Как отмечалось выше, вся оценочная лексика, имеющая характерные аффиксы, является достоянием разговорного стиля. Функционально-стилевая закрепленность слов с суффиксами субъективной оценки называется более устойчивой, чем их эмоционально-экспрессивная окраска, так как они остаются разговорными даже утрачивая экспрессивные значения. «Формирование суффиксов со стилистическим значением, их отмежевание от суффиксов, с которыми связано грамматическое значение, отмечается как характерная черта развития современного русского литературного языка».
Для русского языка показательна и более узкая специализация отдельных словообразовательных моделей. Так, в научном стиле как медицинские термины используются существительные с суффиксами -ом-: ангиома, аденома, гранулема, миома, папиллома, фиброма; -ит: бронхит, менингит, нефрит, радикулит, спондилит; -ин: анальгин, антиспазмин; -ол: астматол, валидол, ментол.
Некоторые словообразовательные модели продуктивны в научном и публицистическом стилях: существительные - Пушкиниана, Шопениана, Сибириада, Чаплиниана, ницшеанство, толстовство, утопизм, космизация (ср. новообразования: натурализация - обоснование законного права на гражданство в Литве, департизация (КПСС) - прекращение функционирования первичных парторганизаций, деминистеризация, коммерциализация, купонизация (Украины), декупонизация, десоветизация, фермеризация); прилагательные - биогенный, вулканогенный, телегеничный, фотогеничный, диссертабельный, коммуникабельный. Для глагольного словообразования в научном стиле и профессиональной речи регулярно используется модель, по которой создаются термины на основе существительных и прилагательных, имеющих также терминологическое значение: аммонизировать, азотировать, багажировать, вакуумировать, баризировать, десантировать, докировать, йодировать, капелировать, фторировать, хлорировать, (новые: купонизировать, педалировать).
Для пополнения терминологии применяются модели, включающие греческие и латинские словообразовательные элементы, превратившиеся в интернациональные форматы: антропоним, патроним, этноним, бароскоп, виброскоп, гироскоп, вольтметр, дозиметр, пульсометр, тахометр.
В наш век научно-технического прогресса многие книжные средства словообразования стали весьма продуктивными; слова, включающие книжные суффиксы, нередко получают широкое распространение и становятся общеупотребительными, поэтому в словарях часто даются без помет: акклиматизация, колониализм, новаторство, опережение. Однако книжная окраска этих словообразовательных моделей проявляется при образовании новых терминов: научно-технических - цементация, складирование; юридических - задержание, пресечение, наследование.
Стилистическое значение подобных книжных суффиксов проявляется и в том, что присоединение их к основам, имеющим разговорную окраску, устраняет ее: ветреный - ветреность, вертлявый - вертлявость, а к нейтральным - создает книжные слова: очевидный - очевидность, картинный - картинность.
В современном русском языке функционально закреплены и некоторые приставки, прежде всего иноязычного происхождения, имеющие устойчивую книжную окраску и участвующие в образовании терминов, используемых в научном и публицистическом стилях: алогизм, антитоксический, асинхронный, архиреакционный, гиперзвуковая (скорость), демаскировать, дешифровать, дезинформация, демилитаризация, интервокальный, квазиимпульс, квазинаучный, псевдонаучный, постэмбриональный, транслунный, экстразональный.
Выделяются также книжные исконно русские и старославянские приставки. Образующие термины: вневедомственный, внутриатомный, междуведомственный, межконтинентальный, предынфарктный, соавтор, совладелец. Некоторые старославянские приставки придают словам «высокое» звучание: всевластный, преисполнить, воспылать, предвозвестить. Это способствует закреплению их в художественной речи и публицистическом стиле.
Функционально-стилевая специализация характерна и для образования сложных слов. Так, прилагательные, образованные способом чистого сложения (с сочинительным и подчинительным отношением основ), закрепляются в книжной речи, нередко получая терминологическое значение: легкоатлетический, лесопарковый, металлорежущий, торговопромышленный, научно-технический, тазобедренный, турбореактивный, сушильно-очистительный, взаимовыгодный, всеевропейский, добрососедский, многосторонний. Есть модели, используемые в официально-деловой речи: новоприбывший, общеобязательный, повсеместный, самоустранение. Характерной окраской выделяются слова, образованные лексико-синтаксическим способом: вышеуказанный, нижеподписавшийся, трудновоспитуемый.
Сложные слова, состоящие из трех и более основ, как правило, закрепляются в книжных стилях: трубопроводостроительный, троякоперисторассеченный, тибетско-санскритско-русско-английский (словарь); причем большинство словообразовательных моделей этого типа отличается узкоспециальным назначением: трихлорнитрометан, метилмоносилантриол, фторацетамид.
Большое значение для пополнения лексики книжных функциональных стилей имеет аббревиация. В современном русском языке образование сложносокращенных слов различных типов очень продуктивно в научном и официально-деловом стилях. Как правило, вновь созданные сокращения вначале становятся известны узкому кругу специалистов, и лишь очень высокая частотность тех или иных новых слов приводит к утрате ими функционально-стилевой закрепленности.
Разговорная стилистическая окраска выделяет словообразовательные модели, созданные на основе буквенных сокращений и суффиксации, которые из профессиональной речи пришли в разговорный стиль. Это названия самолетов: «У-2» - уточка, «АН-2» - аннушка; подводных лодок: «С» - эски, «М» - малютки, «Щ» - щуки; наименование реактивной установки в годы Великой Отечественной войны: катюша.
Особый стилистический интерес представляют словообразовательные модели, имеющие ограниченную сферу употребления: они используются в диалектах, профессиональной и жаргонной среде и, следовательно, воспринимаются как отступление от литературно-языковой нормы.
Диалектные суффиксы по стилевой окраске близки к разговорным и просторечным, однако придают словам особый колорит, выделяющий диалектизмы на фоне общенародной лексики. Так, в русских говорах распространены существительные со значением лица, имеющие суффиксы -ан, -ун, -ух-, -уш-: братан, бородун, плакун, пыхтун, сластун, вековуха, запевуха, роднуша. Суффикс -ен- в диалектах используется для образования существительных, обозначающих лиц и животных: бурена, гладена, гулена, модена, смирена. Весьма продуктивны в диалектной речи суффиксы существительных -ав -,-ев-, -ив-, -ов-, -иц-, -ниц-, -их-, -ух- и др.: вербава [ветка от вербы], лягава [лягушка], прядево, месиво, хлебово, золовица, маковица, земляница, рваниха, волнуха [гриб].
Печать диалектной речи отличает слова с этими и подобными суффиксами в особенности в тех случаях, когда у них есть соответствия в литературном языке с иным суффиксальным оформлением: брусница - брусника, грузево - грузило, любава - любимая, забалун - баловень.
От диалектизмов стилистически отличаются профессионализмы - слова, имеющие терминологическое значение, но употребляемые преимущественно в разговорной речи людьми одной профессии. Как правило, это специальные наименования производственных процессов, орудий производства, сырья, изготовляемой продукции: розлив, подсол, переплав, нагрев, отжим. Для их словообразования характерна дезаффиксация, при которой новые слова создаются путем отделения от основы производящего слова с помощью так называемого отрицательного суффиксами. В «Словаре русского языка» АН СССР в 4 томах такие профессионализмы даются с пометой (спец.), иногда указывается сфера их применения: недолив (техн.) - неполная заливка литейной формы металлом; откорм (с.-х.). Наконец, иногда они даются без помет: разруб - сортовой разруб мяса. При отсутствии помет словообразование может служить ориентиром в определении сферы употребления подобных слов.