8. Он убеждал бывших с ним не страшиться нашествия язычников, но, воспоминая прежде бывшие опыты небесной помощи, и ныне ожидать себе победы и помощи от Вседержителя.

9. Утешая их обетованиями закона и пророков, припоминая им подвиги, совершенные ими самими, он одушевил их мужеством.

10. Возбуждая дух их, он убеждал их, указывая притом на вероломство язычников и нарушение ими клятв.

10. Примеры вероломства и клятвопреступления язычников - 1 Мак XVI: 17; 1 Мак VI: 62; 2 Мак V: 25 и д. и XII: 5 .

11. Вооружил же он каждого не столько крепкими щитами и копьями, сколько убедительными добрыми речами, и притом всех обрадовал рассказом о достойном вероятия сновидении.

12. Видение же его было такое: он видел Онию, бывшего первосвященника, мужа честного и доброго, почтенного видом, кроткого нравом, приятного в речах, издетства ревностно усвоившего все, что касалось добродетели, - видел, что он, простирая руки, молится за весь народ Иудейский.

12. Об Онии этом - см. 2 Мак III: 1 , 5 ; IV: 1 и д.

13. Потом явился другой муж, украшенный сединами и славою, окруженный дивным и необычайным величием.

14. И сказал Ония: это братолюбец, который много молится о народе и святом городе, Иеремия, пророк Божий.

15. Тогда Иеремия, простерши правую руку, дал Иуде золотой меч и, подавая его, сказал:

16. возьми этот святый меч, дар от Бога, которым ты сокрушишь врагов.

16. «Святый меч…» , как вручаемый ему от Бога на посечение зла и нечестия, покушавшегося на Его святыню .

17. Утешенные столь добрыми речами Иуды, которые могли возбуждать к мужеству и укреплять сердца юных, Иудеи решились не располагаться станом, а отважно напасть и, с полным мужеством вступив в бой, решить дело, ибо город и святыня и храм находились в опасности.

17. «Город и святыня и храм…» , τήν πόλιν και τα αγία και τό ιερόν - слав.: «град, и святая, и святилище…» Τα αγια рядом и именно перед ιερόν - показывает, что здесь оно (та αγία) употреблено в широком смысле слова - священное устройство, священные установления народа.

18. Борьба за жен и детей, братьев и родных казалась им делом менее важным; величайшее и преимущественное опасение было за святый храм.

18. «Преимущественное опасение было за светый храм…» - ввиду угроз Никанора - XIV: 33 .

19. Для тех, которые остались в городе, также немало было беспокойства, ибо они тревожились о сражении, имеющем быть в поле.

20. Итак, когда все ожидали, что наступает решение дела, когда враги уже соединились и войско было поставлено в строй, слоны размещены в надлежащих местах и конница расположена по сторонам,

21. Маккавей, видя наступление многочисленного войска, пестроту приготовленного оружия и свирепость зверей, простер руки к небу и призывал Господа, творящего чудеса и всевидящего, зная, что не оружием одерживается победа, но Сам Он, как Ему угодно, дарует победу достойным.

21. «Свирепость зверей…» , т. е. слонов.

22. В молитве своей он так говорил: Ты, Господи, при Езекии, царе Иудейском, послал Ангела, - и он поразил из полка Сеннахиримова сто восемьдесят пять тысяч.

23. И ныне, Господи небес, пошли доброго Ангела пред нами на страх и трепет врагам.

24. Силою мышцы Твоей да будут поражены пришедшие с хулением на святый народ Твой. Сим он кончил.

25. Бывшие с Никанором шли со звуком труб и криками,

26. а находившиеся с Иудою с призыванием и молитвами вступили в сражение с неприятелями.

27. Руками сражаясь, а сердцами молясь Богу, они избили не менее тридцати пяти тысяч, весьма обрадованные видимою помощью Божиею.

28. Окончив дело и радостно возвращаясь, они узнали, что Никанор пал в своем всеоружии.

29. Когда крик и шум утихли, они восхвалили Господа на отечественном языке.

30. Тогда Иуда, первоподвижник за сограждан и телом и душею и лучшие лета свои сохранивший для одноплеменников, дал приказание, чтобы отсекли голову Никанора и руку с плечом и несли в Иерусалим.

31. Придя туда, он созвал одноплеменников и поставил пред жертвенником священников, призвал и тех, которые находились в крепости,

32. и, показав голову скверного Никанора и руку злохульника, которую он простирал на святый дом Вседержителя и превозносился,

33. приказал вырезать язык у нечестивого Никанора и, раздробив его, разбросать птицам, руку же безумца повесить против храма.

33. «Руку же безумца…» , τα δ΄έπιχειρα τής ανοίας; слав. точнее: «и сия в возмездие безумия… повеси» . Единственное число το επίχειρον очень редко (Иер XLVIII: 25) употребляется в значении плечо ; во множественном же τα επίχειρα означает - то, что кому приходит «н а -руку», суждено, заслужено - возмездие дела , и если дела злого , то - наказание . Следовательно, в данном месте - повесить τα δ'επίχειρα τής ανοίας - значит повесить знак наказания безумца, т. е. отсеченную его руку.

34. Тогда все, обращаясь к небу, прославляли явившего помощь Господа и говорили: благословен Сохранивший неоскверненным место Свое!

35. Голову же Никанора повесил он на крепости в видимое для всех и ясное знамение помощи Господней.

35. «На крепости…» Здесь, как и в 21 ст. разумеется не крепость Сионская , которая была очищена от язычников позднее, при преемниках Иуды, но, вероятно, укрепления самого Иерусалима и храма, в противовес укреплениям Сионским.

36. И все общим приговором определили: никогда не оставлять без торжества день сей, чтить же празднеством тринадцатый день двенадцатого месяца, называемого на Сирском языке Адаром, за день до дня Мардохеева.

З6. Об установлении праздника в 13-й день Адара - см. 1 Мак VII: 49. - «За день до дня Мардохеева…» , т. е. накануне праздника Пурим (Есф IX: 31 и д.). - «На Сирском языке» - τή Συριακή φωνή, т. е. на арамейском наречии, которое тогда входило во всеобщее употребление среди Иудеев Палестины.

37. Так окончилось дело с Никанором; и как с того времени город остался во власти Евреев, то я и кончу здесь мое слово.

38. Если я изложил его хорошо и удовлетворительно, то я сего и желал; если же слабо и посредственно, то я сделал то, что было по силам моим.

39. Неприятно пить особо вино и тотчас же особо воду, между тем вино, смешанное с водою, сладко и доставляет удовольствие; так и состав сочинения приятно занимает слух читателя при соразмерности. Здесь да будет конец.

Третья книга Маккавейская.