицерах интерес к изнасилованию и вандализму. Практически такой же затрапезный вид имеют все местные жители после двух суток непрерывных разборок.
ВЕДУЩИЙ: А вы сами не пробовали пойти на контакт с солдатами и офицерами?
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Конечно, пробовала. Но пока безуспешно. Первый как бы трезвый офицер, с которым мне
удалось завести диалог, не ответил ни на один мой вопрос: ни каковы его имя и воинское звание, ни каковы планы штаба его армии, - абсолютный тупица, Александр, солдафон в худшем смысле этого слова. Обозвал меня мочалкой.
ВЕДУЩИЙ (не сдержавшись): Ха-ха! Не принимайте близко к сердцу, Раиса.
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Вам смешно!
ВЕДУЩИЙ: Смешно, потому что изо дня в день меня обзывают более крепкими словцами. Но ничего, я не обижаюсь.
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Вы бесчувственный, фригидный хам, Александр, вам незнакомо чувство обиды.
ВЕДУЩИЙ: С кем еще вы пробовали вступить в контакт, кроме офицера неопределенного звания, который обозвал вас мочалкой?
КОРРЕСПОНДЕНТКА (раздраженно): Я пробовала разговорить группу обкуренных солдат, тусовавшихся под забором дома номер тридцать один по улице Поповича. Сказать вам, куда они меня послали, Александр?
ВЕДУЩИЙ: Не стоит, Раиса, я понял.
КОРРЕСПОНДЕНТКА: И тем не менее, я скажу.
ВЕДУЩИЙ: Раиса, выбирайте выражения!
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Они послали меня на ...
ВЕДУЩИЙ (перекрикивает): Солнышко, фильтруй текст!!!
КОРРЕСПОНДЕНТКА (берет себя в руки): Наконец, я предприняла попытку выйти на контакт с командиром полка, полковником Есиповым, но и он в двух неприличных словах убедил меня, что все происходящее с армией генерала Мамедова - страшная военная тайна.
ВЕДУЩИЙ: В общем, вы не узнали, что хочет генерал Мамедов от наших многострадальных мест?
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Нет, Александр. Приезжайте и попробуйте выяснить сами. Может, с вами они обойдутся приветливее.
ВЕДУЩИЙ: Сомневаюсь, Раиса. В армии Стукачам нелегко. Как были встречены войска местными жителями?
КОРРЕСПОНДЕНТКА: О, невероятно приветливо! По прибытии бронетранспортеров на улицы города жители заполонили кварталы Архангельского района и устроили импровизированный карнавал. Убытки от этого праздника, боюсь, предстоит подсчитывать несколько дней. Однако и невооруженным глазом видно, что ущерб, нанесенный городу отдельными распоясавшимися хулиганами (явно использовавшими взрыв энтузиазма граждан по поводу прибытия федеральных сил в личных, узкохулиганских интересах), во сто крат меньше ущерба, нанесенного Архангельскому району героем нашего времени Иваном Обушинским.
ВЕДУЩИЙ: Да, кстати, как там герой нашего времени?
КОРРЕСПОНДЕНТКА: Подобно одинокому волку или орлу в небе, Иван Обушинский исчез с места преступления. Полагаю, в ближайшее время Ивану предстоит активно скрываться от правосудия, то и дело пуская следственные опер группы по ложному следу, заметая улики, которых он оставил предостаточно, и всячески водя поганых мусоров, которых он ни во что уже не ставит, за нос.