Колхозы расширяли производственную помощь окружающему крестьянскому населению. В 1927/28 г. для обслуживания крестьянских хозяйств колхозы РСФСР имели 293 машинопрокатных пункта, 721 зерноочистительный пункт, 13,9 тыс. случных пунктов. Колхозы продавали крестьянам сортовые семена, породистых поросят, кур, уток, снабжали крестьян огородными семенами и рассадой. В 1927 г. колхозы УССР отпустили крестьянам 278,9 тыс. пуд. чистосортных семян озимой пшеницы; 27,5 тыс. крестьянских хозяйств пользовались колхозными машинами⁹⁷⁵.

Таким образом, в 1927—1929 гг. в колхозном движении произошли существенные изменения по сравнению с годами восстановительного периода: оно стало более широким, в него стал втягиваться середняк. XVI партийная конференция (апрель 1929 г.) как особо важную черту колхозного движения отметила «тягу к коллективному хозяйству не только бедняцких слоев деревни, но и середняков, объединяющихся в коллективные хозяйства со своим инвентарем и скотом»⁹⁷⁶.

Однако это было только преддверие к развертыванию массового колхозного движения в стране.

6. Особенности подготовки сплошной коллективизации крестьянских хозяйств в национальных республиках и областях

В 1927—1929 гг. в национальных республиках и областях, как и в стране в целом, осуществлялась разработанная XV съездом партии система мероприятий по подготовке сплошной коллективизации крестьянского хозяйства. В условиях развития отдельных национальных республик и областей проведение общих для всей страны мероприятий отличалось рядом особенностей.

К началу реконструктивного периода между национальными республиками и областями сохранялись значительные различия в уровне развития сельского хозяйства, унаследованные от дореволюционной России. Этот уровень был выше в районах, в народном хозяйстве которых до Октябрьской революции утвердился капитализм (Украина), и соответственно ниже там, где преобладали феодальные (Средняя Азия) и даже дофеодальные, патриархально-общинные формы производства (национальные районы Крайнего Севера). Указанные различия в уровне развития сельского хозяйства усугублялись незавершенностью в ряде мест аграрных преобразований. В более развитых республиках — на Украине и в Белоруссии — в течение восстановительного периода были доведены до конца ликвидация последствий помещичьего землевладения и изъятие излишков земли у кулачества, уравнительный раздел земли среди безземельного и малоземельного крестьянства. Деревня здесь стала в основном середняцкой и по своему социально-экономическому облику сравнялась с деревней центральных районов страны.

На окраинах России аграрные преобразования (за исключением Закавказья) не были проведены полностью. В ряде национальных районов Северного Кавказа оставалась не ликвидированной часть помещичьего землевладения, главным образом, землевладение феодально-патриархальной верхушки. Сохранялось вакфное (церковное) землевладение, мало было урезано землепользование кулачества. В Средней Азии и Казахстане в течение восстановительного периода остатки колониальных порядков в земельных отношениях в основном были уничтожены, но аграрный строй аула и кишлака подвергся перестройке сравнительно слабо. К середине 20-х годов феодально-байские хозяйства удерживали в своих руках значительную часть (до ¹/₃) земли и скота и закабаляли бедноту путем издольной аренды и ростовщического кредита в районах хлопководства, отработок и разного рода повинностей за пользование скотом, совместное кочевание и т. п. в районах животноводства. Следствием незавершенности аграрных преобразований была замедленность процесса осереднячивания крестьянства. Хотя Советское государство и предоставляло значительную материальную помощь беднейшим хозяйствам, их превращение в середняцкие сдерживалось системой устарелых феодально-патриархальных отношений.

Эти отношения сказались на состоянии сельскохозяйственного производства, степени его восстановленности. Более развитые республики и районы, завершившие аграрные преобразования, как правило, восстановили дореволюционные посевные площади и поголовье скота, а ряд из них превзошел этот уровень. Напротив, в экономически отсталых республиках, где не завершились аграрные преобразования, сельскохозяйственное производство еще не было восстановлено⁹⁷⁷.

В сложившихся условиях перед Коммунистической партией и Советским государством встала задача ускорения темпов ликвидации экономической, политической и культурной отсталости бывших колониальных окраин России, подтягивания их сельского хозяйства до уровня более развитых районов страны. Иначе нельзя было подвести к массовой коллективизации многонациональное крестьянство, стоявшее на различных ступенях общественного прогресса.

Экономически отсталым республикам выделялось больше средств для подготовки сельского хозяйства к социалистической реконструкции по сравнению с другими республиками. Об этом свидетельствуют данные о расходах госбюджета на сельское хозяйство по отдельным республикам. Если расходы госбюджета на сельское хозяйство (в расчете на душу сельского населения) по СССР взять за 100%, то по союзным республикам они в 1928/29 г. составляли: РСФСР — 87%, УССР — 102, БССР — 131, ЗСФСР — 157, Узбекская ССР — 262 и Туркменская ССР — 279%⁹⁷⁸.

Темпы машиноснабжения сельского хозяйства национальных республик также были значительно выше, чем более развитых республик. Расширялась система коллективного использования сельскохозяйственной техники. Так, сеть машинных товариществ возросла за 1927—1929 гг. в Казахстане в 3 раза, Бурятии — в 2 раза (РСФСР — в 1,7 раза)⁹⁷⁹. К концу 1929 г. было заложено шесть МТС в Узбекистане, шесть в Казахстане, три — в Туркмении⁹⁸⁰.

Советское государство предоставляло различную дополнительную помощь для подъема хозяйства трудового крестьянства этих районов. Бедняцко-середняцкие слои здесь пользовались большими налоговыми льготами, чем в других районах страны. Так, в 1926/27 г. по Союзу было полностью освобождено от уплаты единого сельскохозяйственного налога 28,6% всех крестьянских хозяйств, а в Дагестане — 79%, Казахстане — более половины, Горном Алтае — около 40%⁹⁸¹. В то же время налогообложение феодально-байских хозяйств увеличилось. 5—6% хозяйств этого типа выплачивали свыше половины всего сельскохозяйственного налога.

Особые налоговые льготы предоставлялись народам Крайнего Севера — ненцам, хантам, эвенкам, чукчам и другим, занимавшимся оленеводством и различными промыслами (рыболовством, охотой, добычей морского зверя). Рядом постановлений ЦИК и СНК СССР они полностью освобождались от всех прямых государственных (в частности сельскохозяйственного и промыслового) и местных налогов и сборов.

Крестьянство национальных районов получало больше кредитов (в расчете на одно хозяйство) по сравнению с крестьянами Центральной России. Это особенно характерно для среднеазиатских республик, где государственный кредит играл важную роль в борьбе с торгово-ростовщической эксплуатацией дехканства. В 1927/28 г. только в Узбекистане государственным кредитом пользовалось 87% дехканских хозяйств⁹⁸². Размер ссуды на одно дехканское хозяйство в Киргизии в 1926/27 г. был в 3 раза выше, чем в среднем по Союзу⁹⁸³. Характерный факт: за два года крестьянство ЗСФСР уплатило государству в виде прямых и косвенных налогов 86,5 млн. руб., получило же от государства в порядке кредитов, безвозвратных ссуд и т. п. 121,2 млн. руб., или на 34,7 млн. руб. больше⁹⁸⁴.