Поскольку не работали органы местного управления, а в производстве и распределении продуктов питания не существовало никакого порядка, то перед оккупационными властями встала трудная задача, выполнение которой сначала поручили командирам корпусов и дивизий на основе спущенных им специальных инструкций. В соответствии с ними систему управления оккупированными территориями необходимо было по возможности в большей степени сделать такой же, какая существует в Финляндии. В инструкциях обращали внимание на то, что управленческие мероприятия в Восточной Карелии должны носить такой характер, чтобы они показывали и населению этих районов, и иностранцам стремление Финляндии возродить благосостояние этой территории, вне зависимости от национальности или политических взглядов жителей. Необходимо, чтобы население по своей воле и желанию включилось в производительную работу.
Эти принципы предполагали доверительную работу с населением. Уже первые контакты в этом плане дали куда более значительные результаты, чем мы ожидали, принимая во внимание те противоречившие международным правилам инструкции по развёртыванию партизанского движения, которые советское правительство передавало населению. Ни с карельским, ни тем более со славянским населением не возникло никаких трений.
Одним из свидетельств сотрудничества были советнические комитеты, созданные в январе 1942 года, к участию в которых главнокомандующий пригласил коренных карелов. У такого комитета, собиравшегося один раз в три месяца, было право высказывать своё мнение в основополагающих организационных мероприятиях, а также выступать с инициативой по их проведению в жизнь. Кроме того, им предоставлялась возможность с помощью своего бюро, постоянно располагавшегося в Петрозаводске, следить за работой различных управленческих органов. В феврале 1944 года главнокомандующий издал приказ, чтобы вместо такого комитета было создано на более широкой основе представительство. Но провести этот план в жизнь не успели.
Первой и одновременно самой трудной задачей была организация снабжения продуктами питания. Когда наши войска вошли в Восточную Карелию, то сначала потребности гражданского населения в продуктах питания приходилось удовлетворять только за счёт армейских запасов. Поскольку распределявшиеся продукты питания были ограничены самым необходимыми и наиболее легко транспортируемыми видами, паек мучных изделий должен был быть вдвое больше пайка, выдававшегося в Финляндии. В 1941—1942 годах собранного в Восточной Карелии урожая хватило лишь на пайки из расчёта 120 граммов в день на человека. Поэтому из скудных запасов Финляндии необходимо было передать такое количество муки, чтобы хлебный паёк можно было увеличить в три раза.
Потом, когда в 1942 году посевы зерновых и животноводство стали развивать и население, занимающееся земледелием, смогло удостовериться, что результаты его труда действительно идут на пользу его благосостояния, положение с продуктами питания облегчилось. Колхозную систему в связи с нехваткой сельскохозяйственных орудий и рабочей силы, а также из-за порождённой ею антипатии, необходимо было ликвидировать. Ранней весной 1942 года землю, пригодную под пашню, передали для использования частным лицам. Со временем такая организация сникала большую популярность. Весной 1944 года больше половины пахотной земли или всего примерно 20000 гектаров было уже в работе. Радовало и постоянное увеличение количества домашнего скота, причём в такой степени, что по окончании третьего года оккупации уже были удовлетворены потребности населения.
Этих результатов нельзя было бы достичь без обильной помощи из Финляндии, получаемой в виде сельскохозяйственного инвентаря и племенного скота, а также без многогранных рекомендаций и курсов, к чему относилось и создание по инициативе молодёжи сельскохозяйственных кружков. Постепенно общими усилиями удалось добиться в Восточной Карелии выдачи таких же по размеру пайков, как и в самой Финляндии, а в некоторых случаях даже превысить эти размеры. Это коснулось распределения табака, керосина и карбида.
В связи с тем, что промышленные предприятия лежали в руинах, населению невозможно было предоставить работу на заводах и фабриках, но, с другой стороны, нехватка рабочей силы препятствовала производственной деятельности, осуществляемой в широких пределах. Правда, кое-какие электростанции, лесопильные и иные малые предприятия восстановили, но большую часть необходимых промышленных изделий приходилось ввозить из Финляндии.
Экономический подъём в Восточной Карелии сказался и на товарообмене, который начался после того, как четыре торговые фирмы из числа крупнейших в Финляндии создали монопольное объединение, и оно открыло магазины на всей оккупированной территории. Объем продажи товаров этим предприятием, которое назвали акционерным обществом «Вако», за 1941—1943 годы вырос с 17 миллионов марок до 297 миллионов. Объединение занималось также гостиничным и ресторанным бизнесом и одновременно создало ряд предприятий по производству продуктов питания, а также предоставило возможность населению продавать свои изделия при его посредничестве. Из своих прибылей акционерное общество «Вако» выделяло большие средства на благотворительные цели. Так, профессиональная школа в Петрозаводске работала исключительно за счёт его благотворительности.
По инициативе финского Красного Креста населению раздавали много одежды и обуви, для облегчения положения с одеждой организовали рабочие дома, курсы, в дополнение к чему всю трофейную одежду и обувь раздали населению Восточной Карелии. Организуемые в Финляндии частные сборы детской одежды для детей Восточной Карелии приносили удивительно обильные результаты.
Нелегко было во время войны и кризиса с продовольственными продуктами осуществить программу здравоохранения, соответствующую финским требованиям. Ещё летом 1941 года я попросил Красный Крест Финляндии подготовиться к работе на этом новом для него поприще, и, после того как той же осенью было создано собственное районное управление для Восточной Карелии, эта организация стала развёртывать там свою работу. В Восточной Карелии открыли две общие больницы, две детские больницы, один туберкулёзный диспансер, одну психиатрическую лечебницу, десять лечебниц с отделениями для рожениц, а также четырнадцать здравпунктов. Эти учреждения, большинство из которых были подготовлены за несколько недель, создавались по мере того, как наши войска овладевали все новыми территориями. Для хирургических операций в распоряжении населения находились военные и полевые госпитали. Всего было подготовлено столько лечебных стационаров, что одно койко-место приходилось на 87 жителей, а в Финляндии это соотношение было иным — 1:156.
Население обслуживала целая группа патронажных сестёр, значение работы которых было решающим в борьбе с распространением заразных болезней. Число прививок против брюшного тифа, сыпного тифа, оспы и дифтерита достигло многих десятков тысяч и эпидемий удалось не допустить. В этой работе огромную помощь оказала центральная лаборатория, подаренная Красным Крестом Финляндии. В связи с профилактикой туберкулёза была проведена рентгеноскопия населения, многим тысячам людей сделали прививки против этой болезни.
Особо больших усилий потребовала в Восточной Карелии борьба с золотухой. В течение двух военных зим всем детям школьного возраста давали разовую дозу витамина Д и, кроме того, витаминные таблетки. Это вместе с увеличенными пайками продуктов питания помогло быстро укрепить состояние здоровья детей, что доказывает и статистика детской смертности. Во всех школах были созданы кухни, и дети один раз в день получали горячую пищу. За здоровьем школьников наблюдали врачи, не забывали и о лечении зубов.
Оккупационные власти были обязаны следить и за организацией образования. В ноябре 1941 года для карельского населения действовали 50 народных школ, и постепенно их число увеличилось до 112, в которых обучалось примерно 10000 человек. Помимо этого, в Петрозаводске были открыты лицей и народное училище, организованы семинары. Многие молодые карелы имели возможность учиться в высших и средних учебных заведениях Финляндии. Позаботились и об обучении русских детей, создав 15 русскоязычных школ, в которых обучалось в общей сумме около 3000 учеников. В распоряжении населения имелось 110 библиотек.