А пока в Пентагоне шло обсуждение дальнейших намерений, как собственных, так и того, кто уже с полным правом мог называться потенциальным противником, в Белом Доме тоже обсуждали сложившуюся ситуацию, но на том уровне, где даже атомный авианосец уже не считается чем-то существенным. Разумеется, героем дня стал вернувшийся из России, из стана врага, как выразился бы кто-то, советник президента по безопасности.

– Господин президент, джентльмены, ситуация, сложившаяся в высшем политическом руководстве России, весьма сложная, и, я бы сказал, угрожающая, – сообщил собравшимся советник президента по национальной безопасности. – Я полагаю, мы должны немедленно выработать план действий.

Натан Бейл, вернувшись из поездки, прямо из аэропорта направился в Белый Дом, где его ждал не только глава государства, но и большая часть членов Совета национальной безопасности. Из ключевых фигур не было только госсекретаря, по поручению Джозефа Мердока ведущего переговоры с европейскими лидерами.

Советник по национальной безопасности в эти минуты не чувствовал себя бодрым. Бейл провел в разъездах почти сутки, и последний полет над Атлантикой, шесть часов, проведенные на высоте десяти тысяч метров, несмотря на то, что на борту специального "Боинга" был обеспечен максимальный комфорт, изрядно вымотал его, давно уже вышедшего из той поры, что называют молодостью. И еще более утомительными оказались переговоры, что пришлось вести с русскими.

Но, несмотря на это, Натан Бейл отказался от краткого отдыха, поспешив явиться к президенту, чтобы донести до него свои мысли. Сейчас время было самым ценным сокровищем, терять которое Бейл не имел права.

– Господа, ситуация складывается странная. Швецов буквально несколько часов назад выразил готовность к конструктивному диалогу, – произнес, обращаясь к своим советникам, президент Мердок. – Мы пришли к некоторым соглашениям, в частности, русский президент готов отказаться от тех требований, которые он выдвинул европейцам в связи с поставками газа. Все будет проходить на рыночной основе. Но в то же время авианосная ударная группа русского флота сейчас бороздит воды Баренцева моря, с каждой минутой приближаясь к нашим кораблям, действующим в Атлантике. Признаться, я в затруднении. Даже от русских трудно ожидать такого двуличия, а Швецов все же произвел на меня впечатление человека слова.

– Возможно, сам Швецов и не стал бы так рисковать, но его к этому подтолкнули люди из ближайшего окружения, – произнес Бейл. – Я имею в виду премьера Самойлова. Этот человек имеет огромное влияние в высших политических кругах, и Швецов, несмотря на кажущуюся самостоятельность, прислушивается к нему, совершая не вполне разумные действия. Вероятно, русский премьер и убедил их президента не проявлять так явно желание восстановить с нами добрые отношения. Русские все еще пытаются убедить самих себя, что они – великая держава, с которой обязан считаться весь остальной мир, и Аркадий Самойлов является одним из самых рьяных приверженцев подобных взглядов.

– Прежде многие, и вы в том числе, Натан, именно Самойлова считали крайне острожным и сдержанным политиком, в отличие от импульсивного и неуравновешенного Швецова, – напомнил глава ЦРУ. Кроме Николаса Крамера в Белом Доме из глав спецслужб присутствовали также руководители АНБ и Министерства внутренней безопасности, но те пока молчали, предпочитая держать рот на замке, а уши – открытыми.

– Так и было до начала реформ, проводимых Швецовым, – не стал спорить с бывшим начальником Бейл. – В прежние времена, когда нефтяные компании были самостоятельными, многие в русском правительстве, в том числе и Самойлов, имели немало выгод, оказывая поддержку тем или иным корпорациям. Я имею в виду материальное вознаграждение за лоббирование их интересов. Но сейчас, когда экспорт нефти и газа полностью контролируется государством, корпорацией "Росэнергия", которой руководит друг и бывший сослуживец самого Швецова, ни о чем подобном не может быть и речи.

– Мне кажется, вы все же искажаете факты, Натан, – настаивал директор ЦРУ. – Я знаю Самойлова, он слишком осторожен, чтобы советовать своему президенту решать разногласия, возникшие с нами и с европейцами, силой.

– А я полагаю, что за событиями последних недель стоит именно глава русского правительства.

Аркадий Самойлов наверняка удивился бы, узнав, в каком свете представил его Натан Бейл, но премьер-министра России в Белый Дом, конечно, не пригласили.

– Если подумать, кто такой Швецов? – продолжал советник президента. – Солдафон, простой служака, в меру храбрый и достаточно исполнительный. В Афганистане он отличился лишь тем, что, будучи командиром эскадрильи, совершил боевых вылетов больше, чем два его любых пилота, вместе взятые, но разве в этом талант командира, господа? Швецов солдат, но не полководец. А вот Самойлов еще в последние годы существования Советского союза сделал неплохую карьеру в коммунистической партии, и в девяносто первом году, кстати, он подрежал мятежников, пытавшихся свергнуть Горбачева. Это мастер политических интриг, и он сейчас просто умело манипулирует недалеким русским президентом, который уже сам себя скомпрометировал в глазах всего цивилизованного мира. Я думаю, Самойлов рвется к власти, и сейчас, когда ситуация в России напряженная, он может решиться на что угодно. Например, сместив Швецова, премьер-министр станет спасителем отечества, которому в противном случае грозит полная блокада со стороны Запада. Это оценят, я уверяю вас, и Самойлов легко сможет стать президентом, но что произойдет потом, никто не может предугадать.

– Самойлов это простой чиновник, слишком осторожный, боящийся лишней ответственности, – Николас Крамер с сомнением покачал головой. – Какую опасность он может представлять?

– Аркадий Самойлов был ярым коммунистом, – ответил Натан Бейл. – Он действительно был предан партии.

– То-то он спрятал подальше свой партбилет, как только распался Советский Союз, – усмехнулся глава ЦРУ.

– В те годы я, как сотрудник главного аппарата разведки, обладал самой разнообразной информацией, в том числе и по ключевым фигурам советского правительства, – невозмутимо произнес Бейл. – И я знаю, что говорю. Самойлов – ревностный коммунист, и в российскую коммунистическую партию он именно поэтому не вступил, поскольку видел, что от некогда мощной организации осталось лишь название. Нынешние коммунисты плевали на идеологию, и люди старой закалки демонстративно не имеют с ними никаких дел. Но если такой человек, как Самойлов, окажется у власти, он вполне может восстановить диктатуру коммунистов в России, реставрировав тоталитарный режим. Я думаю, господа, нам нужно быть готовыми помешать русскому премьеру.

Советник президент говорил, проявляя явную обеспокоенность, и многие из тех, кто слушал его сейчас, начали ловить себя на мысли, что волнение Бейла передается и им. Кое-кто уже мысленно представил себе возрождение тоталитарного режима в России, во главе которого стоял затаившийся до времени коммунист Самойлов.

– Помешать? Что вы имеете в виду? – поинтересовался президент Мердок, на которого тоже произвела впечатление горячая речь Натана Бейла, явно искренне верившего в то, в чем он пытался убедить сейчас главу государства и его ближайших советников.

– Мы должны быть готовы в любой момент вмешаться во внутренние дела России, – веско произнес Бейл, – используя как дипломатические, так и любые иные инструменты, способнее обеспечить предельный эффект. Возможно, Швецову понадобится наша поддержка, и мы должны быть готовы оказать ее, пусть и в нарушение международного права. Я уверен, русский президент может быть благодарным, и мы сумеем добиться от него любых уступок. А мировое сообщество еще не раз скажет нам спасибо, узнав, от чего мы избавили планету.

– Швецов нарушил слово, и это говорит о многом, – напомнил Джозеф Мердок. – Как мы можем поддерживать обыкновенного лицемера?

– Но не исключено, что кто-то действовал без ведома русского президента, ведя дела с иранцами, и Швецова, грубо говоря, подставили, – предложил Натан Бейл. – Возможно, кто-то в России заинтересован в том, чтобы нынешний глава государства лишился поддержки со стороны Запада, оказавшись один на один с рвущимися к власти радикальными группировками внутри страны. Я считаю, сейчас нужно поддержать именно Швецова, иначе мы рискуем получить второго Сталина, или кого похуже, господин президент.