Во всем должно быть чувство меры. При назначении высокой максимальной скорости перспективных образцов бронетанковой техники необходимо иметь четкое представление о существовании ряда препятствий, преодоление которых связано с трудноразрешимыми техническими проблемами (например, надежностью ходовой части) и, главное, с опасными явлениями, относящимися к так называемому человеческому фактору.

Ироничный анекдот, предшествующий этой главе, и фотографии указывают на желание авторов заострить внимание танкостроителей и военных специалистов на существовании проблем, связанных с освоением высоких скоростей в танкостроении. Игнорирование этих вопросов может направить развитие танкостроения по ложному пути, что негативно отразится на сроках поступления в войска современной бронетехники и наложит дополнительные тяготы на военный бюджет страны. История танкостроения в СССР имеет такие примеры.

 В 30-х гг. прошлого столетия у нас в стране наиболее массовыми были легкие танки Т-26 и колесно-гусеничные БТ. Последние составляли основу наших механизированных и танковых соединений. Средние танки Т-28 и тяжелые Т-35 изготавливались в ограниченном количестве. Бронирование всех танков было противопульным. Обладая высокой удельной мощностью, танки БТ не имели себе равных в мире по маневренным качествам. Это видно из представленной таблицы.

БТ были очень любимы танкистами и высшим военным руководством страны: маршалами Советского Союза М.Н. Тухачевским и К.Е. Ворошиловым. В тот период в войсках стали проводиться соревнования на самый прыгучий танк. Танки БТ прекрасно смотрелись на учениях, развивая высокие скорости и совершая показательные прыжки с трамплина на 20 и более метров [9,10]. Но слабая броня защищала танк только от пуль и легких осколков, а маломощная пушка была бессильна в состязании с танковым оружием противника. Танки БТ-5 участвовали в гражданской войне в Испании на стороне Республиканской армии в 1936—1939 гг. Из 50 танков БТ-5 и танкистов-добровольцев Красной Армии в Испании был сформирован отдельный Интернациональный танковый полк Республиканской армии. В ходе боев под Фуэнтес де Эбро и во время штурма города Теруэля в конце 1937 г. от огня малокалиберной противотанковой артиллерии калибра 37 и 50 мм из строя танкового полка выбыл 31 танк. В марте 1938 г. добровольцы и военные советники были отозваны на Родину, а Интернациональный танковый полк Республиканской армии был расформирован [9]. Таким образом, самые быстрые танки в мире, имеющие показатели удельной мощности выше, чем у всех современных танков, включая Т-80У, не могли противостоять малокалиберной противотанковой артиллерии даже в 1937 г. При этом экипажи танков комплектовались из лучших танкистов РККА.

Обобщение опыта боевых действий легких танков Красной Армии в Испании, а также опыта эксплуатации танков в войсковых соединениях показало следующее:

- танки БТ отвечали требованиям подвижности, но были перегружены, нерешенной проблемой была низкая надежность ходовой части;

- возникла проблема запасных частей, усугубленная наличием в одном классе бронемашин двух разнотипных танков — Т-26 и БТ.

Стало ясно, что для вооружения РККА требуется новый единый, надежный танк общевойскового применения. Таким танком стал легендарный Т-34, созданный коллективом конструкторов под руководством выдающегося главного конструктора М.И. Кошкина. Он сумел доказать колеблющемуся и нерешительному военному руководству, что ставка на высокую эксплуатационную скорость в ущерб бронированию и вооружению, принятая в 1933-1934 гг., устарела, а перспективный танк должен иметь только гусеничную ходовую часть с оптимальной максимальной скоростью 54 км/ч. Но вопрос о выборе единого нового танка затянулся до 1940 г. Все это время продолжался выпуск устаревших танков типа Т-26 и БТ, с которыми Красная Армия вступила в бой с немецкими танками, укомплектованными высококлассными обученными экипажами.

Принятый на вооружение Красной Армии прекрасный танк Т-34 перед началом войны не был освоен в серийном производстве, имел недостаточную надежность. Новые танки, поступившие на вооружение, требовали для своей эксплуатации новые виды топлива (для танков Т-34 и КВ-1 — дизельное топливо, для всех остальных — бензин) и боеприпасы в связи с установкой пушек повышенного могущества. Снабжение войск этими расходными материалами не было налажено. Отсутствие необходимого количества дизельного топлива и практических снарядов препятствовало проведению плановых боевых занятий по слаживанию танковых взводов и рот. «Предотвратить катастрофу лета 1941 г. в тех условиях могло только чудо» [8]. Чудо случается только в сказках.

К 1 декабря 1941 г. за четыре месяца войны мы потеряли 20 тыс. танков из 23 тыс., имевшихся на начало Великой Отечественной войны — поданным Института военной истории, на которые ссылается Ю.П. Костенко [11].

Но все это было потом, а в мае 1940 г. Маршал Советского Союза Климент Ефремович Ворошилов был снят с должности Наркома обороны СССР с формулировкой:

«За отставание в разработке вопросов оперативного управления и непонимание принципов применения танков, авиации, десантов» [12].

Извлекли ли мы из этого исторического периода отечественного танкостроения какой-то полезный урок? Оказывается, нет! Вновь существуют в наших войсках разномарочные танки, ГСМ и запчасти; о прыгучести танков говорят во всех СМИ больше, чем о могуществе вооружения и защищенности. Также слаба надежность ходовой части танка Т-80У, также нерешительно действует высшее военное руководство в комплектовании Сухопутных сил единым танком Т-90, принимая на вооружение новые модификации газотурбинных танков типа Т-80. Зазвучали призывы создателей Т-80 к достижению скоростей танков 100 км/ч, поддерживаемые отдельными руководителями ГАБТУ Минобороны. В опубликованных мечтах одного из создателей танка Т-80 [13] видится достижение в танке XXI века следующих показателей:

«Удельная мощность силовой установки — 50-30 л.с./т, средняя скорость движения 70-75 км/ч, максимальная — 100 км/ч. Ресурс машины — 3000-4000 ч. Выполнить эти требования возможно с установкой газотурбинного двигателя». Для реализации указанных фетиш-скоростей на марше в колонне А. Дзявго предлагает увеличить дистанцию между машинами[5].

Кстати, а как влияет скорость танка на дистанцию между машинами?

На основании исследований, на которые ссылается Ю.П. Костенко [15], дистанция между машинами должна устанавливаться в зависимости от скорости движения колонны следующим образом:

- допустимая дистанция при 30 км/ч — 30 м;

- при 35 км/ч — 50 м;

-  при 40 км/ч — 75 м;

-  при 50 км/ч — 150 м и т.д.

При скоростях 75-100 км/ч дистанция между танками должна составлять уже сотни метров. И к этому призывает нас А. Дзявго?

Ссылаясь на проведенные исследования, Костенко приводил такие данные:

 «...Как показывает опыт, увеличение скорости движения танков одиночных не увеличивает скоростей движения колонн» и прилагал график.