Не грозит ли нам всемирный потоп? Об этом пойдет речь в заключительной главе книги.
Эпилог. Грозит ли нам потоп?
Темпы таянья льдов в первую очередь задаются климатом. Чем климат будет теплее, тем быстрее будет таять лед. Но прогноз погоды, несмотря на все усилия метеорологов и тех, кто помогает им в столь нелегком деле (вплоть до космонавтов), и по сей день остается делом не всегда надежным. Даже на один день. Что же тут говорить о прогнозе погоды на десятки лет? на сотни? на тысячелетия?
И все-таки такие прогнозы делаются, точнее, попытки прогнозов. Ибо достоверно мы знаем изменения климата за какие-то сотню-две лет, когда стали вестись научные наблюдения за погодой. Вот почему так тщательно изучаются геологические, ботанические, зоологические, палеонтологические, археологические и многие другие свидетельства, которые позволяют нам судить о климате прошлого и на основании этих свидетельств делать прогноз климата будущего. Но, к сожалению, свидетельства, добытые учеными о климатических условиях далекого прошлого, слишком крупномасштабны для надежного предсказания климата будущего (сведения же о климате настоящего, наоборот, очень надежны, но охватывают ничтожный, по сравнению хотя бы с продолжительностью плейстоцена, период). Когда же мы обращаемся к прогнозу потопа, то здесь у нас слишком много неизвестных, чтобы мы могли делать уверенный вывод о том, живем ли мы в эпоху потепления, которая неизбежно приведет к тому, что все льды планеты растают и на Шпицбергене и в Антарктиде вновь зацветут пальмы, или же, наоборот, мы живем в преддверии нового ледникового периода.
Почему Землю охватывают оледенения? Этим вопросом ученые стали задаваться с тех пор, как была доказана реальность великих оледенений планеты. Но до сих пор им не удалось прийти к общему мнению. В зависимости от того, на какой точке зрения стоял исследователь, какой гипотезы о происхождении Земли, материков и океанов, эволюции климата он придерживался, и давалось объяснение причины и ритма оледенений и, стало быть, сменяющих их всемирных потопов.
Альфред Вегенер, создатель гипотезы о дрейфе континентов, считал, что оледенения происходят из-за перемещения материков: южные уплывают на север и покрываются льдом, северные уплывают на юг и льды, покрывающие их, тают (льды покрывали Южную Африку, Австралию и Индостан потому, что они находились в полярных широтах, а пальмы росли на Шпицбергене и в Антарктиде потому, что они согревались жарким солнцем тропиков).
Далеко не все согласны с гипотезой дрейфа материков, а тем более — дрейфа полюсов. Советские ученые Д. Г. Панов и Г. Ф. Лунгерсгаузен полагают, что причина оледенений в том, что Солнечная система и вся наша Галактика перемешаются в космосе, временами попадая в облака космической пыли.
Даже если допустить, что прав Вегенер и его последователи или же сторонники «космического» происхождения великих оледенений, ни дрейф континентов, ни эволюция Солнца, ни прохождение нашего светила через облака космической пыли не смогут объяснить, почему за такой короткий промежуток времени, каким является с точки зрения геологии четвертичный период, в котором мы живем, земной шар испытал несколько великих оледенений и всемирных потопов, следующих после таянья льдов.
В 1930 году в Токио на русском языке вышла книга Е. Гернета «Ледяные лишаи (новая ледниковая гипотеза)». Гернет, сопоставляя температуру Северного и Южного полушарий и другие данные, приходил к выводу, что при свойственных нашему времени климате, влажности, силе солнечных лучей Земле могут быть присущи два естественных состояния — «безледное» и «оледенелое». Лед, изменяя отражательную способность (альбедо) планеты и создавая запасы холода, является причиной, а вовсе не следствием охлаждения климата! А это значит, что «самосильно» распространяясь, льды после появления их в виде «ледяных лишаев» способны сами по себе, постепенно снижая снеговую линию, привести к полному оледенению планеты.
Идея Гернета, доведенная до крайности, выглядит абсурдно, однако в ней есть рациональное зерно. Между климатом и оледенением может установиться автоколебательная связь: холодный климат порождает оледенение, оледенение еще больше «остужает» климат, который, в свою очередь, усиливает оледенение, опять же еще более «остужающее» климат и т. д. Однако где-то должен существовать механизм, прерывающий это автоматическое наращивание ледников по принципу кибернетической обратной связи. В противном случае «ледяные лишаи» давным-давно покрыли бы планету сплошным панцирем льдов, заморозив не только материки, но и океаны.
В последние годы одной из главных причин возникновения и развития великих оледенений гляциологи, палеоклиматологи, геологи называют изменение рельефа нашей планеты. По всей вероятности, крупнейшие ледниковые периоды, климатические ритмы и периоды горообразования взаимосвязаны.
Но если между оледенениями, образованием гор, изменением очертаний морей и океанов существует взаимосвязь, быть может, причиною великих потопов является не только таянье льдов, но и изменение рельефа планеты? Последний этап последнего великого потопа, безусловно, проходил «под знаком льда» — этот потоп был вызван его таяньем. Однако, где гарантия, что более ранние его стадии не сопровождались бурной тектонической активностью, крупными колебаниями земной коры? Только ли таянье льдов определяет всемирные потопы на нашей планете?
Многие ученые наших дней полагают, что нет.
Имя Георгия Устиновича Линдберга, крупнейшего советского ихтиолога, все чаще упоминается в работах ученых, казалось бы, очень далеких от научной систематики пресноводных рыб и изучения их распространения — геологов, гляциологов, палеоклиматологов, океанографов. Однако именно анализ фауны пресноводных рыб, причем вначале лишь одной ограниченной области — Дальнего Востока, привел Линдберга к гипотезе, которую ее автор называет «геогидрократической» или гипотезой о крупных колебаниях уровня океана в четвертичный период. Но гипотезу эту можно по полному праву назвать именем ее создателя — гипотезой Линдберга.
В 20–30 годах, описывая слабоизученную фауну рыб Дальнего Востока, Линдберг, в ту пору еще совсем молодой исследователь, столкнулся с загадочным распределением пресноводных рыб одинаковых родов, семейств и даже видов в реках, бассейны которых между собой не связаны, и на островах, отделенных со всех сторон непроходимой для этих рыб соленой водой. Линдбергу пришлось обратиться к рыбам Восточной Европы и Восточной Сибири, Северной Америки и Западной Европы, чтобы найти ответ на мучившие его вопросы. Но вместо ответов он и там находил одни загадки. И ключ к их решению ученый нашел в бурной истории нашей планеты.
В 1955 году Г. У. Линдберг, подводя итог своей работы на протяжении двух десятков лет, выпустил монографию «Четвертичный период в свете биогеографических данных», породившую оживленную полемику. Причем возражения вызывали не классификация и сопоставление рыбной фауны различных регионов, а выводы, которые делал автор, — выводы эти касались уже не ихтиологии, а кардинальнейших вопросов истории Земли, связанных со всемирными потопами. В 1972 году Линдберг выпустил дополненное, переработанное и существенно измененное второе издание своей монографии, назвав ее «Крупные колебания уровня океана в четвертичный период». Выводы, сделанные в ней, в популярном изложении самого Линдберга таковы:
1) Потопы четвертичного периода были всемирными. Данные геологии дают достаточное основание утверждать, что на протяжении третичного (особенно его конца) и четвертичного периодов котловины океанов испытывали крупные изменения своих емкостей. Изменения эти протекали очень быстро, что, несомненно, должно было сказаться на изменении уровня океана и вызывать трансгрессии — наступления океана на сушу и регрессии — отступления океана.
2) Потопы были катастрофическими в геологическом смысле этого слова. Что же касается воздействия потопа на живые организмы, то, поскольку потоп был вызван крупными проявлениями тектоники на суше и особенно на дне океанов, есть основания считать, что движения в земной коре в области океанов должны были сопровождаться крупными моретрясениями. Огромные волны — цунами, по-видимому, неоднократно и катастрофически заливали обширные пространства низменностей морских побережий и приносили чудовищные бедствия живым организмам пресных вод.