– Гаси ее, – приказал Беркут. – Уничтожить БМД!

Юнкер, вполне освоившийся с системой управления огнем боевой машины десанта, навел на противника орудие и нажал на спуск. Броня БМД-4 надежно защищала от осколков, но прямого попадания осколочно-фугасного снаряда не выдержала. Боевая машина с грохотом взорвалась, это сдетонировал боекомплект. Башня отлетела в сторону, на месте БМД осталась только груда искореженного металла.

– Самолет, командир, – старший прапорщик Штырько через призму прибора наблюдения видел охваченный пламенем Ан-26. – Нам отсюда не выбраться! Они взорвали самолет!

– Вертолеты, – Швецов, занявший место у амбразуры, увидел стоящие в стороне вертолеты, в том числе такой знакомый Ми-24. – Здесь есть вертолеты. Мы сможем улететь!

– Вы поведете, господин президент, – согласился Беркут. – Ни я, ни мои люди почти не умеем управлять "вертушкой".

Остановив БМД, спецназовцы выбрались наружу и, огрызаясь короткими очередями, двинулись к вертолету. По ним тут же открыли шквальный огонь уцелевшие после атаки десантники. Один из бойцов Беркута, поддерживавший раненого товарища, упал, спустя секунду среди спецназовцев разорвалась выпущенная из подствольного гранатомета граната ВОГ-25. Ударная волна сбила майора с ног, рядом упал оглушенный взрывом президент.

– Бегом, – прохрипел Беркут, поднимаясь на колени и пытаясь нашарить возле себя автомат. – Давай, к "вертушке". – Он рывком поднял на ноги Швецова, непонимающе озиравшегося вокруг.

Старший прапорщик Штырько, третий уцелевший из тех, что ворвались на аэродром, опустившись на колено, выпустил в приближающихся десантников длинную очередь, быстро заменив магазин.

– Командир, уходи, – спецназовец поймал на прицел ближайшего противника, короткой очередью свалив его с ног. Приходилось экономить патроны, ведь запасных магазинов у Штырько не осталось. – Отходите, мать вашу, – выругался боец, видя, что Беркут и президент медлят. – Я их долго не смогу сдерживать!

– Пошли, – майор вскочил на ноги и кинулся к вертолету, собой прикрывая Швецова, без которого шансов выбраться отсюда у них точно не осталось бы. – Поторопись. Наверняка вся компания уже направляется сюда.

Президент понял, что командир спецназа имел в виду встретившихся им по пути сюда десантников. Что ж, сейчас единственная БМД означала бы конец для тех, кто остался от диверсионной группы Беркута.

Швецов вскочил в кабину пилота, бросив взгляд на приборную панель. К счастью, баки "Крокодила" были полны, и оставалось надеяться, что вертолет полностью исправен. В любом случае, пренебрегать таким шансом было нельзя. Последний оставшийся в живых боец Беркута еще отстреливался, и майор, уже забравшись кабину стрелка, тоже вел огонь из автомата, экономя боеприпасы.

Алексей давно не садился за штурвал, но несколько сотен боевых вылетов, три года училища и пятнадцать лет, проведенные в кабине вертолета в качестве строевого летчика, не исчезли просто так. Щелкнув тумблерами, Швецов запустил турбины, услышав давно забытый вой. Он ничего не забыл, казалось, что президент и не переставал летать. Это было прекрасное чувство, ощущение собственной силы и мощи.

– Взлетаем, – крикнул Швецов майору. – Скажи своему, пусть забирается в десантный отсек.

Вертолеты Ми-24 редко использовались для перевозки людей, хотя и могли принять на борт восемь полностью экипированных солдат. Чаще десантная кабина применялась для размещения дополнительного боезапаса, и там же мог находиться бортинженер.

– Штырь, – крикнул Беркут, высунувшись из люка, – давай сюда! Отходи!

Спецназовец, не рискуя поворачиваться к десантникам, продолжавшим обстреливать его, спиной, попятился к вертолету, лопасти которого уже бешено рубили воздух. Старший прапорщик не дошел несколько шагов, когда автоматная очередь полоснула его по груди, прошив тело насквозь несмотря на бронежилет.

– Суки, – зарычал майор, увидев, что его боец упал и больше не движется. – Ублюдки!

– Все, взлетаем, – повторил Швецов, рванув штурвал. – Взлетаем, майор!

Вертолет мгновенно покорился опытному пилоту. Двенадцатитонная машина взмыла в воздух, пройдя буквально над головами десантников, открывших по ней шквальный огонь. К счастью, автоматные пули не представляли опасности для бронированного корпуса Ми-24В, который не зря называли "летающей БМП".

Алексей сделал круг над аэродромом, охваченным огнем, пройдя над взлетной полосой, над уничтоженной спецназовцами БМД-4. С земли к вертолету протянулись пунктиры трассеров, кто-то стрелял из пулеметов, рассчитывая повредить "вертушку".

– Черт, у них ПЗРК! – Перед самым носом вертолета взорвался реактивный снаряд, заставив Беркута вскрикнуть от удивления: – Уклоняйся. Нас собьют!

– Это РПГ, – догадался Швецов, для которого происходящее не было чем-то новым. В Афганистане он десятки раз попадал под обстрел, и теперь был совершенно спокоен. – Сейчас мы их угомоним. Давай, майор, работай из пулемета! – приказал президент.

Ми-24В был вооружен четырехствольным крупнокалиберным пулеметом ЯкБ-12,7, мощным оружием, может, не столь грозным, как тридцатимиллиметровая пушка Ми-24П, но не менее опасным для живой силы, не прикрытой броней. Заложив вираж, Швецов направил вертолет на группу десантников, стрелявших по "Крокодилу" из всех стволов, и майор нажал гашетку пулемета. Длинная очередь смела людей, превратив их в окровавленные куски мяса, замотанные в обрывки камуфляжа.

– Так, – с азартом произнес Швецов, вдруг переставший понимать, с кем воюет. – Вот так, твари!

Развернув вертолет, президент выпустил несколько неуправляемых ракет по стоявшим в дальнем конце летной полосы вертолетам. На внешней подвеске Ми-24В находились два блока Б-8В-20А, каждый с двадцатью восьмидесятимиллиметровыми снарядами С-8, более чем достаточно, чтобы уничтожить аэродром.

Швецов бросал вертолет в один вираж за другим, расстреливая все, что видел. Воздух прочеркнули дымные следы неуправляемых ракет, и несколько ангаров превратились в огненные шары. Эта же участь постигла и казарму, которая, казалось, взорвалась изнутри, когда несколько ракет влетели точно в оконные проемы. Пулемет изрыгал потоки свинца, сметавшие пытавшихся найти укрытие десантников, больше не пытавшихся сбить геликоптер.

– Слева, – предостерегающе крикнул Беркут. – "Вертушка"!

Майор указал на внезапно появившийся над разгромленным аэродромом Ми-24. Кто-то из охранявших базу парашютистов успел позвать на помощь и полковник Крылов направил на выручку вертолеты, поняв, что кроме таинственных диверсантов, выкравших президента, атаковать авиабазу было некому.

Швецов толкнул штурвал, опуская вертолет к самой земле, так низко, что он едва не зацепился брюхом о крышу горевшей казармы. Несмотря на то, что Ми-24В штатно не нес управляемого оружия класса "воздух-воздух", он был опасным противником в воздушном бою. Во время ирано-иракской войны пилоты Хусейна на "Крокодилах" сбили несколько американских штурмовых вертолетов "Хью Кобра" и даже один тяжелый сверхзвуковой истребитель F-4E "Фантом". Последний случай вообще был чем-то фантастическим, лишний раз демонстрируя возможности милевского творения.

Возможно, пилоты прибывшего на просьбу о помощи вертолета и не поняли бы, что за штурвалом второго "Крокодила" сидит противник, если бы не маневр Швецова. Попытавшись уйти с линии огня, он сразу выдал себя, ведь пилот, оказывающий поддержку своим товарищам, защищающим аэродром, должен только радоваться помощи. Тем, кто управлял вторым вертолетом, сразу все стало ясно, и они открыли огонь, выпустив несколько неуправляемых ракет.

– А, черт! – прорычал Швецов, набирая высоту для контратаки. – Если мы его не собьем, то здесь и сдохнем.

Алексей развернул свой Ми-24В навстречу противнику, открыв огонь из пулемета. Президент видел, как крупнокалиберные пули выбивают искры при точном попадании, не пробивая корпус. Ми-24 был рассчитан на то, чтобы уцелеть под огнем с земли, в том числе и из пулеметов.