Движения земной коры выдвигают какую-то точку земной поверхности на высоту, где выпадающий за зиму снег не успевает растаять за лето. Снежный бугор начинает расти в высоту и ширину. Нижние слои снега превращаются в лед, ледники сползают вниз, растекаясь во все стороны. «Таким образом, наш бугор будет постепенно превращаться в снежно-ледяной покров, который я назвал ледяным лишаем, во-первых, ввиду его совершенно самосильного распространения но Земле из ничтожного зародыша — площадки у куполообразной возвышенности, выступившей над снегонулевой поверхностью, и, во-вторых, ввиду того, что явление это мне представляется как бы болезнью планеты, наиболее напоминающей по характеру своему именно лишаи. Образование ледородной возвышенности, а следовательно, и ледяного лишая возможно на Земле в любой географической широте… — писал Гернет. — Для зарождения ледяного лишая нужно очень немногое. Если в течение неопределенно долгого времени куполообразная возвышенность своей высшей точкой проходила, скажем, на один метр ниже снегонулевой поверхности, вследствие чего эта точка в течение года освобождалась от снега, может быть, на несколько часов, — все было благополучно. Но вот энейрогенические движения подняли эту точку всего на каких-нибудь два метра, она стала на один метр выше снегонулевой поверхности и в течение года всего на несколько часов не успевала оттаивать от снега — и зародился ледяной лишай, покрывший огромнейшие пространства земной поверхности».

Ледяной лишай, неумолимо разрастаясь, покрыл сплошным щитом Антарктиду и затем стал распространяться по океану в виде огромных ледяных плавающих гор — айсбергов. «Когда эти айсберги почти сплошной массой заняли достаточную площадь океана, чтобы вызвать достаточное уменьшение влажности климата над поверхностью Антарктики, или, конкретно говоря, заняли всю полярную часть океана до 64-й параллели приблизительно, наступило равновесий между избытком снега, выпадающего на ледяной лишай выше снегонулевой поверхности, и избытком таяния его ниже таковой, и лишай прекратил дальнейшее распространение, достигнув своего максимума. В этом положении лишай и застыл, застыл в том смысле, что принял постоянные размеры, но в нем самом происходит непрерывное передвижение льда от центра к периферии».

Ледяной лишай, появившийся в горах Гренландии, стал распространяться по всему острову, породил затем оледенение Европы, Северной Америки и севера Азии, заполнил айсбергами полярный океан. Это повело к изменению климата и влажности атмосферы. Часть Ледовитого океана оттаяла, ледники Евразии и Северной Америки исчезли. Затем может начаться очередной цикл пульсации Гренландского ледяного лишая. Сколько таких циклов было — один, два или гораздо больше, точно неизвестно. «Важно, не сколько уже прошло полных циклов пульсации лишая со времени его зарождения, а важно, в какую фазу цикла мы сейчас живем. Ответ на этот вопрос дать нетрудно — в фазу оттаивания полярного океана, — пишет Гернет в заключение своей книги. — Другой вопрос: какая часть этой фазы уже прошла и много ли ее еще осталось? На этот вопрос дать определенный ответ несколько труднее, но, принимая во внимание, что толщина льда в полярном океане определяется в настоящее время всего в несколько метров, тогда как мощность забивавших полярный океан айсбергов была, вероятно, значительно больше, надо думать, что подавляющая часть этой фазы у нас позади, а осталось ее весьма немного».

А это значит, что, «если предоставить Гренландский лишай его естественному ходу, то в недалеком в жизни человечества будущем человечеству предстоит пережить такой ужас, по сравнению с которым все им до сих пор пережитое — детские игрушки». Этот ужас — ужас новой ледниковой эпохи, «ужас наступления на наиболее культурные уголки Земли ледяного лишая, наступления стихийного, которому ничего противопоставить нельзя», ужас «взаимного истребления людей массами ради права на кусок земли, не покрытый ледяным лишаем». Чтобы избежать этого, «человечество может и должно уничтожить Гренландский ледяной лишай».

Исчезновение ледяного покрова Гренландии вернуло бы Арктике теплый климат, который был здесь когда-то, Северный Ледовитый океан стал бы кратчайшей дорогой из Европы в Азию и даже в Австралию и Океанию, полярные земли Сибири и Канады превратились бы в главные житницы Земли. У человечества, таким образом, стоит выбор между гибелью от новой ледниковой эпохи или возвращением утраченного «рая» третичного периода с его теплым климатом. «Первое произойдет неизбежно, если человечество будет инертно, для второго нужны некоторые усилия. В добрый час!» — так завершал свою книгу Гернет.

Ледники — Океан — Атмосфера

«Строгих критиков, которые найдут, может быть, в этой книге много недостатков, я прошу вынести свой приговор о ней с оговоркой о снисхождении, по следующим двум причинам. Я не только не ученый-геолог, но не получил по геологии вообще никакого образования. Оправданием, что я, не будучи квалифицированным геологом, взялся за книгу по геологии, является то обстоятельство, что затрагиваемый в ней вопрос — о причинах миоценового климата в пашей полярной области и “ледниковой эпохи” — геологами не разрешен, а мною, по глубокому моему убеждению, разрешен вполне. Как же я мог не поделиться с человечеством своим открытием, даже если бы и ошибался?» — писал, обращаясь к читателям, Гернет. В чем же он ошибался и в чем был прав?

Идея саморазрастающихся «ледяных лишаев», столь новая и необычная для того времени, на четверть века опередила науку и лишь сейчас находит признание. Естественно, что в наши дни ученые оперируют фактами, добытыми с помощью современных методов исследований (у Гернета же, в Японии, имелись из специальной литературы лишь «История Земли» Неймайра и «Физическая геология» Мушкетова). Модель спонтанного, или, говоря словами Гернета, «самосильного», разрастания ледников проверена с помощью электронных вычислительных машин.

С помощью теории систем управления советские ученые составили функциональную систему «Ледники — Океан — Атмосфера». Ход изменений этой системы, включающей ледники, морские льды, океан, сушу и атмосферу, моделируется дифференциальными уравнениями, решение которых в численном виде совершает ЭВМ, и полученные результаты показывают, как меняются во времени все величины, входящие в систему.

«Операторные схемы были получены отдельно для северного и южного полушарий, а — затем соединены в общую схему для всего земного шара. Раздельный их анализ показал, что в то время как для северного полушария взаимодействия в системе приводят к автоколебаниям, для южного полушария устанавливается стационарный (или апериодический) режим. Рост покровного оледенения на полярном материке автоколебаний не вызывает (Антарктический ледяной лишай — лишай локализованный стационарный, по Гернету). Автоколебания в системе для Земли в целом обеспечиваются за счет северного полушария, где разрастались покровные ледники собственно-материкового типа, — пишет доктор географических наук О. П. Чижов. — В глобальную операторную схему были включены и внешние воздействия — колебания инсоляции (интенсивности облучения нашей планеты Солнцем. — А. К.) и повышение суши. В результате был получен ход колебаний во времени объема ледников в северном и южном полушариях, средней годовой температуры для полушарий и других величин, характеризующих изменения климата».

Гернет прогнозировал «грядущий ужас» нового оледенения и призывал человечество повести решительное наступление на Гренландский ледяной лишай. Спустя несколько десятков лет после выхода его книги ученые из Института физики в Копенгагене проанализировали колонку льда, доставленного из Гренландии, имевшую длину в 1200 метров — нижние слои ее образовались сто тысяч лет назад! Колонку разбили на семь тысяч отрезков, каждый из них был подвергнут тщательному анализу, а обработка результатов проведена была на ЭВМ. Это позволило проследить динамику роста Гренландского ледяного лишая, включая эпоху последнего оледенения, и даже дать прогноз на будущее. Остров в наши дни переживает период неуклонного похолодания. Температурный минимум будет достигнут очень скоро, через каких-нибудь десять — двадцать лет. А потом наступит стабилизация — и в середине XXI столетия можно ожидать не «ужас нового оледенения», а, наоборот, потепление.