Отец нахмурился, потом вдруг спросил:

— А что ты думаешь по поводу возвращения домой, в Англию? Я увез тебя оттуда так внезапно.

В моей памяти всплыли картины прошлого. Я снова увидела Коммонвуд-Хаус: Аделина, глядя в окно экипажа, ищет глазами мисс Карсон, Эстелла сидит с видом «мне совсем не страшно», но ей не удается скрыть свой испуг. Все это покрыто легкой дымкой, как часть смутного, далекого периода моей жизни. Теперь там все по-другому.

Тоби не стал ждать моего ответа.

— Нет, — продолжил он, — это не очень хорошая идея. Мы можем поселиться в Сиднее. Прямо в гавани, чтобы видеть, как в нее входят корабли. Это будет лучше всего.

— Звучит великолепно.

— А дом — ну это ведь было довольно давно, правда?

— Было бы странно вернуться в Коммонвуд-Хаус.

— О нет, только не в Коммонвуд! Теперь там все иначе. — Он нахмурился. — Нет, нет. Лучше в гавани. Или… если мы действительно поедем домой — дом всегда притягивает, — я представляю небольшой домик в Девоне. На берегу… Дом великого Дрейка. Где-нибудь рядом с Хоу. Или, может быть, в Корнуолле. Ну, выбор будет за нами… От юга до севера.

— Это прекрасный план.

— Кармел, мне очень жаль. Все могло быть совсем иначе. В начале, я имею в виду. Хороший дом… с родителями.

— Но у меня есть отец.

— Я думал о твоей матери. Она бы хотела, чтобы ты была с ней. Ну все случилось так, как случилось. Она решила, что для тебя так будет лучше.

— Так мне и мисс Карсон говорила.

— Мисс?.. А, ты имеешь в виду…

— Она сказала это вскоре после того, как приехала к нам. Интересно, что с ней произошло? Она такая хорошая!

— Откуда нам знать? — сказал Тоби. — Так или иначе, это было очень давно.

Он несколько секунд помолчал, хмуро глядя перед собой. Потом произнес:

— Я видел твою мать. Она хотела знать о тебе все.

— Ты видел ее в Англии?

— Да. Было бы хорошо, если бы вы с ней встретились. Может, однажды ты с ней увидишься. Почему бы нет?

— Я очень хорошо помню нашу встречу в фургоне Розы Перрин.

— Да. Розалин рассказывала мне об этом. Ты ее просто очаровала.

— Странно, наверное, в первый раз встретить свою дочь, когда она уже стала большой.

— В мире часто случаются странные вещи. Перед нами теперь целый мир, Кармел.

Я мечтательно кивнула.

Нет, я никогда не забуду этот великолепный вечер. Я часто думала, что опасно чувствовать себя настолько счастливой. Такое состояние просто не может длиться долго.

Это случилось через два дня. Мы шли мимо острова Мауи. Я проснулась рано и посмотрела в иллюминатор. Передо мной раскинулся прекрасный пустынный остров, с буйной ярко-зеленой растительностью, в окружении прозрачных вод. Пальмы покачивались под легким бризом, на берегу виднелись разбросанные хижины дикарей, и небольшие лодчонки, похожие на каноэ, приближались к кораблю.

Тоби сказал, что «Королева морей» слишком велика, чтобы подойти к острову, значит, он бросит якорь в полумиле от берега и можно будет добраться до Мауи на шлюпках. Сначала нужно перевезти груз, а потом и мы можем сойти на берег.

Когда я стояла на палубе и следила за разгрузкой, ко мне подошел Тоби.

— Мы с тобой поедем на берег вместе. Там состоится особая церемония. Мы с вождем племени потремся носами в знак приветствия, и я представлю тебя. Тебе понравится.

— Как интересно! — воскликнула я. — Я часто думала, как мне повезло, что мой отец — капитан корабля. Кто еще может столько путешествовать и столько увидеть!

Он поцеловал меня в кончик носа.

— Ты еще ничего не видела, — сказал Тоби. — А теперь я должен тебя покинуть. Просто мне нужно было тебя предупредить.

Я действительно была совершенно счастлива.

Нас с Тоби отвезли на Мауи вместе со старшим офицером и двумя его подчиненными. Когда шлюпка врезалась в песок, мы выбрались на берег и тотчас были окружены голыми ребятишками, которые пронзительно кричали. Они приветствовали нас на своем острове.

Двое грозных мужчин выступили вперед и повесили нам на шеи цветочные гирлянды. Тоби отдал мужчинам честь в знак признательности, и все дети в восторге захохотали.

Люди, которые поднесли нам цветы, пошли по обе стороны от нас. Они были по пояс обнажены, а ниже пояса их тела прикрывала одежда из звериных шкур и перьев, выкрашенных в красный и синий цвета. У островитян были торчащие во все стороны кудрявые волосы, увенчанные костяными украшениями. В руках туземцы несли копья. И если бы не цветы и не хихикающие дети, я чувствовала бы себя пленницей.

Тоби посмотрел на меня и подмигнул, успокаивая.

— Это обычный прием, — сказал он. — Я уже проходил все это. Они знают, что я их друг. Следующий шаг — представление великому вождю.

Мы взошли на небольшой холм. Дети по-прежнему следовали за нами, смеялись и что-то кричали друг другу.

Церемония приветствия проходила на небольшой поляне. Я сразу увидела вождя. Он сидел на неком подобии трона. Пышно украшенный шкурами животных, увитый цветами, трон действительно производил впечатление. Над ним была закреплена устрашающего вида маска с оскаленным ртом. Она была гораздо больше, чем лицо вождя, а он был очень крупным мужчиной. Его плечи прикрывал плащ из перьев — синих, зеленых, красных. По обе стороны от трона стояли очень высокие воины с копьями.

Тоби шагнул к вождю и поклонился. Тот наклонил голову, но не встал с трона.

Мой отец что-то сказал, и человек, который привел нас сюда, тоже заговорил. Вождь слушал. Потом он встал. Плащ из перьев скользнул вниз, обнажив торс, блестящий, как эбонит. Тоби шагнул ближе, вождь взял его за плечи и приблизил лицо вплотную к его лицу. Именно это мой отец назвал «потереться носами». Потом вождь что-то произнес. Тоби повернулся ко мне и протянул руку.

Я заглянула прямо в большие черные глаза вождя. Ему пришлось наклониться, чтобы оказаться на одном уровне со мной. Его руки сжали мои плечи, и, на мгновение заглянув в эти темные омуты, я почувствовала, что меня словно затянуло в другой мир — прочь от всего, что мне знакомо. Это было жуткое ощущение. Вождь потерся носом о мой нос и отпустил меня.

«Значит, они действительно трутся носами в знак приветствия», — сказала я себе — и все снова стало как обычно.

Потом мы сели рядом с вождем, и Тоби позвал офицеров. Они принесли коробки, которые привезли с корабля. Коробки открыли, демонстрируя подарки для вождя. Дети осторожно подобрались ближе и восторженно, взволнованно ахали. Там были разные безделушки, и все островитяне, включая вождя, смотрели на них с удивлением. Больше всего им понравилась губная гармошка. Тоби сыграл мелодию, и все слушатели пришли в восторг.

Эти дары были, конечно, знаками уважения и дружбы и предполагали ответные подарки. Последовала определенная церемония, и вождь надел на шею Тоби костяное ожерелье. Я догадалась, что получу такое же, потому что я — дочь капитана и воздать почести мне означает воздать почести ему.

Вождь собственноручно повесил мне на шею ожерелье, и снова темные глаза заглянули мне прямо в душу, словно желая прочесть мои мысли. Я надеялась, что ему это не удастся и он не станет тереться носом о мой нос. Однако он это сделал, а потом, не отпуская моих плеч, снова посмотрел мне в глаза.

Мы сели, и отцу представили нескольких воинов. Потом вышли другие воины, чтобы продемонстрировать национальные танцы. Танцоры весьма воинственно притопывали, испуская, как мне показалось, боевой клич. Я с облегчением подумала, что мы для них друзья, а не враги.

Все это продолжалось довольно долго. Жара была невыносимой. К тому времени как мы вернулись на корабль, солнце уже садилось.

Вечером мы сидели на палубе, глядя на остров. Мы слышали вдали звуки барабанов.

— Довольно утомительно, — сказал Тоби.

— Было ужасно жарко, и все так необычно.

— Эти острова довольно похожи. Церемонии немного разнятся, но не сильно. Мы, конечно, должны быть предельно осторожны, общаясь с островитянами, потому что могут возникнуть недоразумения. Мы для них такие же чужаки, как и они для нас. Губная гармошка привела их в восторг, правда?